Зеленые и бурые корявые ветви свисали, как руки мертвецов, роняя в отравленную воду странные увядшие цветы. Изредка среди голых уродливых стволов мелькали какие-то тени — не то птиц, не то животных. Зелусс приказал включить сонары, и рубку заполнили тоскливые вздохи, шорохи и странные гортанные крики. Гнилой лес приветствовал незваных гостей.

— Нам осталось пройти миль тридцать, — сказал Максим. — Готовьте группу, командор.

— Вы уверены, что мы найдем Крепость? — в который раз за утро спросил Зелусс.

Максим не удостоил его ответом, продолжая разглядывать в перископ левый берег.

Спустя пару часов субмарина миновав остатки еще одного моста, достигла большой излучины, и Максим скомандовал «стоп!».

— Группа десанта готова, командор Зелусс! — доложил молоденький лейтенант-южанин.

— Всплываем на голову! — махнул рукой тот.

Когда отдраили внешний люк, проворный матрос сбросил сходни и спустил следом толстый резиновый цилиндр. Раздался всплеск, затем громкое шипение. Максим выглянул в люк и увидел в двух метрах под ногами темную маслянистую поверхность воды и грязно-зеленое корыто надувной шлюпки.

Первым в шлюпку спустился матрос-рулевой, неся на плече горбатую коробку подвесного мотора. Следом пошли четверо морских пехотинцев в полном вооружении. Последними в лодку сели Максим и капитан.

Рулевой запустил двигатель, и шлюпка медленно отвалила от сходни. Под мерный тихий стук мотора они пересекли сотню метров открытой воды, тревожно оглядываясь и напряженно сжимая в руках оружие, и лишь когда лодка ткнулась носом в прибрежную траву, все вздохнули с облегчением.

Максим одним прыжком перемахнул заросшее мелководье и взбежал по откосу. Огляделся. Место хоть и было незнакомым, но Максим точно знал, что в пяти километрах на северо-запад отсюда находится старая трасса автоматических баллист. За ней начинается зона ловушек, минных полей, ракетных шахт и прочей смертоносной дряни, оставшейся после войны. Разминированием и уничтожением этого скопища агрессивного железа полгода назад занимался он сам вместе Вепрем и рыжим Зефом. Где-то там они и набрели на вход в Крепость…

Рядом с Максимом на пригорке появились пехотинцы и капитан. Морпехи, одетые в пластинчатую броню, с походными ранцами на спине и ребристыми шлемами на головах здорово смахивали на больших черепах, вставших на дыбки. Но двигались бойцы в такой сбруе на удивление быстро и почти бесшумно. Зелусс, облаченный в защитного цвета комбинезон с капюшоном и высокие ботинки, наоборот, шумно пыхтел и отдувался, то и дело спотыкаясь о торчащие из земли корни и кочки сухой травы. Максим тоже предпочел легкий комбез в пестро-бурых разводах с широким кожаным поясом со множеством кармашков — очень полезная вещь в походе.

Из всей группы только у Максима не было никакого оружия, кроме большого ножа. Пехотинцы были вооружены короткоствольными автоматами с откидными прикладами, а капитан предпочел штатный пистолет весьма внушительного калибра.

— В какую сторону идти? — спросил Зелусс громким шепотом. Он без конца вертел головой во все стороны, словно сыч на суку.

— Шею поберегите, — сказал Максим.

— Что?

— Нам туда, — сказал Максим и направился к кустам на краю небольшой поляны.

Пехотинцы тут же разделились попарно и двинулись параллельно слева и справа от офицеров. Капитан шумно топал позади легко шагавшего Максима, спотыкался и ворчал себе под нос что-то неразборчивое.

До трассы добрались без происшествий, если не считать того, что Зелусс все же умудрился наступить на здоровенный сук, который взмыл из-под прошлогодней листвы и припечатал своим толстым концом капитана точно между глаз. Удар был достаточно сильным. Чистый нокдаун, как выражаются в боксе. Зелусс хрюкнул от неожиданности, выронил пистолет и повалился навзничь. Из зарослей с обеих сторон тут же выскочили морпехи и уставились в недоумении на командора. Максим наклонился над ним, пошлепал по щекам и поймал его мутный взгляд.

— Идти можете?

— А-а… что это было? — Зелусс завозился и сел.

— Секретная ловушка типа «стоп-в-лоб», — серьезно сказал Максим. — К счастью, она уже протухла. Обычно при ударе она взрывается и отрывает противнику голову. Жуткое изобретение. Впредь внимательнее смотрите под ноги, командор. — Он повернулся и зашагал дальше, не оглядываясь.

Один из солдат помог Зелуссу подняться, другой подал оброненный пистолет, и поход возобновился.

— Что это за дорога? — спросил Зелусс, разглядывая изломанное гусеницами бетонное полотно.

— Старая трасса наведения для автоматических баллист. Были такие во время войны. Стреляли ракетами по любой воздушной цели.

— Что еще за цели?

— Самолеты… может быть, геликоптеры какие-нибудь, — рассеянно сказал Максим, осматривая противоположную обочину трассы.

— Гели… чего?!

— Вертолеты. А, забыл, вы же не изучали военную историю. Извините. — Максим улыбнулся и махнул рукой. — Нам туда.

Группа бегом пересекла бетонку, перемахнула глубокий кювет и снова углубилась в лес.

— Теперь осторожнее, господа, — сказал Максим. — Здесь начинаются владения Крепости. Все, что на земле, в земле, под землей, что двигается, стреляет, жжет и взрывается — это слуги Крепости. Мы находимся на территории древнего укрепрайона. Разговоры отставить, двигаться след в след, смотреть в оба, следить за моими сигналами, выполнять их мгновенно. Все ясно?

В ответ — пять молчаливых кивков. Приятно иметь дело с дисциплинированными людьми. Максим пошел вперед, за ним двинулись два пехотинца, потом ковылял капитан, и замыкали колонну еще два морпеха.

С первым препятствием — автоматическим пулеметным гнездом, остановившим их буквально через сто метров, — справились на удивление быстро. Один из пехотинцев достал из своего ранца короткую трубу, оказавшуюся складным гранатометом одноразового действия, не торопясь установил ее в боевое положение и встал за толстый ствол дерева. Его напарник приподнял каску на ветке, и когда ударила очередь, первый морпех аккуратно всадил гранату в гнездо. Пулемет захлебнулся. В лесу снова стало тихо.

— Отличная работа, солдат, — похвалил Максим, разглядывая груду искореженного металла, в которой все еще что-то потрескивало и дергалось.

Спустя полчаса они напоролись на огнеметную точку. Это был импульсный огнемет. Он плевался раскаленными сгустками чего-то, похожего на напалм. Максим успел среагировать и прыгнуть в сторону, а шедшему за ним пехотинцу огненный плевок угодил в лицо. Бедняга даже не вскрикнул. Он потерял сознание, и это, наверное, было для него наилучшим выходом. Адская смесь мгновенно сожгла кожу лица до кости, занялись под каской волосы и одежда под броней. Вокруг пополз отвратительный запах паленого мяса. Максим обошел огнемет по большой дуге, подобрался к нему из мертвого сектора и с наслаждением выворотил установку из гнезда голыми руками. Когда он вернулся к залегшей группе, морпех уже умер. Товарищи сняли с него ранец и забрали оружие. Хоронить было некогда да и нечем.

— Подберем тело на обратном пути, — решил помрачневший капитан.

Максим чувствовал себя виноватым вопреки обстоятельствам. Ну, в самом деле, что он мог? Подставиться под выстрел?.. Война в этом лесу не прекращалась вот уже больше двадцати лет, забрала тысячи жизней, и сколько их еще заберет!..

Снова тронулись в путь в прежнем построении, только теперь Максим двигался медленнее и удвоил осторожность, вспомнив, как они втроем с Вепрем и Зефом бродили по выделенному сектору, высматривая, выцеливая, выковыривая бесконечные пулеметы, огнеметы, минометы, артиллерийские и отравляющие установки.

Тогда у них была общая цель — выжить в этом аду. А теперь?.. Ведь он взял с собой этих людей лишь для прикрытия, ради собственной цели, и ему ни капли не жаль их! То есть не то, чтобы совсем не жаль. Конечно, специально он их и не думал подставлять, но и жертвовать собой из-за них тоже не собирался.

«А ведь ты огрубел Мак, очерствел! Хорошо еще не оскотинел, в лендах разгуливая. Сознайся, тебе же на этих людей наплевать?.. Конкретно на этих — да. К тому же они враги. То есть могут стать врагами для всех, кто мне дорог, если им не помешать… А кто тебе дорог, Мак? Гай?.. Он умер за тебя. Рада?.. Она тоже умрет за тебя, не задумываясь. Кто еще, Мак?.. Если подумать, у тебя ведь нет здесь друзей. Ты один, Мак. Ты придумал себе игру. Игру в спасение целого мира. И конечно, когда надо спасти целый мир, приходится идти на определенные жертвы. Знакомая формула, только с душком… А Сикорски? Он же себя не жалеет, стараясь помочь этим ослепшим от жестокости людям! Какую планету изгадили!.. Ну и что? Это ведь их планета, а не твоя… Они не ведают, что творят!.. А ты? Ты уверен, что точно знаешь, что им нужно помочь? Что они хотят, чтобы им помогли?.. Они не ведают, что творят…»