Миссис Годфри ничего мне не сказала, но, видимо, поговорила с мисс Уилмотт. Сару вызвали к директору. Меня тоже.

Я придумывала про себя разнообразные истории, оправдания, отговорки… но, увидев лицо мисс Уилмотт, поняла, что все это бесполезно. Она смотрела на меня с отвращением, чуть отворачивая лицо, как будто я дурно пахну.

– Пожалуйста, расскажи мне все о своей дружбе с мистером Рэксбери.

Во рту у меня пересохло.

– Мне нечего рассказывать, – выдавила я. – Я понимаю, это из-за того, что Сара наговорила на уроке литературы, но она все неправильно поняла, потому что… потому что она простовата.

– Я знаю, что Сара – не самая умная девочка в классе. В том-то и дело. Она не из тех, кто выдумывает. Она говорит, что видела тебя с мистером Рэксбери в его кабинете перед началом уроков и что вы обнимались. По ее словам, ты сказала ему: «Я тебя люблю», а он прижимал тебя к себе и ласкал.

– Нет! – сказала я. – Ласкал – это звучит ужасно. Он просто утешал меня, как добрый учитель.

– Ты, кажется, сидишь с его детьми по пятницам?

– Да, и я подружилась со всей его семьей. Ничего тут такого нет. Мы ничего плохого не делали.

– Я не уверена, что это вся правда, Пруденс. У меня был долгий разговор с самим мистером Рэксбери. Мне кажется, что в вашей дружбе есть аспекты, которые позволительно назвать неуместными.

– Нет! Нет, он-то вообще ни в чем не виноват! Вы не должны его осуждать. Да, я действительно сказала, что люблю его, но он меня вовсе не обнадеживал. Он просто хотел меня утешить, потому что я была в таком отчаянии. Мой отец не хочет больше пускать меня в Вентворт.

Мисс Уилмотт подалась вперед и оперлась подбородком на скрещенные руки.

– А ты действительно хочешь остаться в Вентворте, Пруденс? По-моему, ты не очень-то старалась приспособиться к нашей школе. У тебя, несомненно, большие способности к некоторым предметам, и я уверена, что ты в конце концов справишься и с математикой. Но твое отношение мне решительно не нравится. Похоже, ты не понимаешь элементарных правил поведения в школе. Мне рассказывали уже и о неприличном белье, и о дурацкой любовной истории с одноклассником. У меня такое впечатление, что ты всего за несколько недель успела всех восстановить против себя.

Я почувствовала, как вся кровь бросилась мне в лицо.

– Это неправда! Уж не знаю, кто приносит вам эти сплетни, но это чудовищно несправедливо. Вы не должны прислушиваться ко всяким слухам и гнусным россказням!

– Об этом и речь, Пруденс. Уж не знаю, намеренно ты дерзишь или нет, но твои заносчивость и высокомерие бросаются в глаза и не вызывают симпатии, Твоя сестра – очень славная девочка и прижилась у нас в Вентворте. Я буду очень рада, если она у нас останется, но тебе, мне кажется, нужно приискать другое место. Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы устроить тебе перевод в более подходящую школу.

– Но я хочу остаться здесь!

– С чего бы это? Давай поговорим начистоту. Я не возьму на себя риск оставить вас с мистером Рэксбери в одной школе, как бы там ни обстояло дело с вашей дружбой. Я обязана прекратить все это немедленно. Если ты не захочешь уйти из школы – значит, ему придется поискать другую работу.

– Но он замечательный учитель!

– Ты бы подумала об этом раньше, чем заводить все эти нелепости не по возрасту! Любой другой директор уволил бы мистера Рэксбери немедленно! Это подсудное дело. Он может потерять не только работу – ему грозят куда более серьезные неприятности. Ты задумалась об этом хоть на минуту?

Тут я не выдержала и расплакалась, как ни противно мне было сломаться перед ней.

– Мисс Уилмотт, пожалуйста, пусть у него не будет неприятностей! Мистер Рэксбери правда ни в чем не виноват.

– Я склоняюсь к тому, чтобы тебе поверить, Пруденс. Так что мы будем делать? Ты согласна на перевод в другую школу?

Я была в полном отчаянии. Мне так хотелось спасти моего любимого Рэкса – но почему он не захотел спасти меня? Неужели он сказал мисс Уилмотт, что это я во всем виновата, что я в него по-девчоночьи втюрилась и приставала к нему со своей любовью? Я сгорала от стыда при этой мысли, и мне хотелось тут же рассказать этой противной, надменной тетке, как страстно он меня целовал. Но все же я не могла этого сделать. Я любила Рэкса. И должна была его выручать.

– Хорошо, я уйду из Вентворта, – сказала я.

– Очень разумное решение, Пруденс. Ладно. На оставшиеся уроки я тебя отправляю в Лабораторию Успеха. Постарайся воспользоваться последними дополнительными по математике! Репетитор скажет тебе, когда можно будет идти домой. О новой школе я тебя извещу в кратчайшие сроки. А теперь иди. Я, наверное, могу не пояснять, что тебе строго запрещается отныне вступать в какой бы то ни было контакт с мистером Рэксбери.

Я понимала, что бежать сейчас к Рэксу я действительно не могу. Это грозило ему слишком серьезными неприятностями. Я отсидела целую вечность в Лаборатории Успеха, от волнения понимая еще меньше, чем обычно, так что мой бедный репетитор пришел в полное отчаяние.

У Сары тоже были в этот день дополнительные. Она с тревогой посмотрела на меня:

– У тебя из-за меня неприятности?

– Да.

– Я не нарочно. Мисс Уилмотт так долго меня расспрашивала… – Сара чуть не плакала. – А что плохого в том, чтобы любить Рэкса, Пру? Я его люблю!

– Ничего плохого. Не обращай внимания. Мисс Уилмотт просто злюка.

– Она очень на тебя рассердилась?

– Да.

– Но она не заставит тебя опять стоять под дверью в наказание?

– Она не разрешит мне больше приходить в школу.

Сара снова уставилась на меня, и ее глаза наполнились слезами.

– Это все из-за меня?

– Нет, – с усилием сказала я.

– Из-за меня! – Лицо у Сары исказилось.

– Нет. Не плачь, Сара. Все в порядке. Я не хочу ходить в эту дурацкую школу. Я ее ненавижу.

Я и правда ее ненавидела, но все равно это ужасно, когда тебя исключают. Меня продержали в Лаборатории Успеха лишних десять минут после окончания уроков. Я догадалась, что это затем, чтобы я не встретила одноклассников. Со мной обращались, как будто я заразная! Мне даже не удалось попрощаться с Тоби.