10 сентября 1973 года в полицейском участке Портового фьорда приняли телефонный звонок. Две «лягушки» из Рейкьявика — так в то время называли аквалангистов (Марион усмехается, превозмогая боль) — случайно наткнулись на груду металлолома на дне озера. На десятиметровой глубине. Вскоре выяснилось, что основная часть оборудования изготовлена русскими, но кириллические буквы попытались стереть. Аппараты отдали на изучение в службу телекоммуникаций. Согласно заключению специалистов, приборы использовались для прослушки и радиопередач. Целая куча самых разных приемников. Магнитофоны, радиопередатчики и тому подобное.

— Кто занимался этим делом? Ты? — спросил Эрленд.

— Только в качестве наблюдателя, когда они вытаскивали этот хлам из озера. Руководить расследованием поручили не мне. История обрастала домыслами. «Холодная война» набирала обороты, поэтому шпионаж со стороны русских в Исландии был самоочевидным фактом. Американцы, естественно, не отставали, но они были союзниками, а русские — врагами.

— Так, говоришь, передатчики?

— Да. И аппараты для прослушивания. Оказалось, что некоторые из них настроены на частоту американской военной базы на плоскогорье Среднего мыса.

— Ты хочешь сказать, что найденный в озере скелет связан с той радиоаппаратурой?

— А ты что думаешь? — Марион говорит уже с закрытыми глазами.

— Может, в этом и есть какой-то смысл.

— Подумай сам. — Марион опять корчится от боли.

— Я могу быть полезен для тебя? — Эрленду хотелось помочь. — Принести, может быть, что-нибудь?

— Иногда я беру напрокат американские фильмы, — шепчет Марион после долгого молчания, по-прежнему с закрытыми глазами.

Эрленд не был уверен, что верно уловил смысл сказанного.

— Американские фильмы? — переспросил он. — Ты говоришь о вестернах про ковбоев?

— Ты можешь мне раздобыть хорошую картину?

— А что ты понимаешь под хорошим вестерном?

— С Джоном Уэйном. — Голос затих.

Эрленд просидел добрый час, ожидая, когда Марион проснется. Приближался полдень. Сыщик пошел на кухню, сварил кофе и приготовил две чашки. Он помнил: Марион пьет черный кофе без сахара, так же как и он сам. Эрленд поставил чашки около кресла, не зная, что еще сделать.

«Надо же, вестерны! — думал он, выходя из дома. — Потрясающе!»

Эрленд завел машину.

Во второй половине дня Сигурд Оли пришел в кабинет Эрленда. Ему снова стал названивать тот человек; звонит среди ночи и говорит, что собирается свести счеты с жизнью. Сигурд направил полицейский наряд на его адрес, но дома никого не оказалось. Мужчина проживал один в небольшом коттедже. По настоянию Сигурда Оли полиция взломала дверь, но напрасно.

— Потом он позвонил мне утром, — завершил свой рассказ коллега Эрленда. — Вернулся домой как ни в чем не бывало. Но меня этот тип уже достал.

— Не тот ли это человек, который потерял жену и ребенка?

— Да. По каким-то недоступным пониманию причинам он считает себя виноватым в произошедшей трагедии и не желает слышать ничего другого.

— Но ведь все произошло по чистой случайности, разве не так?

— В его интерпретации — нет.

Сигурд Оли некоторое время подрабатывал в отделе дорожного регулирования. На перекрестке проспекта Широкого пригорка большой джип врезался в маленький семейный автомобиль. В результате женщина, сидевшая за рулем, и ее пятилетняя дочь на заднем сиденье погибли на месте. Водитель джипа оказался пьян, он выскочил на красный свет. Пострадавшая машина ехала последней в длинной веренице автомобилей, пересекавших перекресток, и тут неожиданно раньше времени рванул джип. Если бы погибшая женщина дождалась следующего зеленого сигнала светофора, никакой трагедии не произошло бы. Каждый поехал бы своей дорогой. Даже при том, что пьяный водитель джипа оказался виновником ДТП, аварии можно было избежать.

— Таких примеров много, — уверял Сигурд Оли. — Нелепая случайность. Но этот человек не желает мириться с действительностью.

— Его мучают угрызения совести, — возразил Эрленд. — Прояви хоть немного участия.

— Участия?! Да он звонит мне домой по ночам! Какое еще участие ему нужно?

Погибшая женщина ездила со своей дочкой за покупками в гипермаркет в Липках. Она уже стояла у кассы, когда позвонил муж и попросил купить коробочку клубники. Из-за этого ее машина подъехала к перекрестку на несколько минут позже. Если бы он не позвонил, утверждал супруг, она не оказалась бы на злосчастном перекрестке одновременно с джипом и аварии не произошло бы. Поэтому он чувствовал себя виновным в трагедии. Несчастный случай оказался следствием его звонка.

Зрелище было поистине печальным. Автомобиль, в котором ехала женщина, был смят в лепешку. Джип после столкновения перевернулся. Водитель получил сотрясение мозга и множественные переломы. Когда приехала «скорая помощь», он лежал без сознания. Мать с дочерью скончались на месте. Пришлось разрезать обломки машины, чтобы извлечь оттуда их тела. На асфальте были лужи крови.

Сигурд Оли в сопровождении священника ходил к мужу погибшей. Машина была оформлена на его имя. Он начал беспокоиться, куда запропастились его жена и дочка, и аж переменился в лице, когда увидел на пороге дома полицейского и священника. Узнав о трагедии, супруг потерял сознание, и им пришлось вызывать врача. А потом время от времени мужчина стал названивать Сигурду Оли, который против воли оказался в некотором смысле товарищем по несчастью.

— Вроде как я с ним теперь повязан, — возмущался Сигурд Оли. — И он не хочет оставить меня в покое. Звонит среди ночи и говорит, что убьет себя. Почему бы ему не вести такие беседы со священником? Он ведь тоже там был!

— Повязан? — удивился Эрленд.

— Ну, обязан внимать всему, что он болтает. Быть связанным с кем-либо. Что ты, исландский не понимаешь?

— Посоветуй ему обратиться к психотерапевту.

— Он регулярно к нему ходит.

— Конечно, очень трудно поставить себя на его место, — вздохнул Эрленд. — Видно, человеку ужасно тяжело.

— Да, — согласился Сигурд Оли.

— И он задумывается о самоубийстве?

— Его посещают такие мысли. Он вполне может выкинуть какую-нибудь глупость. Но я больше не хочу в этом участвовать. Мне надоело!

— А что думает Бергтора?

— Она хочет, чтобы я ему помог.

— Из-за клубники, говоришь?

— Представляешь?! Я все время пытаюсь ему втолковать. Черт-те что!

Эрленд и Сигурд Оли слушали историю о пропавшем человеке. Это произошло в шестидесятые годы. Речь шла о мужчине среднего возраста.

На основании радиоуглеродного анализа криминалисты заключили, что мужчина, чей скелет был найден в озере Клейварватн, умер в возрасте между тридцатью пятью и сорока годами. При сопоставлении с датой изготовления русского передатчика был сделан вывод, что жертву утопили после 1961 года. Черный ящик, найденный под скелетом, отдали на всестороннее исследование. Это оказался аппарат для прослушивания, который в те времена назывался приемником на коротких волнах и с помощью которого в шестидесятые годы ловили передачи Североатлантического союза. Дата изготовления — 1961 год — оказалась наполовину стерта, а буквы, еще заметные на клавишах, определенно были кириллическими.

Эрленд перечитал газетные статьи, в которых упоминалось о находке советской радиоаппаратуры в озере Клейварватн в 1973 году. Прочитанное совпадало и дополняло то, что он услышал от своего бывшего начальства. Как всегда, Марион Брим наталкивает его на интересную идею. Аппараты были найдены на десятиметровой глубине около Козлиного мыса, довольно далеко от того места, где лежал скелет. Эрленд поделился со своими коллегами Сигурдом Оли и Элинборг информацией о находке, и они принялись обсуждать, каким образом это может быть связано со скелетом из озера. Элинборг совпадение казалось неслучайным. Если бы полиция в свое время увеличила радиус поиска, то наверняка наткнулась бы и на тело.