Хауэлл прекратил зевать как рыба, но он продолжал изучать Марроу, как будто ее таланты были родственными к колдовству. Марроу не помогла ему успокоиться, почувствовав его пристальный взгляд и повернув свои слепые глаза к нему.

— Да, — справился Хауэлл. — ЛеБран сказал что-то в этом роде. Он также сказал, что он ожидает, что партия отчасти разделится при подтверждении. Наша платформа обычно обеспечивает полную поддержку короны и, как вы отметили, Вундт имеет личные убеждения как наши собственные, но его возраст и факт что он не принимал активное участие в дискуссии по спорным вопросам, делают его плохим выбором в качестве регента.

Селтман оживленно потёр руки. — Если даже лоялисты задумались, то некоторые из других фракций должно быть искренне рвут и мечут. Когда состоится голосование?

— Вопрос откроется для дебатов завтра в десять, — сказал Хауэлл. — Протокол требует, чтобы не переходили к голосованию, пока разумное обсуждение не состоялось. Однако, потребность установить и Регента и совет Регента предлагает, что никто не выберет обструкционизм.

— Согласна, — сказала Гвиннер. — Так как Вундт никогда не вступал в союз с какой-либо партией, ни одна группа не увидят пользу от задержки голосования. Я думаю, что мы будем иметь результаты голосования к полудню завтрашнего дня.

Марроу кивнула. — Я подозреваю, что шаги Общин будут аналогичными. Наша общая поддержка Короны не будет распространяться на механическое утверждение Регента. Несколько хорошо подготовленных речей…

— Мы можем ожидать одну из них от вас? — спросил Селтман. — Я несколько менее популярен.

— Это правда, — согласилась Марроу. — Ваши личные амбиции слишком известны. В то время как они часто добывают вам уважение, так как никто не думает, что Вы содействовали бы проблеме, которую Вы тщательно не исследовали, я думаю, что слишком большой интерес в Регенте показался бы подозрительным.

Селтман уставился на нее, пробуя решить, был ли он только что оскорблен. Он решил, что был, но что это не стоило комментариев.

— Тогда я придержу свой язык, — сказал он. — Говорить будете вы. От графа Хауэлла будут конечно ожидать речи, так как он — растущая надежда его партии. Паула?

Гвиннер прожевала кусочек сыра, прежде чем ответить. — Позвольте мне прочувствовать настроение Палаты. Учитывая мою молодость и мою позицию как реципиента пролонга второго поколения, я не хочу высказываться против старших кандидатов. Это может вызвать некоторое противодействие. Если я смогу найти угол, который не связан с возрастом или партийной стороной, я буду говорить или я вложу идею в один из умов моих более амбициозных коллег.

— Кого Вы имеете в виду? — спросил Хауэлл.

— Шеридан Уоллес ненавидит все, что способствует созданию привилегий, — ответила Гвиннер, — но он достаточно умен, чтобы сказать об этом тактично. Я могу использовать его.

— Как вы думаете, кто будет следующим выбором королевы? — спросил Селтман. Он удивился, увидев, что все смотрят на Джин Марроу. Зная, что она не может видеть этого, он произнес, — Джин?

— Я не могу сказать, основываясь на том, что я слышала сегодня вечером, — честно призналась она. — У меня будут идеи после посещения завтрашнего прощания, особенно если я смогу спланировать свой выбор времени, чтобы прийти в присутствие Королевы.

— Завтра она там будет не весь день? — спросила Гвиннер.

— Нет, — сказала Марроу. — В выпуске последних известий отметили, что это будет чрезмерно утомительно. Вместо этого, различные члены королевской семьи будут присутствовать по очереди. Я считаю, что Хенке возьмут на себя часть этой обязанности.

— Они все присутствовали сегодня вечером, — отметил Хауэлл. — Лорд Кальвин Хенке и Джастин Зирр оба остались близки Королеве. Глубокоуважаемая Мишель затмила юного Наследного принца.

— Дом Винтон и его отпрыски всегда были привержены к своему роду, — сказал Селтман. — Хотя я не имею такого дара анализа, как Джин, я все еще подозреваю, что следующий кандидат Королевы будет членом семьи. Паула, я предлагаю, чтобы вы начали закладывать основу для того, чтобы это было недопустимым.

— Сделаю, что могу, — пообещала она. — Конечно, граф Хауэлл не может. Это слишком походило бы на личный интерес.

Джин Марроу стояла, слегка оперевшись на спинку стула. — Если мы закончили с вечерним обсуждением, я полагаю, что я пробьюсь к моей гостинице. Если я буду слишком поздно досматривать моего мужа, то он досмотрит и задастся вопросом, почему я все еще отсутствую.

— Вы могли бы связаться отсюда, — предложил Селтман.

— Нет, мне будет более комфортно среди своих вещей. — Она улыбнулась. — Кроме того, если я буду присутствовать на прощании во время бдения королевы, мне нужно встать рано, чтобы сделать кое-какие справки.

— Тогда спокойной ночи, — сказал Селтман.

Граф, с инстинктивной социальной любезностью своего класса, поднялся и проводил ее до двери.

Глубоко в своих собственных мыслях, когда она покинула отель, Джин Марроу выключила небольшой компьютерный блок, который регулярно сканировал ее окружающее пространство и докладывал о присутствующих. Даже если бы она не отвлекалась, сомнительно, что она обратила внимание на охранника, который придерживал двери для нее или потрудилась запустить перекрестную проверку, чтобы узнать, что она сталкивалась с человеком прежде, в имении графа Северной Пещеры.

Как и предсказывалось многими, лорд Якоб Вундт не был утвержден в качестве Регента королевы Елизаветы. После жарких дебатов, было проведено голосование и парламент с сожалением направил отказ.

— Подождем до завтра, чтобы назвать тетю Кэйтрин как наш следующий выбор, — сказала Елизавета даме Элиске и королеве- матери. — Это даст вполне достаточную возможность ученым мужам и политиканам погадать.

— Я должна сделать какие-нибудь намеки? — спросила Падервески.

— Нет, — сказала Елизавета решительно. — Я думаю, нет. Просто скажите, что я сожалею о результате голосования парламента и буду рассматривать их возражения против лорда Вундта, прежде чем выбрать следующего кандидата.

— Язвишь, Бет, — прокомментировала королева Анжелика. — Твой отец был бы горд.

— Спасибо, — усмехнулась Елизавета. — Теперь, я полагаю, у меня есть несколько часов, чтобы провести их с Джастином. Вы извините меня?

— Конечно, Ваше Величество, — сказала Дама Элиска, скрывая небольшую улыбку.

— Развлекайся, дорогая, — добавила Королева Анжелика. — И передай Джастину привет от меня.

Ариэль возился около ней, Елизавета поспешила в свои покои в башне короля Майкла. Джастин, его красивое лицо было мрачным, ждал. После того как они обнялись, Елизавета твердо усадила его и уселась сама на его колени.