— Это как тебя понимать, Ник? — медовым голосом поинтересовался Виктор, не терпевший опозданий.
— А так. Его вчера в морг увезли. Кто-то башку прострелил, вот ведь незадача…
Если бы «мангусты» не знали так хорошо своего командира, они могли бы подумать, что известие не произвело на него никакого впечатления. Но они знали, и поэтому многие невольно передернулись и даже покрылись холодным потом. Заострившиеся черты лица и тихий спокойный голос не предвещали Никите ничего хорошего. Но тот ничего не заметил.
— Башку прострелили? — Виктор сделал шаг по направлению к снайперу. — Из винтовочки, да? Профессионал работал никак?
— Ну да, — недоуменно подтвердил Никита. — Все чисто, Виктор Николаевич.
— Можно тебя на минутку? — прошипел Кононов и стремительно вышел в коридор. Никита пожал плечами и последовал за ним.
Бойцы сочувственно переглянулись. В коридоре незамедлительно послышался звучный удар, а потом голос Виктора, тихий, но хорошо различимый:
— Ты что делаешь, придурок? Тебе здесь что, Чечня? Афган? Сесть захотел?
— Бу-бу-бу… — Виноватый, но все еще самоуверенный голос Никиты.
Раздался ритмичный стук. Судя по всему, кого-то методично прикладывали об стену.
Через пять минут вошел Виктор, спокойный и аккуратный, как всегда. Никита не показывался. Малыш завилял хвостом и пару раз гавкнул.
— Одобряет… — хихикнул лысый. — Споются они с нашим командиром…
— Споемся, категорически, — ответил Виктор. — Теперь если еще кто самовольно что-нибудь предпримет, буду скармливать собачке. Ясно?
— Ясно, Виктор Николаевич.
— Планы меняются. Через десять минут всем грузиться в машину. Едем в морг. Если этот… там еще лежит.
Анна в очередной раз надавила кнопку звонка. Никого. Странно, сегодня договаривались встретиться. Вечер, как обычно. Она пожала плечами, снова нажала кнопку, подержала несколько секунд.
— Никого нет, деточка…
Анна обернулась. Кто это умудрился подойти так тихо?
На нее смотрела еще сохранившая былую красоту женщина — высокая блондинка с крашеными, уложенными в аккуратную прическу волосами и начавшим увядать лицом.
— Простите, вы кто? — удивилась Анна.
— Татьяна. Мать твоего кавалера, — устало ответила женщина. — Ты не хочешь зайти? Поговорим. Сдается мне, что нам есть что обсудить.
Анна пожала плечами и последовала за своей предполагаемой свекровью. Надо же когда-то познакомиться. Может быть, Арчи специально так все устроил: договорился о встрече и отправил к ней свою мать?
Татьяна сняла теплую шаль и серое длинное пальто, оказавшись в длинной клетчатой юбке и немного старомодном жакете, присела на пуфик, как-то ссутулившись и превратившись из представительной дамы в замученную стареющую женщину.
— А… а где ваш сын? — робко спросила Анна.
— В морге, — коротко ответила Татьяна.
— Простите?
— В морге лежит. Вчера вечером его застрелили.
Анна похолодела. В голове помутилось. Она вдруг поняла, что села прямо на паркет. Ноги не держали.
— И что… вы так легко об этом говорите… — пролепетала она.
Татьяна внимательно посмотрела на девушку. В ее лице что-то дрогнуло.
— Деточка, — уже мягче сказала она. — Ты, видно, до сих пор не понимаешь, с кем решила связать свою судьбу…
Битком набитая вооруженными «мангустами» «газель» остановилась у мрачного бетонного забора, за которым находилось здание судебного морга.
Еще через несколько минут Виктор узнал от заспанного небритого дежурного, судя по всему, студента какого-нибудь медучилища, что в прозекторской учинили разгром бродячие собаки, которые неведомо как проникли в здание.
— Похоже, опоздали, — выдохнул Виктор.
— А одно тело вообще исчезло, — вещал студент, распространяя вокруг себя отчетливый запах того особого перегара, который дает только медицинский спирт. — И несколько погрызены. Здоровые собаки тут орудовали… Одну я сам видел — серая, огромная, как лошадь…
— И как же собаки в охраняемое помещение проникли? — с интересом спросил Виктор, с трудом удерживаясь от того, чтобы не садануть кулаком по стене.
Алина предупреждала, что во всех легендах о Королевских оборотнях говорится о том, что убить их можно, только вырезав сердце. Или разрезав на мелкие кусочки. В остальных случаях они регенирируют с неимоверной скоростью, при условии наличия пищи.
А этого оборотня услужливо привезли прямиком в столовую, можно сказать.
— Как проникли-то? — На небритом заспанном лице дежурного возникло задумчивое выражение. — И точно. Как? Но я ж своими глазами видел. И несколько трупов распотрошили, сволочи! Печень брали, я специально посмотрел. Разборчивые…
Тут в его похмельную голову пришла новая гениальная идея:
— Слушай, а может, мне все это примерещилось? Вчера-то я слегка того… с кем не бывает… Вот проснусь, и нет этого ничего… И ты мне тоже мерещишься…
— Черт! — в бессильной ярости рявкнул Виктор.
Он резко развернулся и вышел из дежурки.
— Ну что? — жадно спросил Пашка, которого после долгих препирательств все же взяли с собой как главного специалиста по общению с Малышом. Малыш смирно лежал под лавкой, положив лобастую голову на чей-то ботинок.
В глубине души мальчик надеялся, что Арчи все-таки убит.
— Что? Все! Ушел он, — мрачно бросил Виктор. — Теперь выслеживай его в лесу, ядрена Матрена…
— С пробитой головой ушел? — вскинулся Никита, который, несмотря ни на что, поехал вместе со всеми. Его левая скула украсилась внушительным синяком. — У него же мозги вылетели, я сам вчера видел!
— Ты когда в следующий раз что-нибудь увидишь, перекрестись сначала — вдруг кажется, — отрезал командир. — Ты, уголовник, не вспомнил, что приказа действовать не было? Это не человек, дурья башка. Это чертово отродье, которое, может быть, и мозги себе новые уже отрастило. А может быть, ему и без них хорошо. Алина сказала, что если оборотня убить не по правилам, а так вот, как некоторые поступают, то он только сильнее станет. А он тут еще нажрался… Несколько трупов распотрошил. Нам его теперь впятнадцатером с гранатометом не взять.
— Может, подождем до следующего полнолуния? — предложил кто-то.
— Есть веская причина действовать именно сегодня, — ответил Виктор. — Благодаря Алине мы теперь знаем, как расколдовать нашего юного друга, — он кивнул в сторону Пашки, ссутулившегося на скамье. Луна вступала в силу, и мальчика здорово корежило. И не было ни спасительной церкви поблизости, ни отца Владимира с тихими словами утешения.
— И как же?
— Все решается в третье полнолуние, — ответил Пашка, с трудом пересиливая тошноту. — Я должен съесть сердце королевского оборотня. Тогда снова стану человеком.
Наступила тишина. Потом кто-то присвистнул.
— Реальный рецепт, — прокомментировал чернявый боец, которого звали Стасом. — Жизненный. Только вот оборотня надо поймать…
— Ладно, поймаем. Так что все-таки приводим в исполнение план А, — скомандовал Виктор. — Едем в Битцу и далее согласно приказам. Без самодеятельности. Ты меня понял?
Последняя фраза была адресована Никите. Тот мрачно потер синяк и кивнул.
Больница погрузилась в тишину. Пациенты один за другим погрузились в сон, побежденные дурманящей силой уколов. Сегодня многие получили дополнительные дозы сверх обычного. Такой уж был особенный день — канун полнолуния. Затих, побормотав по обыкновению, Игорев сосед. С поста дежурной в коридоре некоторое время доносились голоса и смех, но наконец умолкли и они.
Игорь скорчился под тонким больничным одеялом. Его знобило. Он тоже получил сегодня большую дозу успокоительного, и оно безусловно подействовало. Звуки и запахи, которые мучили его еще с обеда, не исчезли, но как бы отдалились, ушли на второй план. Все чувства были по-прежнему обострены, но сознание затопил сонный покой. Даже зов луны, нараставший каждое мгновение, казался отстраненным.
