Схватив "Колу", я открыла бутылку. С едой и напитком в руке я направилась к бассейну.

Он может держать меня здесь в качестве пленницы - ха! - но это не означает, что я буду проводить всё время с ним. Я вернулась на диван, чтобы поесть.

За едой я пришла к заключению, что должна ценить этот барьер, воздвигшийся между русским и мной. Он нравился мне до такой степени, что я могла выкинуть какую-нибудь глупость, например, действительно довериться ему. Я могла бы подумать, что раз он связан с мафией, то мог бы помочь мне решить проблемы с законом - и никогда бы не осудил за пролитую мною кровь. Теперь же я понимала, что он, скорее всего, использовал бы мою щекотливую ситуацию для собственных манипуляций.

Поведение Севастьянова подтверждало, что в мужчинах я совершенно не разбираюсь. Стоит мне что-то почувствовать к парню, как он наверняка окажется в розыске ФБР, а мне придётся уносить ноги. Это было так же неопровержимо, как научный факт.

Всё к лучшему.

Покончив с едой, я откинулась на спину и закрыла глаза. Перебирая воспоминания о прошлой ночи, я припоминала всё новые подробности наших разговоров. В обсуждении секс-секретов я сообщила ему, что никогда не выполняла "глубокую глотку" и не занималась анальным сексом, хотя нередко фантазировала и о том, и о другом.

Он же признался, что лишился девственности уже в довольно взрослом возрасте - он был даже старше, чем я сейчас. Сказал, что ни разу не занимался сексом без презерватива, но часто задумывался, на что это будет похоже. Он также признался, что фантазировал, как партнёрша будет глотать его сперму, от чего по мне пробежала дрожь (тогда и сейчас). Неудивительно, что его так завело моё упоминание о мастурбации в начале вечера.

Он сказал что-то ещё об оральном сексе, что просто снесло мне крышу. Это было...

Севастьянов никогда не делал этого сам!

- Зачем бы? - спросил он. - Мне было всегда плевать на чужое удовольствие. Но я готов восполнить этот пробел. Вообще-то, я должен с тобой кое-что обсудить. Пойдём в гостиную.

Значит вот как мы подошли к тому разговору. Отличный манёвр, Ruso.

У меня глаза округлились. Ночью он делал мне куннилингус, целых три невероятных раза! Я откинулась на диван, вспоминая самый первый.

Он уткнулся в мои бёдра, разводя их в стороны, оставляя сочные поцелуи всё выше и выше. Прямо перед тем, как он лизнул меня в первый раз, в его взгляде зажглось любопытство. Впервые ощутив вкус, он крепко зажмурился. Я всхлипнула, а он пробормотал про себя:

- Никогда не смогу насытиться, - и потом с жадностью приступил к делу. Тыкаясь членом в диван, он рычал, распространяя вибрацию на мой чувствительный клитор. Я кончила, бесстыдно толкаясь в его рот. Потом я попыталась его оттолкнуть, но он перехватил мои запястья. Издав низкий стон, он слизал мой оргазм до последней капли.

Мои щёки порозовели от воспоминаний о своей бешеной реакции. Я толкнула его в грудь, чтобы он лёг на спину, затем завладела его членом. Я лизала повсюду, посасывая его яйца, стонала, пока он бормотал "блядь, блядь" снова и снова.

- Прими моё семя! Выпей всё, lapochka! - кричал он.

Мы смотрели друг другу в глаза, пока я глотала толчок за толчком. Когда извергаться он перестал, я рукой попыталась выдавить ещё немножко.

- No más? - надула я губки, пока он ловил ртом воздух. Максимо шокадо.

- Наяву лучше, чем в мечтах, - заявил он, переводя дух. - Через пару минут мы продолжим. Ты делаешь меня ненасытным.

Я вспомнила, как неспешно целовала его член, пока он снова быстро твердел. Он толкнул меня в кресло, нависнув сверху. Установил член у меня между ног, потирая клитор своей твёрдой плотью.

Я неумолимо приближалась к полной забастовке на фабрике, не волнуясь и не думая ни о чём, кроме оргазма.

Моя голова откинулась, а он сказал:

- Хочу трахать тебя именно так. Со мной всё обсуждается.

Выгнув спину, я молила о его члене, упрашивая, чтобы он вошёл в меня.

О, он вошёл. Без презерватива.

Я вспомнила удивление в его голосе:

- Твоя киска, - толчок, - такая, - толчок, - горячая! - Когда я застонала, он добавил, - мне нравится трахать маленькую печь.

Значит, вот как всё случилось. Да, стоило ему сразу сказать, что я не принимаю таблетки. Но за отсутствием опыта я просто забыла. Честно говоря, о чём-то подобном я говорила лишь однажды, и было мне тогда семнадцать лет.

Севастьянов усадил меня, чтобы обсудить дальнейшие действия, но я была тупой и пьяной - не только из-за шампанского, но и, главным образом, из-за секса. Я только и думала о том, получится ли ему отсосать, не обращая внимания больше ни на что.

Океанский бриз трепал мои волосы и сквозь футболку ласкал торчащие соски. Словно по команде, я немедленно вспомнила, как лизал их рот Севастьянова. Разве я могу по-прежнему желать человека, который обращается со мной, как с пленницей? Наверное, у меня скоро овуляция, поэтому я просто горю.

Пойду снова приму душ - и расслаблюсь вручную. Пока я шла в комнату, при каждом шаге моя грудь тёрлась о футболку, материал скользил по тугим вершинкам.

Он по-прежнему сидел на диванчике. Склонившись над столиком, просматривал бумаги. Когда я вошла, он замер, ничего не говоря.

От одного взгляда на его великолепное лицо моё дыхание сбилось. Я, словно во сне, поплелась мимо него. То, что он увидел на моём лице, заставило его напрячься и раздуть ноздри.

Я смотрела в сторону, не в силах встречаться с ним взглядом.

Мрачная усмешка.

- Ну и кто теперь вспоминает, чем мы занимались? От этого ты потекла так же сильно, каким сильным был мой стояк. Но предупреждаю тебя, малышка, не смей себя удовлетворять - даже думая обо мне - иначе последствия будут серьёзными.

Думая о нём! Ну и наглость!

- Если ты со мной, то должна соблюдать два правила. Не лгать и не прикасаться к себе. Если только я этого не прикажу для собственного удовольствия.

Я крутанулась на месте.

- Вот это эго! Откуда ты знаешь, что я не думала о другом мужчине? О своём партнёре? Также, имей в виду, что каждый, кто пытался мне "приказывать", потерпел унизительное поражение, - я оставила его, направляясь в свою комнату.

Встав под душ, я продолжала думать о нём. Он был прав: если я кончу, то думая о нём. Ну уж нет! Стараясь не обращать внимания на зуд в некоторых частях тела, я вымылась и высушила волосы.

Стащив очередную футболку, я забралась в кровать и включила телевизор. Я не смотрела его уже целую вечность, но почти не замечала происходящего на экране, вновь вернувшись к воспоминаниям о прошедшей ночи.

Как он откинул назад голову и взревел, кончая в меня.

Манящий запах его спермы.

То, как собственнически он лизал мою киску, словно лакомство, которое у него собирались забрать.

Ругнувшись, я сдалась на волю похоти, задрала футболку и опустила руку вниз. Уже выгнувшись под пальцами, услышала:

- Ты действительно горишь, правда?

Mierda!

- Не могла удержаться? - встав коленями на кровать, он схватил меня за запястья. - Если нужна разрядка - зови меня. - Притянув мою руку к губам, он втянул в рот указательный и средний палец.

Он облизывал их, прикрыв глаза. Я дрожала, чувствуя, как каждое движение языка отзывается в сосках и промежности. Неужели я кончу прямо так? Мне хотелось сказать, чтобы он проваливал, что мы так договаривались. Но воспоминания...

Он вернул мои влажные пальцы на прежнее место.

- Поласкай себя.

Я колебалась, пока он не снял рубашку и не расстегнул молнию на джинсах - его твёрдый, как кусок стали, член, гордо выскочил вперёд.

Игра окончена. Я должна ощутить его ещё раз. Мои пальцы вернулись к прерванному занятию.

Раздевшись, он принялся гладить свой толстый ствол, а я - мастурбировать быстрее. Этот большой кулак. Огромный член.