— А что такое? Мы так мило с вами тут беседуем о преимуществах магии и ее применении в жизни, что не хочется и прерываться. Вы вот, например, как ее используете? — нервно оттягивая момент, когда меня убьют, поинтересовалась я.

Но мой учтивый вопрос, похоже, только приблизил мучительную гибель. Все оппоненты дружно сморщились, будто понюхали нашатырь. Все, кроме девушки. Она выглядела напуганной, но, похоже, против меня ничего не имела.

— Я не отродье, и магией не заражен, — фанатично брызгая слюной, воскликнул он. Лицо у мужчины покраснело, будто он задержал дыхание и повисел вниз головой. — А теперь отдай мне это.

Я переступила с ноги на ногу. Будь здесь Рома, он бы наверняка сказал мне, что это чернокнижники. Не мог здесь появиться никто так неожиданно, оставшись незамеченным. Если он не обладает магическими способностями. Ну а раз у этих живчиков такая острая аллергия на магов, стало быть они колдуны.

А еще они страшно бояться повредить листам с записями тольтеков, что сейчас судорожно мнутся у меня в руке. А иначе размазали бы к чертовой матери, оставив разве что одну эту руку…

Я медленно сделала шаг навстречу мужчине, поднимая и протягивая руку, одновременно, бросив взгляд на шкатулку, у ног.

…был бы здесь Рома…

…бояться за листы…

— Не мое, но и не ваше, — философски изрекла я, пожав плечами.

Компания с диким ужасом смотрела на вспыхнувший у меня в руке свиток. Пламя быстро опало, не оставив ничего.

— Ты… — прохрипел взбешенный мужчина, бросившись ко мне.

Я резко присела, схватив шкатулку и телепортировалась, неосторожно вывалившись на площадь Сокало. Почему я переместилась именно на нее, я понятия не имею. Озираясь по сторонам, я встала, убирая шкатулку в сумку.

Справа в толпе мелькнуло знакомое лицо. Проклятье!

Я, пытаясь не подавать признаков паники, стремительно направилась через площадь. Дойдя до собора, я вошла внутрь и пристроилась к группе туристов. Обернувшись, я вновь увидела преследователя.

Преследовательницу. Пробежав глазами по головам вокруг, остальной пятерки я не обнаружила. Хорошо прячутся, заразы…скорее всего, они ждут меня где-то в назначенном месте, а эта девушка сейчас загонит меня туда, где эта шайка всем скопом меня и скрутит. Какие злопамятные! Они же видели, как я сожгла листы…точно видели.

Отвлекшись на свои мысли, я снова упустила момент, когда преследовательница подобралась слишком быстро. Она схватила меня за руку и потянула к себе.

— Что было в свитке? — тихо спросила она, до боли сжав мне руку.

Я увидела за спиной у нее спешащих чернокнижников и рванула рукой, телепортируясь в первое вспомнившееся место.

Это было то озеро, на которое меня когда-то приводил Натан. Сейчас тут не цвел тот оранжевый закат, да и не до любования было. Быстро побежав в лес, я отошла от поляны метров на двадцать и стала ждать, всматриваясь в поляну. Прошло минуты три — и вслед за мной, похоже даже, что на том же самом месте, возникла девушка. Я тяжело вздохнула.

Похоже, просто так эти мстители от меня не отстанут. И — какое проклятье! — я просто не имею права приводить таких гостей ни к себе домой, ни к Косте…хотя они могли бы помочь, все-таки боевые маги. Но кто даст гарантию, что чернокнижникам не поможет внезапность? Или, например, что никого попросту не окажется дома. И тогда придется опять бежать, но дом Кости будет полностью рассекречен. А еще я могу попасть на тот момент, когда оказавшийся на месте маг будет без сил…и тогда вообще его могут убить.

Нет уж. Я туда ни ногой. И к Роме, кстати, тоже. Он и подавно мне помочь не сможет. Домой нельзя показываться…куда ж идти-то…

Тем временем, девушка увлеченно озираясь по сторонам, положила что-то в карман брюк, и прошла к берегу озера. Я попыталась наложить на себя невидимость, но что из этого вышло уж не знаю. Ведь, мне неизвестно, какие фокусы у них в запасе. Отследить вот так запросто телепортацию…к тому же, если это колдуны. Ох, не все мы о них знаем выходит…

Последив немного за девушкой, я решилась телепортироваться снова. На этот раз в Питер. Город большой, мест много. Похоже на то, что эта девушка чувствует меня только тогда, когда я телепортируюсь. Иначе, была бы я обнаружена тут же.

На поляне появились остальные действующие лица. Переговорив с девушкой, озлобленно жестикулируя при этом руками, мужчина принялся что-то читать, сняв с запястья амулет. Не став дожидаться результатов, которые явно были бы не в мою пользу, я переместилась в Питер к одному из кинотеатров. И почти бегом, направилась в толпу, пытаясь уйти как можно дальше оттуда.

Зайдя в кафе я устало уронила голову на стол. Что ж делать-то…

Заказав чашку кофе, я взяла телефон и набрала номер Натана. Они же всего лишь колдуны, пусть и очень злые, а не КГБ…звонки не отслеживают. По крайней мере, не должны.

После десятка гудков, я поняла, что мне не ответят. Оставив несколько пропущенных вызовов магу, на всякий случай, я стала прикидывать, что могу сделать самостоятельно. Убить этих чернокнижников я не смогу…совесть не позволит. Если это можно так назвать. Перед глазами почему-то появилась картина из храма, когда Натан в образе мерзкой твари всех там порешил.

Все-таки ацтеки были отличными магами.

Ведь в ловушке со страхами у меня было два испытания: насекомофобия, и кровь на руках Натана. Не его кровь…чужая. Я очень боялась, что он кого-то убьет…

Я устало потерла глаза. Мне стоило найти выход из сложившейся ситуации и как можно быстрее. Посмотрев на безмолвный телефон, я убрала его в сумку и принялась пить кофе, то и дело поглядывая в окно.

Весь день, молча сидя на пеньке, я наблюдал за действиями чернокнижника. Действия были достаточно загадочны — в разных углах начертанного многогранника он выкладывал из своей сумки какие-то вещички. Больше всего было чего-то, напоминающего затейливые ювелирные украшения. Сплетенный из одной потемневшей от времени серебряной цепочки декаэдр, вершины которого были запаяны в янтарь. Шарик, размером не больше мячика для пинг-понга, вероятно символизировал инь-янь. На одну половину он состоял из черного как ночь, и на другую — из снежно-белого камня. Точка тоже не была забыта.

— Меня заинтересовало, как осознают себя чернокнижники? — спросил я, когда Бертран закончил.

— Не понял. Ты о чем?

— У магов просто. В какой-то момент способности к магии пробуждаются, а потом случайно проявляются… и все, ты уже маг. Поняв принцип, по которому ты творишь заклинания, ты можешь все. И заклинания наши чаще всего нематериальны, создаются мыслью, эмоцией, словом… они всегда с собой.

— Хм… это тонко. Как поэзия или чувствительность к искусству у человека…вот не было вроде бы ничего, а потом оно медленно, плавно проявляется. И уже через совсем небольшой промежуток времени ты себя другим не мыслишь. Повышенная чувствительность к…к окружающему миру. К природе, к травам, к людям, волнение от того, что-то не так. Молодой совсем колдун просто немного по-другому воспринимает мир вокруг. Но это в рамках «обыкновенной необычности», я бы сказал, — чернокнижник усмехнулся. — Если посчастливится найти учителя, родится в семье чернокнижников или самому догадаться как-то, то считай повезло.

— А если не посчастливится?

— Будешь волноваться всю жизнь. Что-то не так, а как тогда? Просто проживешь жизнь, не найдя применения своим силам. Никогда не узнаешь, что мог делать потрясающие вещи. Как нераскрытый талант в человеке. Если он рожден поэтом, но всю жизнь просидит в офисе, печатая отчеты, например. Это страшно… — с философской грустью заключил колдун.

Приготовления были закончены — со всех сторон обложенная магическим барахлом геометрическая фигура, по четырем сторонам которой стояли черные, закопченные тарелочки с воском.

Ритуал начался. Мое в нем участие ограничивалось одним единственным требованием: когда Бертран прикажет что-то сделать, надо немедленно, не задумываясь, делать. Поэтому я расслабленно сидел на все том же пеньке.