Что ни говори, но Сергей боялся этого. Одно дело защищать кого-то. И совсем другое - хладнокровно убить. Пусть даже и вампира. Тварь которая пыталась убить его несколько минут назад. Тварь, которая почти высосала жизнь из бедной парализованной старушки. Она не заслуживала жизни. Мертвый должен оставаться мертвым (он уже слышал эту фразу или, может, читал). Но тем не менее ему стало не по себе. Как и каждый раз, когда он забивал свинью или же курицу на обед.

А если он просто выманивает его?

Вопрос оказался вполне резонным. Сергей замер. Если упырь боится снова войти и устроил ему ловушку?

Нужно было что-либо предпринимать. Можно часами рассуждать - от этого ничего не изменится.

Он поднял топор с пола, поднял ружье, взял фонарь и снова подошел к окну. Луч пронзил стекло и упал светлой лужей у будки. Голова упыря была неестественно повернута в бок. Умирает. Стоит подождать до утра - он сдохнет сам.

А если нет? Если раны заживут?

Возобновившийся спор с самим собой порядком надоел. Как и бесконечные сомнения. Сергей толкнул дверь и вышел наружу.

Из перерубленного наполовину горла упыря исходили нечеловеческие звуки, больше похожие на скрип железа. Почуяв близость своего врага чудовище жалобно заскулило и попробовало отползти вбок.

Это не засада, подумал Сергей. И оно не регенерируется. Оно умирает.

Он смотрел еще какое-то время на ужасную, но в то же время привлекающую взгляд агонию. Занес топор над головой и обрушил всю его тяжесть на шею вампира. Следующим ударом перерубил сухожилья, которые еще держали голову. Тело замерло.

Сергей схватил кол и приставил к ране на груди. Удар обухом вогнал его наполовину. Еще один. Сергея обрызгало вязкой жидкостью. Запыхавшись, словно он перекидал вагон с углем он уселся рядом с трупом и тяжело вздохнул. Тело дернулось. Сергей вдруг вскочил и вновь замахнулся топором.

- Да сдохни ты уже, наконец! - выкрикнул он и принялся остервенело рубить.

Он не останавливался, пока не отрубил поочередно все конечности упыря, оставив лишь обрубок перед собой.

Все, что произошло далее, почти не отпечаталось в памяти. Словно в тумане, он отнес тело упыря к яме, вырытой несколько недель назад для туши свиньи. Скинул труп туда. Закопал. Потом были водные процедуры посреди ночи. Отмыл себя, топор. Забросал землей кровь у будки, растоптал.

Теперь точно все. Все.

Когда он зашел, мать тяжело дышала. Ее глаза были широко открыты. Она уставилась в потолок. Сергей сел рядом. "Скорую" вызывать нет смысла - все равно не приедут. Он взял руку матери и крепко сжал. Вскоре дыхание старушки выровнялось. Сергей не решился отойти от нее и сел на стул рядом с ней. Откинулся...

Все кончено. Все кончено...

Проснулся он от шума. Огромным усилием воли он открыл один глаз и увидел мать, стоящую перед ним. Она стояла перед ним и смотрела на него налитыми кровью глазами, в которых не осталось ничего человеческого. Только злоба и главный инстинкт: голод. И несомненно: она "видела" сына. От неожиданности Сергей резко отпрянул назад и перевернулся вместе со стулом. Ружье выпало из рук и отлетело в сторону.

Мать неожиданно прытко перескочила через внезапно образовавшееся препятствие и приземлилась на грудь Сергею. Она схватила его за горло и наклонилась, чтобы впиться в шею. Сергей встал на мостик и старуха, еще не владевшая телом, которое оставалось неподвижным долгие годы, перевернулась. Сергей вскочил на ноги и побежал в сторону лестницы.

Она догнала его быстро и вцепилась в ноги. Гнилые зубы впились в бедро. Сергей закричал. Он резко дернулся и вырвался. Забежал на кухню.

Нож лежал на столе. Он оставил его днем, когда ел бутерброд.

Сергей схватил нож и повернулся. Старуха уже была в дверном проеме. Он выставил лезвие вперед.

- Не подходи, - выпалил он. - Не подходи я сделаю это.

Старуха не вняла его словам и прыгнула. В последний момент он передумал. Он отвел ее вес в сторону и проскочил в дверь и бросился к выходу. Но времени, которое ему понадобилось, чтобы разобраться с щеколдой и крючком, хватило старухе. Она накинулась на него сзади и впилась в плечо. Резким движением он сбросил ее и выставил нож перед собою.

Следующий ее прыжок оказался последним.

Старуха напоролась на клинок и замерла. Она посмотрела на рукоятку ножа, торчащую из груди. Сергей отошел на шаг назад. Немая сцена продлилась недолго. Лицо старухи вдруг исказилось в невероятно злобной гримасе и снова напала. На этот раз Сергей был наготове. Он вновь схватил ручку ножа и протолкнул ее вперед. Старуха закричала и повисла на ноже. Неся ее, Сергей прошел через всю комнату и вскоре очутился в комнате "наказаний". Старуха обмякла и упала на пол. Сергей резким движением вырвал нож из груди.

Что я наделал, подумал он, испуганно оглядываясь по сторонам. Мать лежала на полу в луже крови и не подавала признаков жизни. Сергей замер над ней с ножом в дрожащей руке и пробыл в такой позе добрых две минуты. Может быть это и спасло его, потому что старуха вдруг открыла глаза закричала схватила его волосы.

Нож вновь погрузился в тело матери. А потом еще раз.

Сергей не знал, сколько ударов нанес, но остановился он, когда грудная клетка превратилась в фарш. Старуха не двигалась. Он положил нож рядом и встал.

Что делать?

Похоронить ее рядом с упырем? А сам? Его ничто теперь не держало. Удариться в бега. И что дальше? Сколько он сможет бегать? Когда-нибудь люди поймут, что старушки нигде нет. Начнут искать. Приплетут доктора из больницы, священника, этого труса, который скорее всего скажет, что Сергей был не в себе. Потом обнаружат рыхлую землю в пятидесяти метрах от дома. А там они найдут два тела. С кем его будут сравнивать? С Ростовским душегубом Чикатилой или еще кем-нибудь не менее ужасным.

Внезапный порыв поднял его с места. Он прошел через прихожую и остановился у телефона. По памяти набрал номер Рыбина. Ответила его жена. Сергей подождал участкового.

- Рыбин, - довольно грубо ответили на той стороне.

- Андрей? - задал он глупый вопрос.

- Да?

- Это... Это Сергей.

- Что случилось, Сергей? - в голосе участкового появились нотки беспокойства.

- Я убил ее... - выпалил он и закрыл глаза. Все. Пути назад нет.

- Что? Кого? Кого ты убил?

- Ее... - ком подкатил к горлу. - Маму.

- Подожди, - после некоторой заминки проговорил участковый. - Ты ведь не серьезно сейчас? Серега! Что случилось?

- Я убил ее! - крикнул он и голос его сорвался.

- Ничего не делай, Сергей. Я буду через пятнадцать минут.

- Я жду, - на этот раз уже более спокойным голосом ответил Сергей и положил трубку.

Он простоял над телефоном несколько минут, подобно статуе даже не шелохнувшись и внезапно схватил аппарат и несколько раз ударил им об стену. Под пластмассовым корпусом загремели оторвавшиеся детали.

Сергей поставил телефон на место и пошел в комнату с матерью.

Он сел рядом и прикоснулся к окровавленным волосам старушки.

Теперь точно все кончилось, подумал он.

25

Ее обволакивала пугающая тишина. Лампы осветили комнаты, но от этого легче не стало. Аня прищурилась. Когда глаза немного привыкли, она увидела тело Рыбина. Он лежал лицом кверху. Из глубокой раны на шее успела вытечь вся кровь, очертив труп по периметру. На щеке зияла глубокая дыра. Вишневый след тянулся к середине коридора, в котором находилась мать. Старуха молчала. Она стояла перед дверным проемом и смотрела красными глазами на Аню.

Бум!

Аня поняла, в чем дело. От ужаса глаза начали вылезать на лоб. Дыхание снова сбилось. Сердце отчаянно застучало по ребрам изнутри.

Бум!

Это дернулась нога Рыбина. Страх подкатил к горлу и вырвался сдавленным криком. Аня прикрыла открывшийся рот. На глаза навернулись слезы страха.

Тело участкового снова дернулось. Через несколько секунд Андрей открыл глаза. Аня замерла. Участковый больше не двигался, лишь изредка моргал. Мать все еще стояла возле двери и смотрела на дочь.