Он ослабил хватку, и граф судорожно вдохнул:

- Ты трус, целитель. Я бы убил тебя, не задумываясь.

- А толку? Одним графом больше, одним… Чёрт!

Валентин вскочил, уронив стул, и замер: фигура Артёма словно раздвоилась. До предела распахнув глаза, землянин смотрел, как бесплотный фантом скользит за спиной шута. В голове раздался щелчок, словно в телевизоре включился звук, и он услышал настойчивый голос:

"Хватит играться, шут! Обезоружь её и приступим к пыткам!"

"Не хочу! Она мне нравится!"

"Слюнтяй! Ты надоел мне! Не хочешь, чтобы мы её пытали, тогда мы с ней будем пытать тебя!"

"Не надо!"

"Поздно! - Фантом раскинул руки и сжал шута в объятьях. - Он наш, Мария!"

Валечка испуганно ахнул: Артём вскрикнул, выронил меч и со всего размаха шлёпнулся на пол. Маруся молнией метнулась к нему и приставила остриё меча к горлу. В трапезном зале стало тихо, как в склепе. Взгляды камийцев были прикованы к сияющему лезвию наложницы. А сама женщина словно превратилась в соляной столб. Лишь губы её беззвучно шевелились, да рука, сжимавшая рукоять, едва заметно дрожала. Бесшумно, точно боясь нарушить гробовую тишину зала, Солнечный Друг поднялся и стал медленно приближаться к Марусе, не спуская растерянных глаз с узкого клинка.

- Маша, посмотри на меня.

Женщина не откликнулась. Тогда маг тихо щёлкнул пальцами, и рядом с ним возникли Ричард и Бастиар. Увидев жену и поверженного друга, инмарец закусил губу, рванулся было к ним, но щит отбросил его назад.

- Чёрт! Она всё же добилась своего!

- Кто? Маруся?

- Моя жена ни причём! Это всё Камия, будь она проклята!

- Вот оно что… - Валентин нервно потёр виски. - Магия мира мне не по зубам, вот если бы здесь был Дима… Дима!

На губах целителя заиграла дьявольская усмешка. Он посмотрел на застывших, будто скульптурная группа, Артёма и Марусю и крикнул:

- Дима вернулся!

И каким-то непостижимым образом имя друга прорвалось сквозь скользящий щит Камии и достигло ушей шута и наложницы. Маруся тотчас убрала меч в ножны и обернулась, а Артём вскочил.

- Где Дима? - хором воскликнули они, рыская глазами по залу.

- Здесь, - усмехнулся Валентин, и Артём со всех ног бросился к нему, походя разрушив щит Камии.

- Где он?

Временной маг подбежал к Солнечному Другу, заглянул ему за спину и обиженно заявил:

- Ты обманул меня! Гад! Они опять издеваются над нами!

"Так убей его! - Принц Камии в чёрном с серебром плаще возник рядом с шутом и ехидно оскалился: - Мы здесь самые сильные, шут! И все остальные должны трепетать перед нами. Убей их всех! У тебя длинный список".

Артём согласно кивнул, но тут раздался душераздирающий крик Ричарда:

- Маша!!! Нет!!! Не умирай!!!

Инмарец прижимал к себе бьющуюся в агонии жену, а в его глазах блестели слёзы.

"Я предупреждала, - прозвучал в его голове рокочущий голос Камии. - Зачем мне непокорная рабыня? Пусть сдохнет! И тот, кто попытается помочь ей, тоже умрёт!"

Инмарец повернулся к Солнечному Другу:

- Ты слышал?

- К сожалению. Но я всё равно попытаюсь.

Он отодвинул Артёма в сторону и шагнул к Марусе.

- Стой, Валя! Ты не справишься! Уступи дорогу профессионалу! - внезапно раздался за его спиной спокойный знакомый голос.

Нервно сглотнув, Валентин обернулся и посмотрел в ясные шоколадные глаза. Запах безумия почти исчез, а улыбка на губах была почти такой же искренней и весёлой, как при их первой встрече…

- Почти… - пробормотал Солнечный Друг, и Артём весело рассмеялся:

- Я был одним, стал другим, но всё вместе гораздо интереснее. Не парься, Валя, мы поможем, не так ли, принц?!

"Конечно, поможем!" - откликнулся принц Камии, протянул руку, и шут сжал её. В тот же миг пёстрые шутовские одежды заволокла тьма, остроносые туфли превратились в высокие черные сапоги, цветной костюм - в чёрные брюки и рубашку, на плечи лёг чёрный с серебром плащ.

- Принц вернулся… - пронеслось над столом, а Кристер поднялся и направился к Артёму:

- Наконец-то мы поговорим!

Принц обернулся и приложил палец к губам:

- Не шуми, граф. Мне не до тебя. Поговорим позже.

- Но Катарина…

- Заткнись и сядь!

Артём взмахнул рукой, и воздушная волна впечатала Кристера в кресло. Граф испуганно икнул и с трепетом уставился на сына великого Олефира.

- Так-то лучше, - снисходительно улыбнулся Артём и посмотрел в окно на белоснежное солнце.

"Что тебе надо?" - с недовольным ворчанием поинтересовалась Камия.

"Ты предала своего повелителя! Ты посмела приказать сопливой девочке убить меня! Самой-то не смешно?"

"Ты забываешься, маг! Если тебе удалось на несколько минут стать нормальным, это не значит, что ты всесилен. Я найду способ убить тебя!"

"Не обольщайся, голуба. Я - временной маг, и могу уничтожить тебя в любой момент и в любом состоянии".

"Угрожаешь?"

"Предупреждаю".

"Ты пожалеешь о своих словах, принц!"

"Отдай мне Милену и я прощу твою грубую выходку. Иначе…" Временной маг прищурился, и снежное камийское солнце потеряло ослепительно-белый блеск, подёрнулось серой дымкой.

"Хорошо. Забирай", - быстро сказала Камия, и Артём язвительно улыбнулся:

"Спасибо".

Судороги прекратились. Маруся открыла глаза, и Ричард поставил жену на пол. Едва ноги женщины коснулись каменных плит, она склонила голову и хрипло проговорила:

- Спасибо, повелитель. Моя жизнь принадлежит Вам. Приказывайте.

- Живи, - небрежно бросил Артём и посмотрел на Ричарда: - Всё в порядке, дружище, расслабься.

Маг с игривым лукавством подмигнул инмарцу, покачнулся и вдруг повалился на пол.

- Тёма! - испуганно вскрикнул Валентин, бросился к другу и положил руку на холодный мокрый лоб. - Очнись!

Но Артём не подавал признаков жизни. Несколько мгновений в зале стояла напряженная тишина, а потом камийцы разом выдохнули и заговорили, обсуждая странные события, свидетелями которых стали. А Кристер, увидев врага беспомощным, вскочил и истошно заорал:

- Стража! Он самозванец! Убейте его!

После недолгой заминки гвардейцы бросились выполнять приказ, но Ричард, Маруся и Бастиар выхватили мечи, и над телом принца закипела битва. Валентин же колдовал. Теперь, когда Артём впал в забытьё и утратил контроль над сознанием, он наконец увидел всё, что произошло с ним и Димой в Ёсском замке. Воспоминания друга, ясные, чёткие, красочные, накатывали штормовыми волнами и помимо воли намертво запечатлевались в памяти. Они мешали целителю сосредоточиться, слова лечебных заклятий таяли в них, как сахар в стакане чая, и пропадали втуне - Артём не желал приходить в сознание. Валентин растерялся. Он замолчал и стал лихорадочно обдумывать, как привести друга в чувство, и в этот момент услышал истеричный крик графа:

- Полмиллиона бааров за голову шута!

Огромная награда прибавила гвардейцам храбрости, и они с удвоенной силой ринулись на камийскую мечту и каруйского графа. На рукав солнечного балахона брызнула кровь, и целитель, закусив губу поднял голову и посмотрел на Кристера. Граф улыбался во весь рот, зеленовато-голубые глаза пылали злобой, ненавистью и решимостью. Он наблюдал, как гибнет ёсская гвардия, а в голове крутилось: "Они должны быть мертвы. Все. Любой ценой! Только так я смогу выжить!"

"Чёрта с два! Вот вылечу Тёму и убью тебя, падаль!" - мысленно прошипел Валентин и вновь склонился над другом. На этот раз он не стал читать заклинаний и не позволил чужим воспоминаниям сбить себя с толку. "Живи!" - непрерывно твердил целитель, всё глубже и глубже проникая в сознание временного мага. Ему казалось, что прошла вечность, прежде чем Артём начал приходить в себя. На бледные щёки вернулся румянец, губы порозовели, веки дрогнули, и на Валю взглянули безумные шоколадные глаза.