Алрик снял корону и принялся вертеть золотой венец в руках.
— Я узнала об этом в Альбурне, при дворе короля Армана, — сказала Ариста, покачав головой.
Алрик опустил корону на подлокотник и закрыл глаза.
— Ариста, что же нам делать? Ясно, что имперская армия вернется. Как только одолеют Гонта, они вернутся. — Он открыл глаза и задумчиво провел рукой по горлу. — Меня, наверное, повесят. Или королям принято рубить голову? — Он говорил так, словно давно смирился со своей участью.
Беззаботный мальчишка, которого она знала, исчезал у нее на глазах. Даже если Новая империя потерпит поражение и Меленгар выстоит, Алрик уже никогда не будет прежним. Что ж, в каком-то смысле дядюшке Перси все-таки удалось его убить.
Алрик посмотрел на корону на подлокотнике трона.
— Я все думаю, как бы поступил отец.
— Ему никогда не приходилось иметь дело с чем-либо подобным. С тех пор, как Толин одержал победу над Лотомадом на Дрондиловых полях, ни одному из правителей Меленгара не грозило вторжение.
— Как же мне повезло!
— Как нам повезло…
Алрик кивнул.
— Ну, теперь у нас хотя бы есть немного времени. Это уже кое-что. Как тебе понравилась идея Пикеринга отправить в Тур Дель Фура корабль «Эллис Фар» для переговоров с вожаком патриотов, этим Гонтом?
— Если честно, я считаю, что союз с Гонтом — наша единственная надежда. В одиночку у нас нет ни малейшего шанса противостоять империи, — сказала Ариста.
— Но это же патриоты! Чем они лучше имперцев? Они ненавидят любую монархию. Вообще не желают, чтобы ими правил король.
— Мы одни и окружены врагами. Сейчас не время слишком тщательно выбирать друзей.
— Мы не совсем одни, — поправил ее Алрик. — С нами маркиз Ланаклин.
— Очень полезный союзник! Империя отобрала у него владения, и сейчас он самый обычный беженец. И приехал сюда только потому, что больше некуда деваться. Если мы и дальше будем получать помощь такого рода, у нас просто не останется средств, чтобы прокормить всех этих союзников. Наш единственный шанс выжить — договориться с Деганом Гонтом и заключить с ним союз. Если Делгос присоединится к нам, возможно, этого будет достаточно, чтобы склонить на нашу сторону Трент. В таком случае мы сумеем нанести Новой империи Нифрона смертельный удар.
— Думаешь, Гонт согласится?
— Почему бы и нет? — сказала Ариста. — Это выгодно нам всем. Уверена, уж его-то я сумею убедить. Признаюсь, с нетерпением жду этой поездки. После невыносимой тряски в карете путешествие по океану покажется истинным удовольствием. А пока меня не будет, вели починить ее, а лучше закажи новую. И надо бы сделать обивку помягче…
— Ты никуда не поедешь, — сказал Алрик, снова надевая корону.
— Что-что?
— На встречу с Гонтом я отправлю Линроя.
— Но я посол и член королевской семьи! Он не может договариваться о союзе с…
— Конечно, может. У Линроя большой опыт в государственных делах и ведении переговоров.
— Он королевский казначей! Это вовсе не значит, что у него большой опыт в государственных делах.
— Он заключил десятки торговых соглашений, — перебил ее Алрик.
— Он счетовод! — воскликнула Ариста, вскочив на ноги.
— Возможно, ты удивишься, но есть люди, которые способны заниматься делами королевства помимо тебя.
— Но почему?
— Ты сама сказала: ты — член королевской семьи. — Алрик отвернулся и погладил бородку. — Представляешь, в каком положении я окажусь, если тебя возьмут в плен? Мы ведем войну. Я не могу допустить, чтобы тебя похитили и потребовали выкуп.
Ариста не отрываясь смотрела на брата.
— Ты лжешь! Дело вовсе не в выкупе. Ты считаешь, я не справлюсь.
— Ариста, я сам виноват. Мне не следовало…
— Что? Назначать послом сестрицу-ведьму?
— Ну зачем ты так…
— Прошу прощения, ваше величество, а как надо? Как вести себя, когда заявляют, что я ни на что не способна, что я позорю семью, что я должна запереться у себя в покоях и…
— Ничего подобного я не говорил. Прекрати домысливать за меня!
— Но ты так думал! Все вы так думаете.
— Ты что, теперь еще и ясновидящая?
— А ты это отрицаешь?
— Черт подери, Ариста, тебя здесь не было полгода! — Он стукнул кулаком по подлокотнику. Глухой звук разнесся по залу, эхом отскакивая от стен, словно барабанная дробь. — За шесть месяцев ты не заключила ни одного союза! Едва добилась от Трента невнятного «может быть». Слабовато, ты не находишь? Переговоры с Гонтом слишком важны. Это и в самом деле наш последний шанс!
— Простите меня, ваше величество, — холодно сказала принцесса. — Приношу свои извинения за такой сокрушительный провал. Могу я просить вашего королевского разрешения удалиться?
— Ариста, перестань…
— Покорнейше прошу вас, ваше величество, мое хрупкое женское естество не в силах выдержать столь горячего спора! Мне дурно. Ах, я лишусь чувств, если тотчас не удалюсь в свои покои, где сварю зелье, которое поддержит меня. Может, я даже заколдую метлу — полетаю вокруг замка, подышу свежим воздухом.
Круто развернувшись на каблуках, она вышла из зала и с грохотом захлопнула за собой тяжелую дверь.
Прислонившись к ней спиной, принцесса ждала, что Алрик бросится за ней следом.
«Может, он все-таки извинится, возьмет свои слова обратно и позволит мне ехать?»
Она прислушалась, не раздастся ли стук его сапог по паркету.
Тишина.
Если бы она и вправду владела магией, никто не помешал бы ей встретиться с Гонтом. В одном Алрик прав: это их последний шанс. И она не желала оставлять судьбу Меленгара в руках Диллнарда Линроя, ученого государственного мужа. Кроме того, она потерпела неудачу и теперь должна исправить положение.
Вскинув голову, она увидела Тима — или Томми, — который стоял у стены и грыз ногти. Он улыбнулся ей.
— Ваше высочество, надеюсь, вы направляетесь в сторону кухни? Умираю с голоду. Готов съесть собственные пальцы.
Ариста отошла от двери и быстро зашагала по коридору, второпях едва не проскочив мимо Мовина Пикеринга, который сидел на широком подоконнике обращенного во двор окна. Подтянув колени к подбородку, сложив руки и прислонившись к оконной раме, он походил на большого кота, греющегося на солнышке. Мовин все еще носил траур.
— Неприятности с его величеством? — вяло спросил он.
— Алрик — осел!
— Что он на этот раз натворил?
— Променял меня на этого лицемерного слизняка Линроя! Отправляет его на «Эллис Фар» на переговоры с Гонтом вместо меня.
— Что ж, Диллнард Линрой не так уж плох. Он…
— Знаешь, сейчас мне вовсе не хочется слушать, насколько хорош Линрой! Я его ненавижу.
— Извини.
Ариста бросила взгляд на его бок, и Мовин тут же снова уставился в окно.
— Все еще не носишь меч? — спросила она.
— Он мне к костюму не подходит. Серебряная рукоять не сочетается с черным.
— Фанен погиб больше года назад.
Мовин резко повернулся к ней.
— Он был убит Луисом Гаем больше года назад! Называй вещи своими именами.
Ариста вздохнула. Она не привыкла видеть Мовина таким.
— Разве ты теперь не телохранитель Алрика? Сложновато выполнять эту работу без меча.
— Пока что трудностей не возникало. Видишь ли, у меня теперь более важное занятие, я бы сказал — план или даже стратегия. Сижу здесь и смотрю на уток во дворе. Как бы то ни было, отец сюда никогда не заходит, так что я провожу тут весь день, наблюдая, как утки расхаживают взад-вперед. В прошлом году их было шесть. Ты знала? Сейчас их осталось только пять. Ума не приложу, что случилось с шестой. Я ее жду, но не думаю, что она вернется.
— Ты ни в чем не виноват, — мягко сказала Ариста.
Мовин приподнялся и провел кончиками пальцев по обитым свинцом краям окна.
— Еще как виноват!
Принцесса положила руку ему на плечо и слегка сжала. Она не знала, что еще сделать. Сначала ее мать, потом отец и Фанен, затем Хилфред — никого не осталось. Да и Мовина как будто уже нет. Мальчик, любивший свой меч больше подарков на Праздник Зимы, сладкого шоколадного торта или купания жарким летом, теперь отказывался к нему прикасаться. Старший сын графа Пикеринга, однажды вызвавший на дуэль солнце за то, что в день охоты пошел дождь, теперь проводит все свое время, разглядывая уток.
