Страшно подумать, сколько я бы считал эти схемы без ноутбука? Месяц, не меньше. А так, полчаса и готовы все расчеты.

Стараясь не разбудить Дину и Терима, спавших рядом, я выполз на воздух. Светало. Птицы орали как сумасшедшие, но все-таки они здесь другие. Голоса не те, тембры — не знаю, как объяснить. Посетив кустики, считавшиеся у нас туалетом, и аккуратно снимая сигнальные растяжки, я срубил парочку веток с кленоподобных деревьев и стал изготавливать себе оружие. На стук топора из второй палатки выполз Беркут. Его явно мучило похмелье, приложились они вчера с Цепалой знатно. Надо было видеть, как мы, пьяные, ставили вчера в темноте палатки. Хорошо, что ночью не было дождя, а то с такими морщинами залило бы все нафиг внутри. Купца пришлось в фургон заносить. Потом как-то перенесли в палатку Иру, Беркут остался с ней, просто упав рядом и захрапев.

Посмотрев на меня красными глазами и что-то буркнув насчет недоброго утра, Андрей двинул в кусты. А я продолжил. Спустя полчаса, с помощью топора, кинжала, магии и какой-то матери мне удалось смастерить основы. Жезл с рукояткой, удобно сидевшей в руке, с небольшой веревкой, цепляющийся на запястье. И небольшой брусочек с отверстиями под пальцы, а-ля кастет. Потом самое неприятное — отстричь псинергию. Поморщившись, я оторвал от себя кусочки и закрепил их на носителе при помощи специальных схем. Подумав, соорудил маскирующую систему, скрывающую потоки — незачем супостатам знать, что это не просто дубинка. Ну и в самом конце поднапряг перстень.

С каждым днем я чувствовал Зага все больше. Не знаю, как это описать. Мне как будто вставили дополнительный процессор, позволяющий обрабатывать схемы и их формирование. Я мог через него не только создавать, но и активировать их усилием мысли. Сейчас, глядя на экран ноута, я просто представил схему в сознании, и она тут же сформировалась над камнем. Изготавливая фрагмент за фрагментом, я сажал их на носитель. Прямо на носителях сформировал по четыре силовых порта для субстанций и напрямую подключил трофейные накопители. Теперь оружие следовало протестировать. Я посмотрел на Беркута.

Он уже давно сидел рядом и следил за моими манипуляциями. Однако, вопросов не задавал.

— Вечно можно смотреть на огонь, на воду и на то, как другие работают, — усмехнулся он в ответ на мой взгляд. — Рассказывай!

Я в двух словах рассказал про мои придумки и описал ожидаемое действие.

— Хочешь проверить, — догадался он.

— Хочу, — я кивнул. — Но не знаю на ком.

— Не надо на меня так смотреть, — Андрюха усмехнулся и ткнул пальцем бревно, на котором я сидел. — Вот его ударь. С разного расстояния. И посмотрим, что получится.

— А кастет?

— Кастет надо проверять на живом существе, иначе не поймем ничего. Но, чтоб посмотреть, сколько энергии берет, можешь бревно тоже разок стукнуть.

Отойдя на десять шагов назад, я указал жезлом на кусок лежащего дерева и мысленно активировал схему. Раздался глухой удар, во все стороны полетели комья земли, травы и песка. Пришлось зажмурить глаза, а когда я их открыл, бревно лежало на месте. Зато под ним образовалась внушительная яма, сантиметров десять глубиной и тридцать в диаметре.

— Однако вы, батенька, снайпер, — заржал Беркут, отряхивая с волос комья земли. — Или руки дрожат после вчерашнего?

— Чо, промазал что ли? — удивился я. — Ну ка…

На этот раз я попал. Бревно подпрыгнуло в воздух и, падая, задело стену фургона. Из фургона раздался рык, и на поляну выскочил взъерошенный Цепала в одних подштанниках.

— Ай, Берг тебя побери, что случилось?

— Простите, уважаемый, — проговорил я, стараясь не заржать, глядя, как Беркут сползает на траву от смеха. — Неудачный эксперимент. Не хотел вас разбудить.

— Хой, Берг с тобой, только фургон не разломай, — махнув на меня рукой, купец полез обратно.

— Можешь смело уменьшать мощность раза в два, — проговорил Беркут, вытирая глаза.

Я проверил накопители. Треть энергии как не бывало. Пожалуй, кастет надо подключить отдельно. Кстати… Я подошел к бревну поближе и активировал молнию. Жахнуло знатно. Перед глазами поплыли радужные пятна.

— Ни хрена себе, — Беркут подошел ближе, разглядывая расколовшееся и обуглившееся бревно. — Думаю, и здесь раза в три смело можешь уменьшать.

— Да я уже понял, — буркнул я в ответ, разглядывая пустые накопители. Молния оказалась куда более затратной игрушкой, чем воздушный кулак. Благо, с шодов мы сняли двадцать четыре комплекта.

На грохот вылезла Дина, испуганно посмотрела по сторонам. Не углядев ничего опасного, улыбнулась мне и спряталась обратно.

— Подумай, где и как ты их будешь носить, чтобы быстро достать, — проговорил Беркут, разглядывая оружие, выглядевшее как обычные деревяшки. — И тренируйся доставать и направлять при малейшей возможности. Хорошо бы для жезла придумать прицельные приспособления. ЛЦУ?

— Что такое ЛЦУ?

— Лазерный целеуказатель, — расшифровал Андрей.

— Ты издеваешься? — Я усмехнулся. — Здесь средневековье, какие лазеры?

— Ну мало ли, на что твоя магия годна, — пожал плечами он.

— Откровенно говоря, это не совсем магия. Скорее какая-то специфическая материализация энергии. Ничто ниоткуда не берется.

— Не важно. Источник света ты можешь сделать? Сделай его направленным. Вот тебе ЛЦУ.

— Надо подумать, — Взъерошил я волосы на затылке.

— Подумай. Мне можешь такие сделать? — Он кивнул на кастет и жезл.

— Такие не смогу, — покачал головой я. — Они работают через перстень. Активируются через него силой мысли. Могу попробовать что-то подобное, но надо считать и думать.

— А что-то подобное автомату Калашникова не можешь? — спросил Беркут.

— Опять издеваешься?

— Ни разу! Ладно, ты просто подумай. Надо будить всех и собираться. В дорогу пора. Хорошо бы еще детей потренировать гранаты кидать, — проговорил он, глядя как Дина и Терим выбираются из шатра.

Когда я открыла глаза, то не сразу сообразила, где нахожусь. Все вокруг было желтым, громко пели птицы, шумели деревья. Пахло лесом, травой и весной. Лишь спустя некоторое время я поняла, что лежу в большой желтой палатке. Меня окутывал мохнатый шерстяной плед, было тепло и хорошо. Ну и кошмар же мне приснился, подумала я. Мы же с Игорем и Настей в поход пошли! Уже хотела позвать Настю, которая, наверное, мешается Игорю. Он у нас главный по трапезе, в наших вылазках на природу. Но тут в голове у меня что-то щелкнуло, и память о недавних событиях накрыла меня с головой.

Не знаю, сколько я ревела, пряча рыдания в подушку. Когда успокоилась, вся наволочка была мокрой. Сев, я нащупала рядом свой рюкзак, достала зеркальце, расческу и попыталась привести себя хоть в какой-то порядок. Глаза опухшие, нос красный… На затылке шишка, которая ощутимо болела при прикосновении. Корни волос отросли, стал виден мой натуральный цвет и… Да, да, несколько седых волосков. На кого ты стала похожа, Ирка? Откинула плед, полюбовалась на синяки и ссадины, на отросшие волосы на ногах. Боже мой, мне нужна ванна! Какое счастье, что здесь носят длинные юбки. Я завернулась в плед, взяла рюкзак и выползла из палатки.

Посреди поляны горел костер, над которым висел бурлящий котелок. Динари помешивала варево большой щепкой. Рядом, на бревнышке сидели Вадик и Терим, раскладывая камушки в небольшие тканевые мешочки. Беркут и Цепала разбирали вещи в фургоне, о чем-то споря и яростно жестикулируя.

— Доброе утро, — увидел меня Вадим. — Как себя чувствуешь?

— Доброе, — пробормотала я, щурясь на солнце. — Живая пока.

— Глова болит?

— Нет, все хорошо, — отмахнулась я, приближаясь к Андрею. — Андрюша, можно тебя на минутку.

Он стремительно развернулся, оглядев меня с головы до ног. С некоторым удовлетворением я отметила, что во взгляде мелькнули беспокойство и забота.

— Привет. Как ты?

— Хорошо. Но бывало лучше, — через силу улыбнулась я ему. — Поможешь мне умыться?