— Что ж, тогда… — он задумался. — Расскажи мне, что за храм и что вы в нем нашли.

Я пожал плечами. Почему бы и нет… я рассказал все, что запомнил, умолчав лишь о ссорах с Кирой и наслаждении от убийства двойников Ромы.

— Интересно… — он кивнул. — Значит, превращение. Был еще один вариант, по крайней мере я бы воспользовался им.

— Еще один? — я удивился. На мой взгляд, вариантов как раз-то не было. Можно было удрать, но они могли пойти по следам… ну, сейчас-то я знаю что не могли, но на тот момент…

Кроме того, если бы мы удрали, пришлось бы отказаться от книг, ради которых все это и было затеяно. Добыть их — это уже дело чести. Но, может быть, я действительно уперся в свои варианты? Привычка продумывать имеет и свои минусы.

— Ну, задумался… — хмыкнул чернокнижник. — Я имею в виду… хм, это что-то вроде массового гипноза. Но гораздо мощнее, и доступно чернокнижникам, хоть и не является ни магией, ни чернокнижием… это что-то вроде того же медиумизма. Самое простое. Пока что этот способ знают только два человека. Я и Рома.

— Хотите меня научить?

— Не вижу никаких препятствий. Заодно узнаю, доступно ли это магам.

— Хорошо. Продемонстрируете возможности?

— Легко.

— О как. Было бы больше сил, я бы сделал то же самое.

— Руку вперед протяни, оболтус! — рассмеялся Бертран, воплотившись сзади.

Я протянул руку… и с удивлением обнаружил, что чернокнижник по прежнему стоит передо мной. А через секунду ощущение изменилось. Теперь я трогал словно гладкий металл.

Лес подернулся сиреневой дымкой, которую ненадолго исторгли стволы деревьев. Дымка быстро выцвела, став обычным туманом, легшим на землю. А на всех стволах проступило лицо. В провалах глаз вспыхнул призрачный свет, легший на дымку. Рты всех деревьев одновременно открылись, и хор из загробных голосов спросил:

— Ну, как тебе?

— Я бы трижды подумал, прежде чем тратить силы на такую иллюминацию, — признался я. — Так что в целом ничего особенного.

— Конечно, совсем ничего, — усмехнулись деревья. — Посмотри на свои руки.

Признаться, увиденное было немного неожиданным. Руки покрылись корой, и на кистях с двух сторон торчали все те же жутковатые древесные лики.

— Так ведь закон… — удивился я. — Все, верю.

Тут же иллюзия рассеялась. Чернокнижник отошел от меня всего на пару шагов. Я на всякий случай еще раз посмотрел на руки.

— Убедительно, не правда ли? — он усмехнулся. — Впрочем, такая убедительность достигается только, когда зрителей мало. Если их много, то лучше использовать реальность в качестве декорации.

— Потрясающе. Управление восприятием…

— Но прежде поклянись, — моментально помрачнел чернокнижник. — Что никогда не будешь использовать этот дар для забавы.

— Уточняю, для собственной забавы. Других развлекать можно.

— Ладно, допускаю.

— Клянусь.

— Тогда начнем обучение.

Сам процесс надевания очков оказался куда интереснее… с изнанки. Поскольку в реальности не происходило ничего необычного.

Обучился я этому искусству не так уж и быстро — прошло несколько часов, прежде чем я начал делать какие-то успехи.

— Молодец, на сегодня хватит, — чернокнижник пошел куда-то сквозь лес. — Пойдем, надо хоть немного поспать.

— Можно, — кивнул я. — Тогда завтра на том же самом месте?

— А ты куда? — удивился чернокнижник. — Нет-нет, ты теперь неотлучно будешь около меня находиться. Я уже начал снимать проклятие, так что пошли. Спать на голой земле привычно?

— Создам спальный мешок, — хмыкнул я, внутренне возликовав. Уже!

— Никаких проблем, раз так. Пошли, моя стоянка недалеко отсюда.

В сон я после сегодняшнего дня провалился моментально.

Наутро мы начали поиск трав, необходимых для снятия проклятия. Кроме оных, оказалось, что нужен воск. Причем очень желательно, чтобы его добыли из улья диких пчел. На травы мои поисковые заклинания не сработали, а отличить одну траву от другой мне не под силу. Так что в этом поиске пришлось горбатиться чернокнижнику. Поймав одну пчелу, я наложил на местность поиск подобия, и в трех километрах обнаружил сгусток подобий. То есть — улей. Я поделился этой новостью с чернокнижником, который радостно поднимался с земли.

— Сияешь, как медный грош.

— Ты приносишь удачу. Я сюда забрался только вот за этим, — он показал мне темно-фиолетовый цветок с каким-то странным, не поддающимся описанию запахом, — четыре дня искал, а вот ты пришел — и он сразу появился.

— Что это?

— Цветок папоротника, — счастливо улыбнулся Бертран. — Очень мощный ингредиент. Обычно используется в забальзамированном виде, но для исключительных заклинаний им можно пожертвовать.

— О… а я думал что папоротники не цветут по определению.

— Этот цветок большинство людей даже не увидело бы, — хмыкнул чернокнижник — Он парадокс. И именно этим и ценен.

— Что ж, тогда направляемся к улью?

— Конечно. Кстати — держи. Положи в какой-нибудь карман как можно ближе к телу. Или нет, лучше создай мешочек, и повесь его себе на шею.

Он дал мне вязочку трав в форме человека. Очень похоже на печально известную куклу, используемую для магии Вуду.

Тем не менее, я требование чернокнижника выполнил, и мы полетели к улью.

— Так… — задумчиво заявил чернокнижник, глядя на летающих мимо пчел. — Их нужно выманить всех, но ни одну не убить. Признаться, я не имею понятия как это сделать.

— То есть? — удивился я. — Ты же знаешь рецептуру снятия проклятия?

— Да, но обычно мы покупаем ингредиенты у чернокнижников «близких к земле». Деревенских колдунов и прочих бабок ёжек…

Я покровительственно улыбнулся. Ну у меня, слава богу, опыт в этом деле есть.

— На пчел внушение которое ты мне показал действует?

— Действует… как и на любых животных… погоди-ка, ты что, собираешься целый рой гипнотизировать? Нашелся Вольф Мессинг. Это невозможно.

— Невозможно, кто спорит. Ну, а я сделаю…

С пчелами надо просто уметь обращаться. Можно было бы их обкурить дымом, но при извлечении воска можно убить одну из тружениц, а это недопустимо. Но всех пчел можно легко выманить из улья, выманив только их матку. Что я и проделал с успехом. Пять минут — и улей пуст. Я взломал его и быстро извлек еще не заполненные медом соты. Подумал, и отломал себе кусочек сот с медом. После чего залечил магией нанесенные пчелиному дому повреждения и вернул матку на место.

— Век живи, век учись… — покачал головой чернокнижник. — Так ты пчеловод?

— Слегка. У деда есть небольшая пасека.

Отправив медовый кусок сот в рот, я протянул второй чернокнижнику.

— Спасибо.

Мы вернулись к стоянке, где чернокнижник начал вычерчивать на земле небольшой многогранник, то и дело прикидывая сколько у нас есть воска.

— Должно хватить, я думаю… — заявил он. — Что ж, посиди пока тихо, мне нужно подготовить площадку. Вечером начнем.

Я напряглась и подняла глаза, машинально отступая назад и сжимая в руке листы.

Четверо мужчин и одна молодая девушка стояли напротив, недружелюбно глядя на меня. Один из них, высокий и самый угрюмый, неотрывно смотрел на мою руку, судорожно сжимавшую только что добытое сокровище.

Все молчали. Спрашивать «Вы кто?» я не стала. Итак понятно, что не родня из Тюмени.

Как же они сумели так тихо подкрасться? Тут же кругом толи песок, толи пыль! От шести пар ног он скрипеть должен был…

— Ты ведь не глухая, верно? Маги этим не страдают…они же всемогущие… — выплюнув слово «маги» и «всемогущие» мой вежливый собеседник нервно дернул уголком рта и без того перекошенного.

— Нет, увы не глухая, — пытаясь держать в поле зрения сразу всю компанию, ответила я. — Я не заметила на этом свитке ваших инициалов.

— А ты знаешь наши инициалы? — с непередаваемым презрением, спросил он.

— Слава небу, нет. А эти ваши, — я кивнула на угрюмый канвой за спиной мужчины, — немые у вас?

— Отдай. Сюда. Свиток, — тщательно разделяя слова, чтобы я ни в коем случае не упустила их смысла и тяжело звенящей в них угрозы, повторил собеседник.