Крики чаек звучали так реально, что не давали разуму Сэйвела прийти в себя. Неожиданно он вздрогнул и инстинктивно поднял правую ногу вверх. Опустив взгляд вниз, мужчина понял, что это приливная волна коснулась его пальцев. Запах моря медленно определялся в его голове, но Мартин уже понял, чтот стоит на берегу. Водную поверхность окружали заросшие лесом, обветренные скалы. На одной из них, он заметил развалины каменного строения. «Кажется, так выглядели когда-то предупреждающие маяки», подумал Мартин, прикладывая ладонь к глазам, чтобы рассмотреть странную находку получше.

Довольно странное место, если не сказать мистическое. Сэйвел силился вспомнить, что это за море, по правую руку от него, но ни одна из догадок не была правильной. Решив что он наконец попал именно в тот сценарий загробной жизни, на душе стало легче. Пустота осталась позади, как ночной кошмар.

— Мальчик! — услышал Мартин за своей спиной негромкий женский окрик.

Обернувшись, он увидел перед собой двух человек, мужчину и женщину. Они оба были облачены в давно вышедшие из моды хламиды. На плече мужчины блестела круглая застежка-медаль, скреплявшая ткань, не давая той развалиться на части. Волосы обоих переливались золотом, в длинной косе женщины мелькнула алая лента. Кожа их была бледней обычной, и даже казалось, что сквозь их тела проглядывал скалистый пейзаж.

Ну конечно же! — хотел было воскликнуть Мартин, но вовремя остановил себя. Если он попал на тот свет, значит незнакомцы в старинных хламидах вполне могли оказаться призраками.

— Я давно уже не мальчик — ответил Мартин. Почему-то ему не показалось глупым проинформировать собеседников о своей личной жизни.

Женщина улыбнулась, но печальный взгляд сводил на нет, видимость, создаваемую мимикой.

— Конечно… Прости меня. Для нас любой человек всегда будет мальчиком или девочкой, в силу нашего собственного возраста…

Сэйвел еще никогда в своей жизни не слышал, чтобы женщина так открыто намекала на собственный возраст. Ее спутник же зачем-то трогал свою медаль-булавку, и смотрел пустым взглядом куда-то за горизонт. Скоро и Мартин станет таким же отрешенным духом, бродящим по загробному миру встречая будущих гостей.

— Ты не умер — почему-то произнесла женщина, будто прочитав его мысли.

Мартина словно окатили холодной водой.

— То есть? — произнес Сэйвел единственную фразу, которую смог выдавить из себя.

— Прости за эту пытку с высосасывающей жизнь пустотой, но только так мы могли попасть в твое сознание — ответила она.

— Свет, что я видел — это были вы? — спросил Мартин. Спутник женщины утвердительно кивнул головой. — Но этот пляж, и скалы. Это все не реально, это мне снится?

— Почему же? — удивилась незнакомка — место, что ты видишь, существует на самом деле. Точнее существовало при нас, потому что оно выглядит в твоем времени по-другому.

— Элая, у нас мало времени — напомнил спутнице мужчина.

Женщина встрепенулась, и словно извиняясь, сделала попытку погладить его по руке, но пальцы лишь пронзили воздух. Бремя призраков было тяжким испытанием. Они не могли взаимодействовать с миром физическим, поэтому страдали от этого в мире духовном.

— Прости, Перим — произнесла Элая, и обратилась к Мартину — Слушай внимательно, и не перечь. От того как ты все поймешь и запомнишь, зависит судьба всех твоих близких и твоего отца в том числе.

Мартин хотел было открыть рот, чтобы спросить, откуда она знает о сэре Малькольме, но вовремя сдержался. Если он не умер, то вокруг его тела развернулась жуткая битва за доступ к артефакту, а Сэйвел ничем не мог помочь.

— Ты очень храбр и самоотвержен Мартин Сэйвел. Отчасти поэтому мы поможем тебе спасти отца. Силы Бездны хватит, чтобы ты смог исцелить его. Просто прикоснись к кварцу и произнеси слова заклинания «Э миаре стонто хилиа патер». Повтори!

Мартин послушно повторил слова заклинания, и, помня о просьбе Элаи не перечить и не задавать вопросы, постарался сдержать в себе порывы.

— Я слышу твои мысли. Не бойся. Эти слова всего лишь значат «Я прошу сил исцелить своего отца». Но это нужно сделать до того, как Дарктон наложит на Бездну древнюю печать Сохранения. Через печать она не ответит на твою просьбу.

— А что потом? — спросил Сэйвел, не понимая, зачем призраки потратили свое время на эту беседу, внутри его головы.

— Не дай Корнелиусу и другим захватить Бездну, до того как будет наложена печать. Бойся Алых всадников, они не те, кем кажутся — сказал мужчина. Небо над их головами стали застилать тучи, а по водной поверхности прошла огромная волна, которая неслась в сторону берега.

— Нет! — в ужчасе вскрикнула Элая, обращаясь к кому-то незримому — Мы еще не все ему рассказали. Еще больше людей умрет, если он не узнает что спрятано в Бездне!

Мартину показалось, что женщина просто сошла с ума, находясь в своем состоянии призрака долгие годы. Перим, вдруг, схватился за свою медаль на плече правой рукой, а левой коснулся женщины.

— Нам пора, иначе они сотрут нас. Мартин, помни, никому нельзя доверять. Ни-ко-му — сказал он напоследок и оба призрака растворились в воздухе.

Волна, зародившаяся на горизонте, не угасла и с всевозрастающей мощью готовилась обрушиться на Мартина. Когда же она достигла цели, нервы Сэйвела сдали, и он в ужасе заорал.

Судорожно глотая ртом воздух, он перевернулся на живот и через минуту его вырвало. С волос стекала вода, а за руку Сэйвела кто-то бережно держал. Посмотрев в сторону, Мартин понял, что очнулся там, где потерял сознание. Обитель все еще была в осаде, а Дарктон и его таинственные помощники продолжали готовиться к ритуалу. «Значит здесь прошло несколько минут, пока я был в отключке» подумал Мартин и вдруг заинтересовался облдателем столь изящных пальчиков. Подняв глаза вверх, он увидел перепуганную Эйлу. Рядом с ней стоял глубокий ушат, на дне которого блестела вода. Волна, вырвавшая его из лап призраков, на самом деле была попыткой дочери Владыки привести в сознание с помощью холодной воды.

Преисполнившись благодарности, Мартин неожиданно для себя приподнялся на булыжнике и, посмотрев в глаза Эйле, произнес:

— Я тебя люблю…

Девушка отреагировала достаточно странно. Выслушав столь откровенное признание, она чмокнула его в мокрый лоб. Владыка, увидев такое, что-то прокричал, но влюбленные уже ничего не слышали вокруг себя.

Ворота Обители задрожали и засветились с внутренней стороны мистическим фиолетовым сиянием.

— Будтье прокляты, алые капюшоны! — выругался Дарктон, и Мартин вздрогнул, будто его еще раз окатили холодной водой.

— Как вы сказали? — переспросил Сэйвел — Алые капюшоны? Кто они?

Дарктон подошел к Мартину и Эйле. Присев на корточки он ответил:

— Алые всадники советники Братства Семерых и Корнелиуса Тайта. Колдуны и чужестранцы. Говорят, все лорды смотрят им в рот, ожидая пророчеств. Хотя по сути, никто даже не видел их лиц. Но это подождет…

Последнее предложение было произнесено со всей серьезностью, и Мартин понял, что конкретно попал.

— Владыка, я полюбил вашу дочь с первого взгляда. Я дал клятву защищать ее и эту клятву я сдержу. Прошу, разрешите ей выйти за меня — на одном дыхании выпалил Мартин и стал ждать реакции новоиспеченного тестя.

Дарктон рассмеялся и ответил:

— Я благославляю вас. Всеозирающий поистине великий, раз объединил вас в такой неподходящий для любви момент, как война. Но я не об этом хотел поговорить. Мартин, бери мою дочь и уводи прочь из Обители. Я стар, много пожил, а она молода, у нее вся жизнь впереди.

До этого молчавшая Эйла хотела было поспорить, но отец грубо ее прервал.

— Тебе нужно было бежать сразу, — сказал он — но ты вынудила меня сотворить узы между тобой и лордом Уиндерби. Теперь я передумал. Ты должна бежать!

— Отец!..

— Хватит! — рявкнул Дарктон — сэр Мартин, уводите мою дочь. Из Обители есть древний подземный ход, которым никто не пользовался два столетия и никто о нем не знает, кроме Владыки Культа. В башне, на лапе статуи дракона поднимите третий коготь и поверните его. В полу появится лестница вниз. По туннелю вы выйдете где-то в районе Тер-Дейла.