- Почему тебе понадобилось со мной спать? Я тебе даже не нравлюсь. Все твои вещи в хозяйской спальне. А сам ты почему здесь?

- Хм-м-м. Может, нам обоим стоит спать в моей комнате, в хозяйской спальне? Возможно, я попрошу перенести беговую дорожку и все твои вещи ко мне.

Мне хотелось отдалиться, а не ещё больше сблизится!

- Ты сказал, что закончишь со мной. Отчего всё ещё нет..? Сколько ещё будешь меня тут держать?

Его ладони тут же накрыли изгибы моей попки.

- Я заметил, что ты становишься куда нежнее, когда носишь пояс...

- Не сегодня!

- Почему?

- Мне надо подумать.

- Значит, эту нежность мне придётся вызвать самому? - Наклонившись, он так мягко прижался ко мне губами и целовал, целовал, целовал... и в его объятьях я снова стала податливой. Он намылил меня, купая, исследуя. Каждое прикосновение было соблазнительным.

Зачем он вообще пытается меня соблазнить. Я же всегда "к его услугам". Что за игру он ведёт?

Вскоре я вновь дрожала от желания.

Он приподнял меня вверх.

- Обхвати меня ногами. - Просунув одну руку под ягодицы, а другой - обвив плечи, он насадил меня на член.

Кончив, мы восстанавливали дыхание, прижавшись друг к другу лбами, и я спросила себя "зачем сопротивляться...?"

Когда мы закончили одеваться, на площадке возле бассейна нас уже ждал изысканный завтрак. Севастьянов заранее заказал, наверное, всё, что было в меню.

- Хочу понять, что тебе больше нравится, - объяснил он.

Когда он мне улыбнулся, я вдруг осознала, что улыбаюсь в ответ. Негодяй. Зачем сопротивляться?

Но потом раздался телефонный звонок. Тяжело вздохнув, Севастьянов ответил. Вскоре он помрачнел. Должно быть, Дмитрий.

У меня сложилось впечатление, что утром Максим ненадолго забылся, а теперь ему о чём-то... напомнили.

Со стороны казалось, что в нём нарастает ярость - на меня, словно именно я отвлекла его от того, о чём он не должен был забывать.

Усевшись на диванчик, я читала, чувствуя, как лёгкий ветерок колышет шторы и шевелит мои волосы. Однажды заметив, что Севастьянов предпочитает, держать окна и двери по возможности всегда открытыми, я распахнула их все.

После того звонка он вёл себя отстранённо, а его настроение заметно испортилось.

Всё утро мы ходили туда-сюда, чувствуя, что нас тянет друг к другу, но не говоря при этом ни слова. Пока я плавала, он просматривал у бассейна тот же деловой журнал. Или делал вид. На самом деле его куда больше интересовал мой белый купальник, изготовленный из нескольких тоненьких полосок ткани. Он зачарованно следил за переплетениями материи, облегающей моё тело.

А сейчас он сидел на другом диванчике с раскрытой газетой, которую не читал. Его голубые глаза мрачно смотрели на такого же цвета воду. Что за мысли роились у него в голове?

Могла поклясться, что он раздумывал над принятием какого-то решения.

Проверив телефон, он что-то в нём записал, затем вдруг поднялся. Посмотрел на меня, открыл рот. Потом передумал, и повернулся к двери.

- Василий будет снаружи.

И вышел.

Qué? Сочельник я проведу в одиночестве? Очередной несчастный одинокий Сочельник.

Раз уж он готовил меня к катастрофе, я, по крайней мере, должна была пользоваться преимуществами компании.

Последние три Сочельника я подвергалась жёсткой перезагрузке. А четыре Рождества назад Эдвард отправился в "неожиданную деловую поездку". Наверное, поехал с Джулией в отпуск, оплаченный моими деньгами.

Я вспомнила последнее удавшееся Рождество. Вместе с mi madre мы готовили традиционный новогодний ужин.

Может, мне тоже что-нибудь приготовить сегодня? Я встала и побрела на кухню, осматривая кастрюли, сковородки и прочую утварь. Тут было четыре гриля, мармиты, две духовки и пароконвектомат - всё абсолютно новое и высокотехнологичное.

Я уже сто лет не была на нормально обставленной кухне, а на такой современной - и подавно, и очень скучала по готовке. Через Алонцо я могу заказать продукты.

Приготовление пищи поможет мне расслабиться и упорядочит мысли. Только поэтому я и буду готовить. А не потому что хочу порисоваться перед Севастяновым.

Он, скорее всего, будет отсутствовать допоздна. Ему явно хотелось провести праздники не в моей компании!

Ему же хуже. Угощу Василия и весь его батальон, чтобы отблагодарить за службу.

Позвонив Алонцо, я продиктовала список всех продуктов и приспособлений, которые мне были нужны немедленно, перечислив всё от свежей мяты до скалки, включив туда кухонный комбайн и термометр для мяса.

Когда, спустя час, несколько сотрудников отеля принесли множество пакетов и коробок, Василий вновь нахмурил на меня свою лысину.

Я пожала плечами. Включив радиостанцию Гаваны, я повязала фартук.

Хорошая мина при плохой игре.

Я поджарила бекон, почистила сладкий картофель и растопила коричневый сахар, добавив к нему семена аниса. Потом поджарила миндаль. Раскатала тесто и вырезала кружочки для крабовых крокетов. Для мохито нарубила мяту. Весь этаж наполнился невообразимыми запахами.

Ставя окорок со специями в духовку, я напевала традиционные испанские рождественские песенки.

- Что это? - спросил Севастьянов, заставив меня подпрыгнуть. Я чуть не уронила один из трёх кусков окорока, которые собиралась запекать.

- Кубинский рождественский ужин.

Он вернулся!

- Что в меню?

- Lechón asados, запеченный маринованный свиной окорок; langostinos con salsa rosa, креветки в розовом соусе; arroz congri, рис с бобами; tostones, жареные бананы; и крабовые крокеты. На десерт я готовлю buñuelos, пончики; turrón de Navidad, ореховую нугу с миндалём; и boniatillo, пудинг со сладким картофелем.

Он усмехнулся:

- Теперь ты готовишь, чтобы вернуть моё расположение?

Я прижала пальцы к груди:

- Извини, но неужели ты думаешь, что здесь что-то есть для тебя?

- Ты наготовила на целую армию.

- Tengo mucha hambre. Es todo para mí.

- Ты очень голодная? И здесь всё для тебя?

Он усваивал испанский с невероятной скоростью. Всё, что я выучила на русском было: blyad´, prostitutka, lapochka и kotyonok.

- Всё для меня. С этой едой ты не справишься. От одного десерта можешь заработать спонтанный оргазм.

Чтобы его поддразнить, я откусила кусочек только что поджаренного хрустящего крокета.

И прежде чем я смогла ему помешать, он стащил ещё один и тоже откусил кусочек. Медленно прожевал, прикрыв глаза.

- Ужин можно подавать в семь. Не задерживайся.

И с крокетом в руке он повернулся, чтобы уйти.

Он что, мне приказывает?

- Pendejo! - горсть миндаля прилетела точно ему в затылок.

Он замер на секунду, а потом, не оборачиваясь, ушёл.

Закатив глаза, я вернулась к работе. Несмотря на то, что музыку я не выключала, одновременно подпевая (голосом, очень далёким от совершенства), Севастьянов весь вечер крутился около кухни, даже когда разговаривал по телефону и просматривал коммерческие предложения.

К вечеру он немного расслабился. Пару раз я замечала, как он просто смотрел на яхты. Его проницательный взгляд был спокоен, ум погружён в размышления.

Я же, наоборот, начала нервничать, словно перед свиданием - хотя он, по сути, всего лишь приказал подать ужин. В шесть вечера он, ни слова не говоря, прошёл в хозяйскую спальню.

Закончив с готовкой, я выложила блюда в мармиты и даже упаковала несколько тяжёлых коробок с едой для Василия и команды. Когда я позвала громилу забрать коробки, в его взгляде сквозила настороженность.

Медленно выговаривая слова, я постаралась уверить Василия:

- Эта еда совершенно точно не отравлена, потому что я не смогла найти яд.

- Spasibo, - бросил он.

Ещё одно русское слово в копилку.

- Внутри есть инструкции. Только попробуй полить розовым соусом что-нибудь кроме креветок, и я надеру твою русскую задницу, comprendes?