В связи с быстрым развитием дружественных отношений между СССР и КНР в 50-ые чеховские рассказы стали лучшим учебником для изучения русского языка. В этот период были изданы русско-китайские рассказы Чехова, например, книга "Пари" (русско-китайские тексты рассказов Чехова с толковыми грамматическими комментариями), "Избранные рассказы Чехова: русско-китайские тексты".

1954 год – пятидесятилетняя годовщина со дня смерти писателя – стал годом Чехова. В Пекине состоялась всекитайская конференция, посвящённая великому культурному деятелю мира Чехову, издательство "Театр" издало спецномер "В память о Чехове", в котором были опубликованы статьи известных китайских писателей и критиков Мао Дуня, Гэ Ихуня и др.

Велики уроны, нанесённые в 1954-1955 годах литературе и искусству внушаемыми сверху идеологическими оценками после разгрома так называемого контрреволюционного блока Ху Фэня. Поэт и литературовед Ху Фэнь из-за своего выступления против вульгарной социологии и субъективного лозунгового реализма и твёрдой эстетической позиции реалистической литературы, был в этом году репрессирован. Рикошетом пострадало много писателей, литературоведов и переводчиков, в том числе и известный переводчик русской литературы и Чехова Цзя Чжифан. С тех пор мировоззрение и политическая позиция писателей стали единственным мерилом их революционности и художественности. Естественно, Чехов вместо просветителя в эпоху новой демократической революции стал пассивным, отсталым писателем, негодным для нового революционного времени. Почти в каждой работе о Чехове, обзоре и очерке с анализом его рассказов и пьес с уклоном в их идейную трактовку всё явственнее образ Чехова становился аполитичнее и надклассовее.

Вот переводчик Ман Тао в послесловии к его переводной пьесе "Вишневый сад" пишет, что Чехов интересен для нашей эпохи лишь его художественным мастерством, лишь "как", а не "что", его "что" уже устарело, стало неприемлемым для читателей нового времени после победы революции...". Так выразилась и редакция издательства "Театр" в 1955 году в предисловии книги "Иванов" в переводе Ли Ни, "в образах интеллигентов, недовольных обществом и мечтающих о созидательном труде и прекрасном будущем, передаётся чеховское сочувствие к ним и критика социального строя... но Чехов не в состоянии указать героям и читателям конкретный путь борьбы, в этом ограниченность мировоззрения писателя... жаль, что у Чехова не было полноценного и ясного мировоззрения, и тем самым он не мог решить проблему: что делать?".

Ситуация несколько изменилась после того, как в 1957 и 1960 году вышли книги В.В. Ермилова "Драматургическое творчество Чехова" и "Чехов", которые были переведены Чжан Шоушенем. Книги имели шумный успех и надолго определили основные идеи чехововедения в Китае, и концепция Ермилова о красном Чехове вошла в обиход критики Чехова и его творчества в Китае. Писатель и народ, литература и жизнь – эти ключевые слова советского критика предлагались китайским писателям, критикам и переводчикам. Чехов стал народным писателем, хорошо знающим народ и озабоченным его горем, и доступным для широких читателей. Художник превратился в образцового проповедника высокой морали и нравственности. В соседстве с известными возгласами молодых героев "Вишнёвого сада" – "Начинается новая жизнь! Прощай старая!" – верные и прекрасные мысли Чехова, как "в человеке должно быть всё прекрасно", превратились в штампы.

Через несколько лет произошла десятилетняя катастрофическая культурная революция, время культурного нигилизма. И облик художника-обличителя старого общества и борца за светлое будущее, облик красного Чехова снова полностью был отвергнут. Радикальные критики считали, что чеховские конфликты не носят ясного социального характера, очень слабо выражены в прямом противостоянии истины и лжи, добра и зла. Так называемый конфликт у Чехова чаще всего лишь мнимый, видимый, а не сущий, и вне социальной борьбы. Чеховские герои в своих действиях и речах постоянно пассивны и неспособны бороться. Критические статьи в большинстве своём обвиняли Чехова в надклассовой позиции, отсутствии духа борьбы, в том, что все персонажи его со своими разными жизненными позициями, разными идеями и речевым выражением – одинаково мещане, или никчемные неудачники, или бесполезные хлюпики, или последние, не могущие иметь достойного существования на этой земле. В его прозе и пьесах нет ни настоящих смелых людей, которые могли бы противостоять пошлости жизни, ни настоящих высоких идей, которые могли бы вдохновить этих людей на созидательную деятельность. В течение более чем десяти лет Чехова считали создателем маленьких, нудных людишек. Переводчики и исследователи Чехова в эти годы были насильственно оторваны от исследований советских и других зарубежных учёных. Книги Чехова не миновали той участи, какую имели почти все книги зарубежных классиков, их целиком снимали с полок книжных магазинов, доступ к ним был закрыт.

Известный поэт Лю Шахэ, выражая свою справедливую печаль и ненависть, написал стихотворение "Сжигание книг", посвящённое Чехову.

Вас для себя не оставлю,

Вас от людей не скрою.

Ночью вас в печь отдаю,

Чехов, с вами навеки прощаюсь,

С пенсне и клином бородою.

Ты с насмешкою, а я слезы лью.

Пепел летает, и дым исчезает,

Света нет.

Чехов, с вами навеки.

Прощаюсь.

ЧЕХОВ: МНОГОЛИКИЙ И ВЕЧНЫЙ

В восьмидесятые годы по мере всестороннего открытия Китая перед миром наблюдался небывалый подъём привлечения зарубежной культуры. В течение тридцатилетия переводчики и исследователи зарубежной литературы проявили небывалый энтузиазм, и общее количество переведённых зарубежных художественных произведений превысило сумму всех до этого времени переведённых в Китае. Вольный дух времени сказался не только на многочисленных изданиях произведений зарубежной литературы, но и на пересмотре художников и их творчества под новым углом зрения. Выросли целые поколения новых переводчиков и исследователей.

За двадцать лет, с 1980 по 1999 год, Жу Лун закончил перевод собрания сочинений и писем Чехова в 16 томах. Собрание сочинений и писем перевода Жу Луна широко распространялось по всей стране и считалось самым полным, высококачественным и авторитетным изданием Чехова в Китае. Переиздали в начале 80-х годов в Шанхае "Сборник драматургических произведений Чехова" перевода Цзяо Цзюина. Вышло в свет множество сборников рассказов и пьес самых разных изданий и перевод- чиков самых разных возрастов. Кроме художественных произведений были изданы отдельными книгами записи, письма, фельетоны и очерки Чехова. В 1997 году известный переводчик русской литературы Тянь Давэй перевёл "Сборник записей, фельетонов и дневников Чехова" и впервые в своей переводческой работе познакомил китайских читателей с книгой Чехова "Остров Сахалин" и публицистическими произведениями. Книга предлагала новые материалы для познания мироощущения великого гуманиста. Книга "Чехов о литературе" жулунского перевода, вышедшая в свет в 1997 году, сыграла большую роль в понимании истинного Чехова как личности и мастера слова. В книжных магазинах продавалось множество популярных изданий лучших рассказов и пьес Чехова для широкого читателя, для юношества и детей.