И дело даже не в тебе и не в Вилыче. Хочется перемен. Весна, дорогой друг!

Так поднимем же черные паруса над нашим корытом! Йо-хо-хо!

Надеюсь, Аки принесет эту записку тебе, а не бомжу, который собирает бутылки. Было б очень обидно. Знаешь, не хочется уходить вот так вот, ничего не сказав. Ты классный. Ты почему-то не хочешь этого показывать (и я даже знаю почему), но все равно классный. И я многому у тебя научилась за это время. Ну, потому что ты старше, опытнее… И вообще ты молодец (на этот раз прямо совсем правда).

Но я больше так не могу. Нужно что-то другое. А вы найдете себе новых девочек и мальчиков, и все у вас и дальше будет хорошо. Вилыч крутой. Он справится. Не знаю, зачем тебе этот театр нужен, но, если захочешь, то всегда найдешь что-то еще. Я в тебя верю.

И ты ведь не будешь меня искать, правда? Если нам еще суждено встретиться, то мы встретимся и так. А специально не надо. Давай будем самостоятельными, ОК?

Обнимаю тебя сто тысяч раз»

Из автобуса Макс — по совету таксистов — вышел на небольшой развилке. Тут сходились три дороги. По одной он только что приехал, другая вела в поселок, третья к дому. В месте их пересечения стояла большая заправка с широким навесом над бензоколонками, кафешкой и магазином. Начинался дождь. Макс перебежал через дорогу, постоял немного на обочине и зашел под навес заправки. Вода над головой монотонно шуршала.

Машин не было. Две заправщицы в синих комбинезонах хмуро посмотрели на него и пошли в помещение. Дождь все шел и шел. Зверски хотелось есть. Чтобы согреться, Макс ходил от одного края навеса до другого и размахивал руками. Прямо перед собой, в стороны, вверх-вниз, прямо перед собой, в стороны. Откуда-то появилась мокрая черная псина. Бегала за Максом, виляя хвостом и разбрасывая брызги во все стороны.

Подъехала белая калина с двумя пенсионерами. Пока дедушка ходил в кассу, Макс спросил у бабушки, не подвезут ли они его. Нет, не подвезут. Когда калина уехала, одна из заправщиц вынесла квадратную пластиковую коробку и поставила ее около двери. Причмокиваниями подозвала собаку. Та подбежала и, поскуливая, начала есть. Это потому что своя, родная, подумал Макс с завистью.

Когда заправщица вынесла что-то еще, он подошел к ней и спросил, нельзя от них позвонить. Она ответила, что здесь неоткуда. Он спросил, можно ли взять сотовый. Нет, нельзя. И заправщица скрылась за дверью.

Наверное, так было даже лучше. Ведь если бы он сейчас дозвонился до мамы, что бы он ей сказал? И кому от этого было бы легче? Нет, лучше уже приехать домой и там разбираться. И с ней. И с Филом, может быть. Куда же его девать.

Заправщицам, видимо, его вопросы не понравились. Потому что, когда под навес лихо влетел серебристый опель, а из опеля бодро выскочил крепкий седой мужик, одна из них вышла и показала рукой на Макса. Мужик пошел прямо к нему.

— Ты че тут шатаешься, а?

— Ничего, — Макс развел руками.

— Раз ничего, то давай, пошел вон отсюда, — мужик схватил его за руку и потащил к краю навеса.

— Эй, вы чего делаете? — Макс безуспешно попытался вырваться.

— У меня тут спецтехника заправляется, мне на заправке всякие уроды не нужны! — мужик покраснел от злости и напряжения.

— Дайте мне дождь переждать!

— Пошел отсюда, говорят тебе, — мужик вытолкнул его из-под навеса. — Чего смотришь? Вали.

— Да чего я вам сделал-то? — холодная вода заливала Максу глаза и затекала за широкий воротник рубашки.

— Не, ты по-хорошему не понимаешь?! — мужик нервно скакал на границе между сухим и мокрым асфальтом. — Я тебе сейчас покажу, я тебе покажу!

Он вернулся к своей машине, открыл пассажирскую дверь, что-то достал и взял в правую руку. Макс натянул капюшон и стоял не двигаясь. Мужик снова подошел к нему, вскинул руку и наставил четырехствольный травмат прямо в лицо.

— Ну? Чего? — он покачал пистолет из стороны в сторону. — На дорогу. Пшел на дорогу! И бегом отсюда!

Макс попятился. Мужик сделал шаг вперед. Макс еще отступил, но мужик не отставал. Четыре коротких ствола по-прежнему покачивались перед самым носом. Макс осторожно, так, чтобы видеть мужика краем глаза, повернулся. Вышел на дорогу. Медленно пошел прочь от заправки.

— «Бегом» была команда, — закричал мужик у него за спиной. — Бегом!

С ватным хлопком грохнул один, а потом и другой выстрел. Макс побежал.

Он бежал, стараясь попадать ногами точно по разделительной линии между полосами. Мимо в облаках водяной пыли проносились машины, выли клаксонами, предупреждая, чтоб не сходил с белой линии, и не останавливаясь летели дальше. Макс бежал и бежал.

Куртка промокла, в боку кололо, ноги отказывались подниматься, и ботинки терлись носками о землю. Легкие, казалось, сейчас вывернутся наизнанку и вылетят из горла. Вот. Сейчас. Еще один шаг. Он споткнется. И упадет. Прямо под колеса какому-нибудь грузовику. И все кончится.

За спиной коротко крякнул спецсигнал. Макс проигнорировал. Не стал останавливаться. Через секунду завыла полицейская сирена, мокрый асфальт впереди окрасился синими и красными всполохами, и прямо перед Максом, не давая пройти, выплыла широкая белая морда машины ДПС. Сидевший за рулем гаишник опустил стекло и кивнул на пустое соседнее сиденье. Макс остановился, уперся руками в колени. Тяжело дыша, помахал головой. Нет, не сяду.

Фотография. Общий план. Деревья и люди. Но если прикоснуться к экрану пальцами и развести их в стороны, картинка увеличивается. И кроме человека в красной кофте, не остается почти ничего. Это Макс. На картинке. Фото сделано на мамин телефон. Девятнадцатого апреля, на прошлой неделе. Когда они вместе ходили в парк.

Картинка на экране планшета. Планшет в руках у парня в ярко-голубой ветровке. Парень стоит около потрепанного грузовика с квадратной будкой. Показывает картинку седому водителю.

— Вот этот мальчик? — переспрашивает водитель.

— Да, — парень кивает. — Может, видели? У вас большой маршрут. Не встречался? На автостанции, может, стоял, или еще где-нибудь?

— Было такое дело, — водитель наклоняется над экраном. — А ну, дай-ка сюда.

Парень отдает планшет, водитель вертит его так и эдак. Подносит поближе к лицу, потом подальше, на вытянутых руках.

— Да, подвозил я его, — он возвращаете планшет парню в ветровке. — На неделе это было. Он еще торопился. А чего натворил-то? Приличный с виду паренек.

— Ничего не натворил, — парень закрывает фотографию и открывает карту местности. Выбирает соответствующий масштаб и поворачивает экран к водителю. — Не подскажете, где это было?

— Да вот здесь, — водитель указывает пальцем. — Вот где-то здесь он сел. А вот тут вышел.

— Так, хорошо, — парень ставит метки.

— И чего теперь будет?

— Будем искать, — парень закрывает чехол и убирает планшет в сумку. — Спасибо за помощь.

— Служу Советскому Союзу! — седой водитель отдает честь: левую ладонь кладет на макушку, а правую домиком приставляет к виску. — Я что-то не запомнил, а вы кто будете?

— Волонтеры, поисковой отряд. Помогаем возвращать пропавших детей.

— А, вон в чем дело, — водитель закладывает большие пальцы за ремень. — И чего, думаешь, вернете?

— Постараемся, — парень в ярко-голубой ветровке собирается уходить, — формально он несовершеннолетний. И должен жить с родителями.

— Ну… наверное ж есть причина, по которой он от них бегает? — водитель покачивается с носка на пятку.

— Разумеется, — парень устало трет лицо ладонью. — И с этим тоже надо работать.

Двое пацанов лет десяти проезжают мимо них на скрипящем велосипеде. Один крутит педали, второй стоит на багажнике и держит первого за плечи. За велосипедом бежит маленькая рыжая собака, пытается укусить покрышку и попасть мордой в спицы. Кто-то, невидимый за квадратной будкой грузовика, методично бьет футбольным мячом о стену.