Алина Буткевич устало потерла виски и снова уставилась на монитор.

Для того чтобы разобраться во всей этой истории, ей пришлось провести напряженную работу. Материал по оборотням оказался огромен, и девушка потратила несколько дней на то, чтобы отделить зерна от плевел. Результатом стал сухой остаток в виде трех латинских текстов, которые удалось перевести и истолковать с большим трудом — так темен и запутан был их смысл.

Закончив с переводом последнего, Алина не на шутку встревожилась. Она еще раз перечитала набранные в текстовом редакторе страницы, зловеще пестревшие словами: «пожиратель людей», «неуязвимый», «всеобщая погибель», «единственное средство»… Потом набрала номер телефона Виктора:

— Алло, это Алина. Я тут кое-что разыскала. Можешь подъехать?

Виктор, конечно, мог.

Через полчаса он узнал одну из самых страшных тайн Королевских оборотней, тщательно охраняемую их родом.

В одиннадцать сорок пять дверь подъезда открылась, и из нее показался человек, лицо которого Никита изучал несколько дней. Похоже, что-то насторожило его, и Арчи стремительно обернулся в сторону дома, где на чердаке засел снайпер. Не позволяя себе ни на секунду задуматься, тот мягко и плавно спустил курок. Раздался тихий щелчок.

Меньше чем через четверть секунды винтовочная пуля калибра 7,62 пробила оборотню левый глаз и вдребезги разнесла затылок, пройдя через мозг. Арчи рухнул на асфальт, окрасив его темной кровью, обильно хлынувшей из раны.

Никита аккуратно прислонил оружие к облезлой кирпичной стенке, достал бинокль — оптический прицел здесь не годился — и внимательно изучил дело своих надежно защищенных перчатками рук.

«Мертвее не бывает», — сказал он сам себе, спустился с чердака и вышел на улицу, оставив все, как было, — винтовку, коврик, размотанные тряпки и стреляную гильзу. Это было уже не нужно.

Выстрела никто не слышал. Свидетелей нет. Все кончено.

Красноватая огромная луна, неумолимо поднимавшаяся в небесах, осветила его высокую фигуру. До полнолуния оставалась какая-нибудь пара дней.

У штаб-квартиры «мангустов» припарковался небольшой автофургон с их фирменной меткой: синий гербовый щит с белым мангустом, схватившим зубами змею. Двое охранников в сером камуфляже выгрузили из задней двери несколько ящиков, потом потащили их наверх.

Штаб-квартира — так ее прозвал Леша, потому что раньше это действительно была пятикомнатная квартира, — заполнилась людьми. В самой большой из комнат, получившейся в результате соединения двух, Виктор проводил краткий инструктаж.

На вид эта комната с крашеными белыми стенами напоминала какую-нибудь университетскую аудиторию: доска на стене, проектор, небольшой жидкокристаллический монитор, висящий на стене и подключенный к компьютеру. Несколько рядов столов и скамеек. Вот только за столиками расположились не хорошенькие студентки с конспектами, а здоровенные мужики в камуфляже. И они не спали, не болтали, не красили губы, а очень внимательно слушали.

— Все предельно просто. Представьте, что придется драться против своры огромных собак и одного… ну, скажем, льва. Ничего страшного. Все получили Алинины распечатки с описанием наших монстров и их уязвимых мест?

Ответом стали дружные кивки. Слово «монстр» никого из «мангустов» уже не смущало. С лета ходили слухи о новом, особом назначении их организации, и все, кто считал мистику и сверхъестественные силы чем-то нереальным, успели уволиться. Те, кто остался, готовы были драться с самим Ктулху, если, конечно, хорошо заплатят.

— В пользовании снаряжением, которое сейчас подвезли, нет ничего сложного. Серебряные пули, посеребренные ножи… Это наш Володя постарался.

Володя Яхнин, технический специалист «мангустов», давно ничему не удивлялся. Это ему принадлежала идея закупить несколько килограммов технического серебра, которое превратилось в отличную картечь для патронов под помповые ружья.

Виктор улыбнулся, вспоминая, как позавчера Яхнин возился с оружием для предстоящей операции.

— Знать бы, какой процент серебра для них летален, — бубнил Володя, запечатывая снаряженные гильзы специальной машинкой. — Расходы-то какие… Может, сплав сделать? А мельхиор не пойдет? А может…

— Володенька, — проникновенно сказал тогда командир «мангустов», — ты заряжай уж чистое. Очень жить хочется. А что расходы, так Сторожевский заплатит…

— Всем надеть кевларовые перчатки, броне-щитки на руки и на ноги, защитные шлемы с глухими воротниками — во избежание укусов. Высокие ботинки — само собой. У каждого будет прочная сетка. В ближний бой тварей не подпускать.

— Можно вопрос? — Один из бойцов, усатый здоровяк, по-школьному поднял руку.

— Можно.

— Если нас покусают, мы тоже превратимся в таких вот…?

— Вопрос хороший. Нам точно известно, что один из них, вожак, может заражать оборотничеством, или как его там… Остальные — не знаю. Я с ними не откровенничал. Думаю, что нет. Но кто хочет рисковать?

Аудитория одобрительно загудела. Рисковать никто не хотел.

— Наша задача: разведать место их сбора, окружить и уничтожить. Помните, что в полнолуние твари особенно опасны. Каждый оставшийся в живых оборотень в следующее полнолуние вернется в парк охотиться и жрать человечину. Следующей жертвой может стать чья-то жена, или дочь, или сын. Ясно? Так что стреляем без промаха, используем сети.

— Виктор Николаевич, а как предполагается их искать? — спросил другой боец, невысокий чернявый крепыш с собранными в хвост волосами.

— Хороший вопрос. — Виктор включил мобильный, набрал номер. — Паш, зайдите к нам. Ага, давай.

Все заинтересованно притихли. В дверь вошли двое подростков, один посветлее, покрепче, другой — темноволосый, невысокий. Между ними неторопливо шествовал здоровенный мохнатый серый пес — покрупнее некоторых волков. Зайдя в комнату, он дисциплинированно уселся перед доской, оглядел присутствующих и вежливо гавкнул.

— Эти мальчики, Леша и Паша, они, так сказать, в теме, — представил Виктор вошедших. — И кое-что разузнали. Говорите, ребята.

— Ну мы вот… — Пашка несколько смутился, увидев такое количество взрослых дядек, уставившихся на него с нескрываемым любопытством, но преодолел робость. За последние два месяца он и не такое видел. — Это, короче говоря, Малыш, познакомьтесь.

Малыш снова тихонько гавкнул.

— Мне тогда тот гад сказал, что, мол, превратишься со временем в собаку. Посмотри там, в вестибюле метро, на полу… Я пошел — а там вот, Малыш.

— Так это что же, бывший человек? — изумился кто-то.

— Он и сейчас человек, еще получше многих! — запальчиво перебил Леша. — Только он обратно не может превратиться, а все потому, что не стал людей есть. По мне, лучше уж собакой жить, чем людоедом. Он все-все понимает и обещал нам помочь.

— Он нас в лес водил, — подтвердил Пашка. — А там в куче прошлогодних листьев — старая одежда и паспорт. Плохо сохранился, но все-таки можно прочесть еще. Это Малыш, когда перекидывался, там оставил, а обратно уже не смог…

— А как это вы с ним договорились? — поинтересовался чернявый.

— Ну он может головой кивать, или показать что-то. Мы сначала ему буквы показывали, но он все-таки уже не совсем человек, — огорченно ответил Леша. — Мы тогда с Пашкой снова к метро поехали, чтобы того гада выследить, и подумали, чего это пес там на улице мерзнет. Ноябрь все-таки. И я его к нам с Максом забрал. Малыш обещал показать, где оборотни в полнолуние собираются. Он их чует.

— Сколько же он жрет?! — подал голос бритый татуированный мужик, примостившийся в заднем ряду. — Тяжеленько такого прокормить.

— Ага, лучше бы он человечину жрал, да? — обозлился Леша. — Вот он хороший — и собака, а главный гад преспокойно расхаживает по Москве и каждый месяц людей убивает.

— Спокойно, никого он больше убивать не будет, — раздался голос с порога. Все посмотрели на дверь — в проеме стоял Никита Царевский в промокшей насквозь куртке.