После нескольких мучительных дней стало ясно, что жизнь колодезных дел мастера была вне опасности. Чего спасти не удалось – это ног мастера. Нижняя часть его тела – вниз от поясницы – осталась полностью парализованной. Из здорового и полного сил ремесленника мастер превратился в прикованного к глиняному лежаку-кану никчёмного инвалида.

Как говорят в народе, крестьянин в своей жизни может легко обойтись без чего бы то ни было, за исключением денег, и ему не страшны никакие невзгоды, кроме болезни. Так, учитель Тяньгоу, колодезных дел мастер, несколько лет без устали копал колодцы, но как только с ним случилась беда и он слёг, былое благосостояние его семьи растаяло в один момент.

Жена мастера в течение трёх месяцев ухаживала за лежавшим в больнице мужем. Её глаза распухли от слёз, губы высохли и потрескались.

Тяньгоу так и не удалось отведать на свой день рождения лапши долголетия, а остатки жухлой травы, нарезанной им в тот день и оставленной на горе, растащили потом ребятишки. Тяньгоу больше не ходил в горы за ковылём и не ездил в город. Пытаясь облегчить страдания своего бывшего учителя, он вместе с хозяйкой на своей спине перетащил его в больницу и даже нашёл ему деревенского лекаря. Но несмотря на все усилия мастер так и не поднялся на ноги и окончательно пал духом. Лёжа на кане, он ревел как старый вол и с размаху бился головой о стену. С огромным трудом им удалось отговорить этого упрямого мужика от самоубийства, но от глубокой непрекращающейся депрессии рассудок его помутился, и он стал походить на невменяемого.

За девять месяцев таких страданий жена мастера утратила своё былое очарование – она поникла обликом, а её жизненные силы достигли крайней степени истощения. Стоило ей встать на ноги во время работы в поле, в глазах у неё темнело, словно перед взором проплывали непроглядные чёрные тучи. Её отчаяние усугублялось тем, что их сбережения день за днём неуклонно уменьшались, утекая прочь, словно проточная вода в реке. Однако она не смела даже заикнуться об этом в присутствии мужа и, только оставшись в одиночестве, проливала беззвучные слёзы.

От этой картины сердце Тяньгоу буквально обливалось кровью. Ему казалось, что он никогда не сможет заменить собой мастера с его многолетним опытом и отточенным мастерством. Если бы только он мог поменяться с ним местом на кане, этой семье стало бы гораздо легче. Видеть, как убивается хозяйка, было для него тяжелей, чем самому оказаться на лежаке в положении беспомощного калеки. Но Тяньгоу не был даже членом этой семьи. И всё что ему оставалось – это сидеть на краешке кана, утешая мастера, а потом, выйдя во двор, успокаивать женщину. Он помогал с работой в поле, кормил свиней и разбрасывал навоз и удобрения, а ещё ходил за лекарствами к врачу, расплачиваясь собственными деньгами.

Надо заметить, что этот несчастный случай полностью изменил их характеры. Деспотизм и самодурство, присущие в прошлом колодезных дел мастеру, быстро пошли на убыль, а его жена напротив стала более твёрдой в своих решениях. Тяньгоу же, обещавший когда-то, что повзрослеет, когда приведёт в свой дом женщину, повзрослел и так – до срока.

Однажды, когда Тяньгоу опять объявился в доме мастера с куском свиной вырезки и соевым творогом, хозяйка сказала ему:

– Тяньгоу, если ты и дальше будешь этим заниматься, я на тебя сильно рассержусь. Наша семья оказалась в настоящей долговой яме, и ты теперь пытаешься заполнить её своими скудными сбережениями! Ты в своём уме?!

– Не беспокойся о моих деньгах, хозяйка. Сам по себе я уж как-нибудь перебьюсь и без них.

– Да ты ведь тоже не миллионер какой. Ты уже столько времени не ездил в город продавать щётки, и на что, спрашивается, ты собираешься теперь жить? Если ты сейчас спустишь последнее, то как эта женщина с другого берега пойдёт за тебя замуж?

Тяньгоу ничего не сказал хозяйке о том, что несколько дней назад к нему опять приезжала тётка, чтобы передать слова той молоденькой женщины, интересовавшейся, как обстояли дела с условленной суммой. Она заявила, что если до конца месяца он не выложит тысячу юаней, то она больше не будет ждать. Оказывается, несколько холостяков побогаче уже успели заслать к ней своих сватов. Тяньгоу не на шутку разозлился: "Ну и пусть валит к самому богатенькому. Если бы у меня и была тысяча юаней, я бы купил на них десять свиней – мастеру на поправку!" Опешившая от такой наглости тётка, принялась с укором увещевать его и спросила, думает ли он вообще о продолжении рода. Тут Тяньгоу совсем перестал сдерживаться: "Если сына делать тыщей, то и родится он от этой самой тыщи!" От ярости лицо тётки стало белее мрамора. Проругавшись всю ночь, они так ни к чему не пришли. С тем и расстались.

Ничего не зная об этом разговоре, хозяйка продолжала:

– Тяньгоу, на носу уже праздник. Все зятья с подарками придут к родителям жены. Ты хоть и не женился на ней ещё, но тебе всё же следует отправиться на тот берег с визитом. Нам самим этого мяса не надо. Я вечером заправлю им двенадцать пампушек, а ты завтра же загодя отнеси их будущему тестю с тёщей.

От этих слов на душе у Тяньгоу словно полыхнул пожарище и, забыв, что перед ним стоит его многострадальная бодисатва, он резко выпалил:

– Не пойду!

Лежавший в соседней конате на глиняном кане парализованный мастер слышал весь их разговор. Он стал стучать кулаком по краю кана, призывая Тяньгоу. "Что значит – я не пойду? ты что хочешь сдохнуть без потомства и после смерти превратиться в голодного духа?" Сказав это, он за руку усадил Тяньгоу рядом с собой и, переведя дыхание, добавил: "Твой учитель теперь бесполезная развалина, так что в будущем можешь плюнуть на всё, что я говорю, но послушай меня в этот раз: пойди переправься завтра через реку на другой берег. И отдай твою одежду хозяйке, пусть она её постирает, а то ты выглядишь так, словно работаешь на производстве растительного масла!"

"Да всё уже давно кончено", – в конце концов признался Тяньгоу.

Сказав это, он, ничего не объясняя, вышел из комнаты и, пройдя через двор, скрылся за дверью.

Колодезных дел мастер и его жена от неожиданности застыли в молчании, которое было прервано сдавленными рыданиями женщины.

Вечером хозяйка пошла домой к Тяньгоу, чтобы расспросить о случившемся. Осознав, что всему виной были беды, приключившиеся с её семьёй, она запричитала "Грех то какой! Грех то какой!" Жена мастера стала укорять Тяньгоу, за то, что он потратил столько денег на их семью, ругать бесстыжую, жадную до денег разведёнку, а пуще всего саму себя. Устав от этих речей, она замолчала и тихонько заплакала. Тронутый её переживаниями, Тяньгоу проникался всё большим благоговением перед своей бодисатвой.

Тем временем он стоял на месте, не в силах двинуться с места, будто беспомощный младенец.

– Тяньгоу, – произнесла хозяйка, – наша семья очень виновата перед тобой, и мы с отцом Усина, как бы мы ни старались, ввек не сможем искупить этот грех. Теперь, когда произошло всё, что произошло, ни у нас, ни у тебя не осталось ничего. Да даже если бы у тебя и осталось что-нибудь, я бы всё равно не позволила тебе тратить на нас больше ни фэня. Наша семья сейчас только и делает, что расходует деньги – ведь за всё приходится платить, а доходов у нас никаких. Поэтому я подумала и решила, что Усину всё-таки придётся бросить учёбу и пойти работать.