— Цветы — хорошо, — задумчиво произнес Маркус. — А как же Янке?

— С Янке тоже все. Имел уже с ним разговор. Он не задерживает. Да и зачем ему меня держать? Он хоть и свинья, между нами говоря, но понимает, что выжал из меня все, что мог. А нынче какая ему от меня польза? Я буду в Эберсвальде выращивать цветы.

— Это так, но все же жаль, герр Альдингер. Мы с вами неплохо работали.

— Да, да, — кивнул Альдингер. — Но, знаете, герр Маркус, у меня есть идея. Янке нужен надежный человек, помощник или адъютант, что ли. И вы могли бы подойти ему. Как вы смотрите на это?

— Любопытно, — улыбнулся Маркус. — Но без вашей помощи тут мне не обойтись.

— Разумеется, герр Маркус.

Прошло лето. Только в конце сентября, когда в саду у Альдингера осыпались осенние цветы, Эрвин Маркус был зачислен в штат конторы Янке, которая размещалась в Берлине, на Седанштрассе. Позже Янке отвел ему там и квартиру.

Шеф бюро не спешил все полностью доверять Маркусу. Сперва он поручил ему заниматься техническими вопросами, порой даже такими, которые не касались непосредственно работы бюро, а скорее входили в круг обязанностей прислуги. Не обошлось без всевозможной проверки. Маркус все это видел и смиренно со всем соглашался. Испытания эти были для Маркуса сущим пустяком. Постепенно, убедившись в абсолютной верности протеже Альдингера, оценив по достоинству способности Маркуса, Янке начал приобщать нового работника к святая святых своей конторы. Не догадывался Янке только о том, что многое из его святая святых Маркусу было уже давно известно...

В начале февраля 1933 года Янке пригласили в гестапо. В течение суток он отчитывался о своей прежней деятельности. Утаивать и скрывать он ничего не собирался, поскольку власть Адольфа Гитлера и «новый порядок» принимал полностью. В апартаментах гестапо он встретил своего бывшего подчиненного Пфеффера, который был уже обергруппенфюрером и одним из главарей фашистских штурмовых отрядов СА. При содействии Пфеффера вскоре Янке был представлен самому Герману Герингу, занимавшему в то время должность руководителя государственной тайной полиции (гестапо). Во время приема у шефа гестапо Янке присягнул на верность новым правителям Германии и связал свою дальнейшую судьбу с гитлеровской разведкой. Он поступил в распоряжение нового хозяина — заместителя фюрера по партии — Рудольфа Гесса и начал свою деятельность в так называемом «штабе связи» (фербиндунгсштаб) в качестве руководителя «Бюро Пфеффера». Фактически это было то же «Бюро Янке», с теми же функциями агентурной разведки за границей, а имя Пфеффера избрали в данном случае с целью маскировки.

В штабе Гесса выдали Янке удостоверение:

Янке от радости был на десятом небе. Его распирало от сознания своей значительности, и, не скрывая, он гордился принадлежностью к партии фюрера, новым титулом штабс-директора и удостоверением, которое подписал сам Рудольф Гесс.

Янке получил указание активизировать работу имеющейся агентуры и принять меры к приобретению агентов в тех странах, где по тем или иным причинам их не было. Вскоре в бюро стала стекаться информация из Англии, Франции, Испании, Чехословакии, Венгрии, Швейцарии, Бельгии, Голландии, США, Японии и Китая.

Как правило, в каждой из названных стран бюро имело квалифицированного агента-резидента, обеспечивающего поступление информации от агентуры в данной стране. Янке учил своих помощников придерживаться принципа: один хороший агент может заменить целый аппарат. Практиковалась вербовка официальных сотрудников разведорганов этих стран, что давало возможность быть в курсе работы данной разведки и использовать ее достижения для своих целей. В то время в правительственных кругах Германии считали Лондон центром международной политики. Янке имел там двух ценных агентов: сотрудника разведки Эллиса и капитана английской армии Керлина, которые давали необходимые сведения о состоянии и перспективах развития политики английского правительства. В 1934 году один из сотрудников бюро завербовал корреспондента немецкой газеты «Фоссишенцайтунг» Эриха Зальцмана, который много лет жил в Лондоне и имел там обширные связи в политических и военных кругах. Его возможности в отношении добывания политической и военной информации были весьма значительны. Янке получал от Зальцмана данные о политическом и экономическом положении Англии, а также кое-что об английской армии.

Гесс и Геринг ценили Янке как крупного немецкого разведчика, длительное время подвизавшегося на этом поприще, и всячески ему покровительствовали. Он вел активную шпионскую работу против Англии, Франции и США. А разведку против СССР он контактировал с I отделом абвера, во главе которого до 1943 года стояли полковник Пикенброк и капитаны военно-морского флота Пацир и Арпс. О Советском Союзе Янке получал донесения от английских, японских, французских и других агентов. Но у него давно была для этих целей и своя немецкая агентура. Особенно ценным был агент Оберлендер, которого во время войны пришлось передать абверу — лично на связь полковнику Пикенброку.

В 1928 году фирма ДРУЗАГ (Дойче-руссише Саатбау А. Г.), являвшаяся собственностью Круппа, командировала Теодора Оберлендера в Советский Союз как специалиста по сельскому хозяйству. Янке не упустил удобного момента и перед отъездом молодого профессора в Советскую Россию привлек его к сотрудничеству с немецкой разведкой. Оберлендер был как нельзя кстати. Еще бы! Первый и пока единственный агент, работавший непосредственно по Советскому Союзу. А Янке ненавидел Советский Союз.

В СССР Оберлендер провел полгода. Он аккуратно сообщал в «Бюро Янке» политическую и экономическую информацию, а возвратившись в Германию, составил для Янке подробный отчет о своем пребывании в нашей стране.

Весной 1930 года Оберлендер вместе с Э. Кох-Вессером под видом специалиста по «рационализации методики сельского хозяйства» совершает кругосветное путешествие по маршруту СССР — Китай — Япония — Канада — СССР с разведывательными целями.

Оберлендер приезжал в СССР в 1932 году, а затем — в 1934 году, каждый раз выполняя шпионские задания Янке в контакте с пресс-атташе германского посольства в Москве Баумом, будущим шефом известного во время войны разведывательного штаба абвера «Валли I» в Сулеевке. В 1940 году Оберлендер дважды приезжал в Львов якобы по делам «репатриации немцев из Волыни и Галиции в рейх», а фактически занимался шпионажем вместе с другими разведчиками — шефом репатриационной миссии Гансом Кохом и полковником Альфредом Бизанцом.

Все эти визиты Теодора Оберлендера под «невинной крышей» специалиста по сельскому хозяйству и репатриации имели своей целью подготовиться к тому, чтобы во время войны пожаловать на территорию СССР в военном мундире гитлеровского вермахта.

После первой мировой войны, несмотря на поражение и известные ограничения в области вооруженных сил, Германии удалось сохранить разведывательные аппараты в сухопутной армии и военно-морском флоте. В 1923—1924 годах эти аппараты были объединены под названием «Отдел абвера министерства рейхсвера».

При министерстве внутренних дел был так называемый рейхскомиссариат общественного порядка, который занимался политическим сыском внутри страны и вел внешнеполитическую разведку. С 1924 по 1930 год имелся, как говорилось выше, специальный аппарат политической и дипломатической разведки при министерстве иностранных дел. Его-то и возглавлял Янке.