Уснул он практически сразу. Одеяло еще не успело остыть. Натянув его до подбородка он принял позу эмбриона, как делал это в детстве. Показалось, успокаивал он себя. Показалось...
Ему приснилась мать. Был солнечный хоть и не яркий день. Старушка стояла посреди двора и растеряно смотрела вокруг себя. Сергей наблюдал за ней из окна своей комнаты на втором этаже. Ему почему-то казалось, что нельзя попадаться старухе на глаза. Еще в мозгу засела мысль (или даже уверенность): она ничего не сможет сделать, пока светит солнце.
Старуха пошла к сараю. Сергей отодвинул занавеску. Внезапно она обернулась. И увидела его. Сергей сел, хоть и понимал, что уже поздно: она его видела. Он поднялся и посмотрел в окно. Возле сарая никого не было. Он встал на носочки и, прислонившись лбом к прохладному стеклу, посмотрел прямо под окно. Мать стояла там. Задрав голову кверху, она смотрела Сергею в глаза.
- Впусти нас в дом, Сережа, - сказала она не своим голосом.
- Нет, - ответил Сергей.
- Впусти нас. Мне холодно.
- Нет.
Последнее слово он сказал вслух, лежа в своей кровати в абсолютной темноте. Сон как рукой сняло. Открыл глаза и некоторое время смотрел в потолок. Сам не зная для чего, повторил:
- Нет.
В комнату ворвался пронзительный порыв ветра, мазнув поднятыми занавесками по лицу. Деревья зашумели кронами. Через несколько секунд он услышал лай собаки.
9
Он собирался написать книгу. Почему-то Ане показалось это забавной, но единственно верной мыслью. А как еще объяснить все эти странные книги с закладками на столе, маркер, которым он выделял нужные абзацы и тетрадка со сносками и ссылками на определенную книгу, страницу и порой даже номером строки.
Сергей всегда увлекался литературой в отличие от старшей сестры. Он мог часами сидеть за столом или лежать на кровати, изредка переворачиваясь и меняя и без того нелепые позы. В детстве это были сказки: Народные, европейские, "Алиса в стране чудес", Алиса Селезнева и прочее. Потом он увлекся приключенческой литературой: Жюль Верн, Рафаэль Сабатини, Фенимор Купер и множество других авторов. На обложках их книг обыкновенно изображались корабли, индейцы, пираты и сундуки с сокровищами. Аня никогда не понимала, как человек может предпочесть игре на улице с друзьями изучение вымышленной карты сокровищ. Со временем тома стали серьезнее. Читал запоем тяжелые объемные романы русской классики, между делом разбавляя их энциклопедиями и справочниками. Будучи уже подростком Аня вдруг осознала, что младший брат гораздо умнее ее. Она старалась отогнать странную мысль. Что это еще значит? Он ведь младший брат, он не может быть умнее меня! Тем не менее, Сергей равномерно развивался во многих отраслях. В пятнадцать лет он на девяносто процентов разгадывал любой кроссворд; с закрытыми глазами мог разобрать и собрать любой предмет бытовой техники или же двигатель автомобиля; имел в основном хорошие оценки в школе и (чертов умник, весело подумала Аня) имел ответ почти на любой вопрос, будь то вопрос по истории, религии или же любого другого типа.
Аня села на краешек старого стула и открыла первую попавшуюся книгу. Очередной эпос из серии: "Очевидно-Невероятно" или как-то так, только на этот раз в твердом переплете и видимо за хорошую плату, судя по яркой обложке с изображением домового со злобными глазками и длинными клыками, торчащими над нижней губой. Она прочла аннотацию. Автор, журналист, писатель, а по совместительству якобы еще и священник-экзорцист, рассказывал интересные случаи из своей жизни. Желтым маркером Сергей выделил абзац, в котором говорилось о странном явлении, которому подверглись подозрительно много людей во всем мире. Случается это в основном в то время, когда человек спит. На него словно "кто-то" наваливается и с силой давит на грудь. Человек просыпается, но сделать уже ничего не может - он вынужден лежать под весом невидимого мучителя, пока все не закончится само собою. Было еще несколько статей, выделенных Сергеем, но читать Аня их не стала. Ей вдруг сделалось жутко.
На краю стола лежала Библия. Аня открыла страницу с закладкой. Евангелие от Луки с историей о том, как Иисус изгнал из бесновавшегося легион бесов, которые затем переселились в стадо свиней и бросились с обрыва. Рядом лежали еще несколько религиозных книг об одержимости и чудесах Православия и остальных религий.
В левом углу стола лежала стопка со сборниками мифов. Начиная от греческих и заканчивая русскими сказками. Тут же рядом лежали "Дракула" Стокера, "Вампиры" некого Олшеври, еще один эпистолярный роман о кровососах, что-то про демонов, круги на полях и их научные объяснения.
Среди всего этого белой вороной выделялись учебник физики для 10-го и 11-го классов, что-то об отражении, скорости света и толстенный том "Занимательной физики". В общем, стол был просто завален книгами.
Ане стало стыдно из-за того, что она роется в личных вещах Сергея. Если он и хотел написать книгу, то это только его дело, с укором выговорила ей совесть.
Ей вдруг в голову пришел вполне резонный вопрос: а где печатная машинка или компьютер? Может, нет никакой книги и это просто странное увлечение? Вид создавался такой, что Сергей собирался в срочном порядке найти какую-то информацию. Что объединяло все эти книги? Сверхъестественное. Одержимые, вампиры, боги, Бог, привидения, домовые, инопланетяне, водяные, кикиморы и ведьмы. (Ведьмы! Многие в деревне считали мать ведьмой). В общем, мифы. А физика? Для чего учебники по физике? Физика для того, чтобы понять, объяснить себе что-то, чего ты не можешь понять и то, что древние люди пытались объяснить вмешательством потусторонней силы.
Ане вдруг захотелось выяснить, что же тут на само деле произошло. Почему у Сергея вдруг поехала крыша? Как человек начитанный (да он чертов гений!) мог внезапно сорваться, схватить нож и зарезать любимого человека? Шестое чувство подсказывало ей, что здесь кроется еще что-то. Что дело не только в погибшем скоте. Доверяла ли она своим инстинктам? Никогда об этом не задумывалась. Просто сейчас логика - а она говорила об одном: Сергей сорвался - и факты, все эти нестыковки вроде как та, что мать была убита не в своей комнате - не складывались в одну понятную цепочку. Гвозди в стене, зеркала, люстры в сарае, книги на столе. Добавить ко всему этому упорное желание Сергея помочь матери и его выбор оставаться с ней до конца. Все это в реакции зарождало сомнения в Ане. Хотя, если честно, то она не понимала, в чем сомневается. Может, она просто-напросто пытается найти оправдание брату. Он ведь сам позвонил Рыбину и сказал, что зарезал мать. Что еще нужно? И для чего она пытается найти ему оправдание? Может, для того, чтобы оправдать себя? Ведь она бросила мать и Сергея. Она была одним из решающих факторов, которые привели к кровавой развязке. Если бы она помогала Сергею так, как могла бы помочь, будь у нее желание, то возможно он бы и не сорвался. И не пытайся оправдаться тем, что она сама тебя выгнала, вновь дала знать о себе совесть. Ты знала тогда, что мать ждет от тебя только понимания. Ты знала, что она на самом деле не собиралась этого говорить. Просто упрямый характер не позволил извиниться перед дочерью. Да и извиняться было не за что.
Аня вдруг вспомнила слова, которые произнесла вслух на прощание. Слова, которые заставили мать опустить руку с кожаным ремнем. Слова, из-за которых подбородок матери задрожал, а на усталые глаза навернулись слезы. Ане стало жутко тоскливо.
Она встала из-за стола и вышла из комнаты. Пора готовиться к приему гостей.
Ирка пришла раньше, чем обещала. Зато она принесла с собой полный пакет еды и бутылку красного вина с некрасивой этикеткой, похожей на страничку из детской книжки для раскраски.
- Позже еще зайдет Тонька. Помнишь ее?
- Ты так говоришь, будто я отсюда шестьдесят лет назад уехала, - Аня улыбнулась. - Я никого еще не забыла.
