Мальчишка переводит дух. Кажется, что оба противника отдыхают. Нет, Дик постепенно отходит назад. Его оружие вчетверо короче. И оно последнее. Но он рискует. Когда Сунжи делает шаг в его сторону, он неуловимым движением бросает кинжал снизу, от ноги, не замахиваясь. Мальчишка не успевает заметить бросок. Сунжи замечает, но поздно. Он только наклоняет лысую голову, и оружие, нацеленное в лицо, глубоко вспарывает кожу у него надо лбом. Хлынувшая потоком кровь заливает ему глаза. С яростным воплем роняет он саблю и обеими руками зажимает рану на голове. Сделав несколько неверных шагов назад, он теряет равновесие и валится навзничь… на мост. Добей его, Дик! Сбрось вниз!.. Северянин делает движение в сторону лежащего противника, и тут яркая вспышка на красном кургане отвлекает мальчишку. Ослепительный луч бьет с проклятой вершины, как будто солнце решило пойти вспять и вновь поднялось над обрывом. Тонкий луч, направленный прямо на середину провала, на мост. Он возвращается взглядом туда, где заканчивается поединок и замирает. Прикрыв глаза левой рукой, с трудом удерживая равновесие, стоит посреди моста ослепленный северянин. А в десяти шагах от него медленно поднимается Сунжи, и в руке у него сверкает кривой кинжал.

Блейд совершил лишь одну тактическую ошибку — не рванулся вперед одновременно с броском, промедлил секунду. А когда с опозданием двинулся — прямо ему в глаза ударил нестерпимо яркий свет. Не было времени размышлять, каков источник этого сюрприза, — он в буквальном смысле ослеп. Черные, фиолетовые, зеленые круги завертелись перед глазами. Блейд почувствовал, что еще минута, и он просто потеряет ориентацию в пространстве. Он осторожно, прикрыв глаза рукой, опустился на одно колено и сразу же ощутил покачивание жердей под ногами. Противник зашевелился. Надо же было сделать такой неудачный бросок! Хотя… Он бросал снизу — скрытно, опасно, но не сильно. Кинжал не пробил бы ребра. Глаза — другое дело, но Сунжи успел наклонить голову. Вообще враг оказался гораздо быстрее, чем можно было предположить. А ведь он при равном росте — килограммов на сорок-пятьдесят тяжелее. Мост закачался — Сунжи встал на ноги.

Блейд попытался из-под руки посмотреть в ту сторону и, сощурившись изо всех сил, сумел разглядеть лишь расплывчатый силуэт медленно приближающегося противника. Что же делать? Все оружие израсходовано. Он инстинктивно потянулся к поясу, и его пальцы наткнулись на металлическую пластину. Амулет! Перед началом боя, раздевшись, он сунул его за широкий ремень. В случае рукопашной прочная цепочка на шее может сослужить плохую службу.

Враг приближался. Блейд медленно вытянул медальон из-за пояса. Это его последний шанс. Он снова попробовал приоткрыть глаза и поглядел вниз, на руку. Так, если не смотреть против света, — все не так уж плохо. Он видит. Жерди прогибались уже совсем рядом. Противник двигался медленно — все-таки он зацепил его прилично. Остается три-четыре шага. Приготовься! Еще шаг. Пора!

Блейд развернул руку с медальоном навстречу свету, и отраженный луч молнией ударил в глаза Сунжи. Он отпрянул. На этот раз Блейд не терял времени даром. Он нырнул вперед, почти наугад определив расстояние, и не промахнулся. Ладони его резко ударили в колени опешившего противника.

С полминуты гигант раскачивался на краю моста, изгибаясь и отчаянно пытаясь сохранить равновесие, но с каждым мгновением все безнадежней кренясь в пустоту. Наконец, последний раз взмахнув руками и уже почувствовав холодное дуновение смерти, он закричал и сорвался вниз. Отчаянный вопль наполнил огромный колодец и бесчисленными переливами эха отразился от черных отвесных стен. Блейд, полуослепший, остался лежать ничком, припав щекой к шершавым жердям. Гудело в голове, ломило тело. Между зрачками и опущенными веками стремительно неслись полосы, круги, точки и снова полосы…

Вдруг что-то неуловимо изменилось вокруг. Слепящий свет погас. Он понял это, еще не открыв глаза, собрался с силами и встал. Что ж, он может возвращаться — победа одержана.

Он посмотрел назад, в ту сторону, откуда пришел и где ждали его возвращения старейшины, затем повернулся и двинулся по узкому мосту к противоположному краю пропасти. Там начиналась тропинка, ведущая на юг, к обрыву, на котором высился одинокий красный курган.

Всего один шаг отделял разведчика от подножия кургана. Дорожка делала полтора витка по крутым склонам и с противоположной стороны, над обрывом, выходила к вершине. Вблизи склон казался скорее не красным, а бурым. За столетия дожди, ветер и солнце сплавили глину и песок, превратили поверхность кургана в камень. Вот он, Могильник Духов, — нити всех вопросов тянутся к нему. Сегодня к ним добавился еще один. Кто (или, может быть, что) так удачно подсветил место поединка, что чуть было не отправил его на тот свет! Получившийся каламбур вовсе не рассмешил — разведчик до сих пор с ужасом вспоминал этот момент боя.

Блейд резко обернулся и впился в пустое пространство за спиной. Нет, опять показалось. Странно, очень странно! Все-таки основной его профессией были вовсе не путешествия по измерениям, а разведка. Что-что, а слежку он чувствовал буквально кожей. С того самого момента, когда он только подошел к мосту, его не покидало ощущение, что кто-то наблюдает за ним. В бою не было времени думать об этом, но сейчас он готов был поклясться… Ладно! В конце концов, в этой долине все так таинственно, что удивляться уже не приходится ничему.

Блейд обогнул подножие кургана и подошел к обрыву. Да, спуститься в этом месте без крыльев невозможно. Абсолютно отвесная стена метров двадцати в высоту спускалась до песчаного берега, полоса которого отсюда казалась совсем узкой. Река здесь делала изгиб, обходя Долину Курганов, и терялась за поворотами и справа и слева. Равнина за рекой была освещена неяркими лучами заходящего солнца. Еще часа три будет светло. Собственно говоря, он провел в долине меньше часа, хотя тяжелый бой показался очень длинным.

Он поднял голову и посмотрел вверх, на вершину. Никакого входа отсюда не видно — что бы там ни творилось, это окажется сюрпризом. Блейд положил ладонь на рукоять кинжала, засунутого за пояс, — какое-никакое, а оружие, так надежнее. Подарок судьбы или последняя любезность несостоявшегося асана. Пытаясь удержаться на ногах, Сунжи выронил кинжал, и тот воткнулся буквально в самый краешек моста. Хотя что толку от оружия. Интуиция подсказывала, что людей там быть не должно, а против духов кинжал, как правило, бессилен.

— Умный в гору не пойдет! — сказал себе Блейд, вздохнул и начал восхождение.

Тропинка так круто забирала вверх, что идти приходилось наклонившись вперед, ни на минуту не забывая о равновесии. С каждым метром подъем становился все тяжелее, но разведчик уже отдохнул, и это не пугало его. Хуже было другое. Чем выше забирался он по крутому склону, тем сильнее звучал в нем внутренний голос, предупреждающий об опасности.

За долгие годы рискованной работы Блейд привык на все сто процентов доверять своей интуиции. Бессчетное количество раз она удерживала его от безупречно логичных, на первый взгляд, поступков и тем спасала ему жизнь. Сейчас интуиция подсказывала, что в конце пути затаилось нечто чрезвычайно опасное. Ощущение слежки на равнине было неприятным, не более, а здесь чувствовалось, что непонятная враждебная сила караулит каждый шаг, готовясь нанести неожиданный удар. Это нервировало, поскольку тропа все время уходила за поворот, откуда постоянно грозило нападение.

Ворота смерти… Как там говорила Рэйза? Таинственный страж убивает всякого, кто пытается проникнуть в его владения. Страж ворот Смерти. Что-то подобное он уже, безусловно, слышал в земной жизни. Или читал… Черт с ним, когда-нибудь вспомнит. Если, конечно, останется в живых.

Тропинка сделала последний поворот. Под ним, метрах в пятнадцати, склон могильника незаметно слипался с обрывом. В случае чего прыгать придется примерно с высоты десятиэтажного дома. Придерживаясь левой рукой за склон, Блейд разогнулся. Так вот она, вершина. Никого тут нет, как и следовало ожидать. Почему же тогда животный страх сжимает все внутри и не дает идти дальше? Разведчик пристально вглядывался в открывшуюся картину.