— Джастин!

— Ты второй человек за десять минут, приветствующий меня с таким восторгом, — с иронией сказал Джастин. — Полагаю, Я удостоился чести. Мика завербовала меня, и я здесь чтобы заменить тебя возле Монро.

— Спасибо, Джастин. Майкл показал на подставку на которой лежал вялый и потрепанный древесный кот. — Он не тронул еду, только выпил немного воды. Бет говорит, что она думает, что единственная вещь, препятствующая ему уйти — знание, что мы волнуемся о нем.

— Поэтому мы хотим быть рядом. — Джастин полностью согласился.

Он подошел к вялому коту и погладил его, подавляя потрясение, когда он почувствовал, как резко позвоночник кота выделялся под пушистым камуфляжем шерсти. Глаза кота были закрыты, и даже намек на зелень не мелькнул, когда Джастин попытался пощекотать его под подбородком.

— Вы уверены, что он в сознании? — спросил он, потрясенный.

— Нет, — сказал устало Майкл. Он казался годами старше мальчика, который заплакал в память о своем споре с отцом. — Врач сказал, что Монро не осознает большую часть времени, но что он, вероятно, все еще чувствует нашу заботу.

Наследный принц протянул руку. — Не могли бы вы помочь с запонками, Джас? Они папины. Они тяжелее закрываются, чем мои старые.

— Нет проблем.

Джастин закрепил запонки и поправил кружева костюмной рубашки мальчика. Когда король Роджер I стал первым монархом Королевства Мантикора, он поручил художнику дизайн придворного платья. Его единственный изречением было, что новый наряд будет комфортным, элегантным, и в равной степени подходил для ношения мужчинами или женщинами.

Художник сделал работу блестяще, подумал Джастин, помогая Майклу одеть жакет. Фрак, носимый со сделанными на заказ брюкам был взят в займы из древней Англии. Присборенная рубашка с ее кружевами была взята с немного более раннего времени. Не было никакой шляпы, чтобы создать неуклюжий беспорядок, и обувь состояла из сапог на низком каблуке, которые выглядели изящными, разрешая владельцу стоять удобно в течение многих часов.

По традиции, каждому благородному дому шили одежду в цветах, соответствующих таковым из герба его семьи- в случае Винтонов темно синее отделанное серебром, хотя королева носила красное и золотое Звездного Королевства Мантикора. Награды, брачные союзы, и тому подобное были указаны тонкие полосами на манжетах. Так как традиции также диктовали, что ткань была роскошной парчой, сбор дворянства был действительно внушающим благоговение.

Простолюдины носили одежду подобного покроя, но избегали и парчи и цветовых сочетаний, которые непосредственно подражали геральдике аристократов. Тем не менее, членам парламента было предложено ссылаться на представляемий ими район цветами, которые они избрали для ношения.

В тех немногих случаях в его жизни до встречи с Елизаветой, где униформа не годилась, Джастин делал выбор в пользу общих цветов. С момента своего официальной помолвки, однако, он носил сочетание бронзового и темно-коричневый Грифона с полосами в цветах Винтон на манжетах. Он лениво подумал, что, прежде чем он освободить своего камердинера, ему лучше быть уверенным, что его одежда была готова на сегодня.

Когда Майкл уехал, Джастин подошел к Монро.

— Давай, парень. Время для изменения места.

Древесный кот не шевельнулся на своем насесте. Однако, когда Джастин взял его на руки, он пришел в себя только для того что бы ухватится своими когтями.

— Тебе надо подышать свежим воздухом, Монро, — твёрдо сказал Джастин, понимая, что даже ослабленный, Монро может причинить ему серьезный вред. — Не волнуйся.

Монро ничего не сделал, и, хотя они привлекли немного внимания, когда Джастин нес 'кота в свои комнаты, они прибыли без инцидента.

Поселив Монро на куче подушек в углу своего дивана, Джастин посовещался с камердинером о состоянии его официальной одежды, а затем освободил человека, пока он не вызывет его.

Когда Монро отклонил его взятку сельдерем и он не смог найти Чоу, Джастин расположился, чувствуя себя немного раздраженным, ждать своей назначенной встречи с Падрэйком Довером.

Для Падрэйка Довера время после смерти короля Роджера проходило в упражнениях на расстройство. Первый этап плана прошел так гладко, что он наивно полагал, что и второй пройдет так же, но он не мог даже приблизиться к королеве, а тем более найти время, чтобы очаровать ее.

Отчасти это было из за его собственного списка обязанностей. Его стаж оказался проклятием, предоставляя ему специальные почести, такие как, стояние на страже над телом короля. Если королева Елизавета не была на встречах, делая публичное заявление, или хранила бдение у тела своего отца, она была наедине с членами семьи. Однажды, кратко, их пути пересеклись в течение прощания, но, хотя она приветствовала его, едва ли была возможность беседы.

И найти Джастина Зирра было так же сложно. От одного из своих сподвижников, он узнал, что Зирр посетил Индиго Солт Флэтс и бродил там некоторое время. Иначе, он бывал в Маунт Роял и покидал ее по такому нерегулярному графику, что Довер не смог пересечь его путь.

Поэтому, Падрэйк был удивлен, когда он получил вежливое письмо от Зирра, приглашающее Довера к нему сегодня рано вечером. На мгновение Довер запаниковал. Что, если Зирр знал?

Затем он успокоился. Как Зирр мог знать что-нибудь? Они были осторожны. Приемник распался при ударе, как и планировалось, передатчик уничтожил сам Довер. Когда паника пошла на спад, Довер понял, что ему предоставляется прекрасный случай. Он был бы наедине с Зирром — по собственному желанию Зирра.

Когда он осматривал свой мундир перед встречей, Довер выстраивал свою легенду. Он будет придерживаться истины до последнего. Зирр вызвал его к себе в свои апартаменты, затем он обратился к Доверу для участия в некоторых извращениях.

Пройдясь языком по губам, Довер забавлялся со своими вариантами. Он может сказать, что Зирр попросил его приобрести услуги одной из наиболее одиозных куртизанок. Или он может сказать, что Зирр предложил ему. Падрак улыбнулся жестоко, когда он продумывал, как он будет изображать нежелание обсуждать эту встречу, потом раскрывать невыразимые желания Зирра.

Конечно, в какой-то момент во время встречи, как сообщит Падрэйк Довер, Зирр прибег к насилию. Довер был вынужден защищать себя — на этот раз он был рад, что Зирр был такой крупный мужчина, это сделает понятным использование смертоносной силы.

Елизавета была мягкой, сострадательной девушкой. Конечно ею можно было бы управлять, чтобы сжалиться над потрясенным и испуганным членом ее собственной Охраны. В этом отношении, мысли Довера скользили в чистую, невероятную фантазию. Он воображал слезное, но романтичное предложение руки и сердца Елизаветы, когда его хронометр прозвенел, напоминая ему, что его судьба была в нескольких шагах от начала.

Нажав вызов зуммера, он был несколько удивлен, когда Зирр открыл дверь сам. Одной из дыр в его плане было, что делать с камердинером Зирра. Он решил несколько неохотно (двойное убийство ослабило бы его историю возмущенного насилия), что этот человек тоже должен умереть.