Шли недели. М ои страхи по поводу другой стороны жизни Джека, и присутствующих в ней людей, начали уходить. Мы снова погрузились в нашу рутину и даже встречались несколько раз с другом Джека — Тайлером, с которым я познакомилась на Гавайях, и его новой девушкой. М ы начинали осваиваться как пара. Н есмотря на то, что меня это пугало, я никогда в жизни не чувствовала себя такой счастливой.

Когда в воскресенье утром зазвонил мой мобильный, мы лежали в кровати и читали газету. На экране появилось изображение Сиенны.

— Привет.

Я даже не успела произнести до конца слово, как Сиенна уже начала о чем-то рассказывать. Мне пришлось попросить ее говорить помедленнее, чтобы хоть как-то разобрать слова. Она говорила быстро и возбужденно. Я успела разобрать только последнее предложение:

— «The Smiths», Сид, ты можешь в это поверить?!

Я была в замешательстве, и этот звонок привлек внимание Джека. Он посмотрел на меня, беззвучно спрашивая, все ли в порядке, а я в ответ лишь пожала плечами.

— Что там с «The Smiths»?

Сиенна сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

— Они хотят нас к себе на разогрев, Сид! Они хотят нас, меня и тебя, на разогрев!

— Что? Когда? — М не нравились «The Smiths».

Несколько лет назад, когда мы с Сиенной пели в группе в Бостоне, мы подружились со многими местными группами, и одной из них была «The Smiths». У нас было взаимное уважение к музыке друг друга. М ы всегда шутили, что когда-нибудь во время наших туров мы будем друг у друга на разогреве.

Спустя годы, «The Smiths» в этом преуспели. М ы с Сиенной были рады, что если это не удалось нам, то хотя бы получилось у них. Мы посетили около десяти концертов за последние несколько лет, и я знала, что у них скоро выходит новый альбом.

— В их тур, Сид, — ее голос снова превращался в крик. — Они хотят, чтобы мы были у них на разогреве на протяжении всего тура!

— Я даже не знала, что они собираются в ближайшее время устраивать здесь тур.

— Они не собираются, это тур по Европе, Сид! Четыре месяца выступлений и путешествий по Европе с «The Smiths»! Ты можешь в это поверить, черт возьми!?

К тому моменту, как она закончила кричать, я уже держала телефон подальше от уха. О. Мой. Бог. Это была моя мечта. Я не знаю, как она это сделала, но это было мечтой любого музыканта. Я повернулась, чтобы посмотреть на Джека, и мое сердце ушло в пятки. По его лицу было видно, что он слышал все, что сказала Сиенна. Да и как он мог не услышать, если она прокричала каждое слово.

Сиенна все тараторила и тараторила, пока я пыталась сохранить спокойствие. Я чувствовала себя так, словно меня только что ударили в живот, и я лишилась воздуха. Я была взволнована и восторженна, но в то же время была напугана и мне было не по себе.

— Когда он начнется?

Я должна была изображать интерес, но мое сердце обливалось кровью, когда Джек встал с кровати и ушел в гостиную.

— Через неделю.

Меня это слегка рассердило.

— Когда они ждут ответа?

— Ответа? — Сиенна засмеялась. — Я уже ответила им! Конечно, мы поедем, Сид!

Несколько минут спустя я положила трубку и нашла Джека в гостиной, стоящего у окна и смотрящего на город. Я обвила его руками и крепко к нему прижалась. Некоторое время мы оба молчали.

— Когда ты уезжаешь?

Джек повернулся ко мне и сцепил руки за моей спиной.

— Через неделю. Это четырехмесячный тур по Европе.

Я заметила, как его подбородок напрягся, но он пытался скрыть это от меня.

— Поздравляю, Сид. Твоя мечта сбылась.

Я обдумала его слова. Он был прав. Это было мечтой всей моей жизни, но почему тогда она мне кажется самым худшим кошмаром?

— Спасибо. Я думаю, что мне нужно время, чтобы осознать это.

Прошло несколько дней, и мы с Джеком продолжали жить, как и раньше. Мы обсуждали расписание тура, планы путешествий, и места, где мы будем выступать, но мы избегали разговора о том, о чем нам больше всего нужно было поговорить. О нас. Чем обернется для нас мой отъезд? Сможем ли мы остаться парой, несмотря на месяцы разлуки?

Будем ли мы вообще пробовать отношения на расстоянии? Я не знала, почему мы до сих пор об этом не поговорили, но я была в ужасе от ответов, которые должны были прозвучать.

За два дня до отъезда я проснулась и нашла Джека в офисе за работой. Я не могла уехать, не поговорив с ним, независимо от того, насколько боялась этого разговора. Я села напротив него, чего никогда раньше не делала. Единственным местом в его офисе, где я обычно сидела, были его колени. Джек поднял голову и посмотрел на меня, ожидая моих слов.

— Что произойдет с нами, когда я уеду, Джек? — мой голос был тихим.

Джек прекратил работать и потер свой лоб.

— Что ты хочешь, чтобы произошло, Сид?

— Я не хочу уезжать, Джек. Я боюсь оставлять тебя. Я не хочу тебя потерять.

Слеза сбежала по моей щеке, прежде чем я смогла ее удержать.

— Я тоже не хочу, чтобы ты уезжала, Сид. Но ты должна. Когда мы впервые встретились на Гавайях, ты сказала, что пока была с Майклом, ты забыла о том, кто ты есть. Ты должна сделать это для себя. Это твоя мечта.

Он вышел из-за стола и поднял меня, сажая себе на колени.

— Я буду прилетать к тебе в Европу, а ты можешь возвращаться домой, когда у тебя будет пара свободных дней между концертами. — Е го лицо было серьезным, а тон решительным.

Я знала, что он прав, но от этого не становилось легче. Я посмотрела ему в глаза и увидела, что он готов пойти на эту жертву.

— Я люблю тебя, Джек.

Я не планировала этого говорить, но слова вылетели сами по себе.

Джек поднял меня, понес в спальню и нежно положил на кровать. Я наблюдала, как он расстегивал штаны и снимал свои боксеры, не отрывая от меня глаз. Он посадил меня и снял с меня маечку. Потом навис надо мной, нежно поцеловал в губы и посмотрел прямо в глаза.

— Я тоже тебя люблю, Сид.

Затем он начал заниматься со мной любовью.

Утром в день моего отлета я удивилась, когда Джек сказал, что ему нужно заехать в офис.

— Мне просто нужно кое-что забрать оттуда. Мы можем заехать туда по пути в аэропорт — это займет пять минут.

Мы оба молчали, но это было не связано с незапланированной остановкой у офиса Джека. Я не увижусь с ним целых три недели, прежде чем у меня появится пробел в расписании. И мы запланировали, что в это время он приедет в Рим на четыре дня. Он посетит наш концерт, а затем мы три дня проведем вместе, прежде чем я улечу в Прагу.

Матео привез нас к офису. Джек вышел из машины и протянул мне руку. Я была удивлена тому, что он захотел, чтобы я пошла с ним после моего последнего визита. Я действительно не хотела, чтобы его последним воспоминанием обо мне в его офисе было мое тогдашнее детское поведение, поэтому я без вопросов пошла с ним.

Помощник Джека уже ждал нас, когда мы вошли.

— Оно на твоем столе.

Он мило мне улыбнулся.

Мы зашли в его офис, держась за руки. Я вздохнула с облегчением от того, что мне на глаза не попалась Дженна, вид которой мог бы меня расстроить перед отъездом. В офисе Джек вручил мне сверток.

— Что это?

— Открой.

Внутри была связка ключей с милым брелоком в виде сердечка, а также несколько сложенных бумаг.

Я с любопытством посмотрела на Джека.

— Ключи от пентхауса, моего офиса и склада. И билет с открытой датой, на случай незапланированного визита.

Отчего первые два ключа я поняла, но последний?

— Склад? — растеряно спросила я.

— Я отвезу туда твою мебель на следующих выходных. Ты переезжаешь в мой пентхаус. Так, что тебе нужно решить, что ты оставишь, а от чего избавишься, когда вернешься.

Мои глаза расширились от удивления, и я не верила своим ушам. Я уже собиралась начать спорить, когда краем глаза заметила на его столе фотографию, которую ему дала. Она была поставлена так, чтобы ему было удобно на нее смотреть во время работы. Он принял мой подарок, грубо доставленный ему на день рождения, и гордо разместил его на столе. Моя фотография стояла в офисе мужчины, который никогда не приносил сюда своих личных вещей.