Рука сама потянулась потрепать девушку по темным кудрям, успокоить. Зря Джо так с ней. Ребенку мать необходима. Иначе не человек вырастет, а трава у дороги.

— Успокаивайся. Тут слезами не поможешь. Скоро закончатся исследования, нас распустят, ты вернешься домой. А пока мы здесь, давай зарабатывать и работать. Без нервов.

Грета кивнула, соглашаясь, улыбнулась — хоть и без огонька, одними губами — и вдруг сказала:

— Игорь, а ведь я могу так проекту нагадить, что Джо сам застрелится. Я и не такие сложные компьютерные сети взламывала на раз плюнуть. Думаешь, с чего он меня под рукой держит?

«Замечательный поворот событий, — вздохнул про себя Маард. — Оказывается, мы кусаемся. Теперь аккуратнее с ответами».

— Можешь. Но это — крайние меры и, уж извини, откровенное детство. Натворишь дел — и вообще дочку не увидишь.

Грета долго молчала, глядя в сторону. Хмурилась, переплетая на коленях тонкие пальцы.

— Все верно. Пока я от него зависима — не стоит подставляться. Умница ты, Маард, — она посмотрела в окно и спросила: — Все уже уехали?

Маард прислушался: за пыльным окном шумел работающий двигатель.

— Судя по всему, загружаются в автобус.

— Хорошего им отпуска, — усмехнулась девушка печально. — Ну что, пойдем к Джо, узнаем, зачем нас оставили? Или… сходи ты. Мне его видеть совершенно не хочется.

Днем Джо оказался неуловим, но к вечеру сам собрал оставшихся на базе участников проекта и рассказал, что к чему. С его слов, Маарда, Алекса, Поля и Себастьяна оставили как лучших для обучения работе с несколькими моделями сразу.

— Вы справитесь, — ободряюще улыбнулся Джо, заканчивая разъяснения. — Помните: вы лучшие. И от вас ждут результатов. Потому — отбой. С утра приступаем к работе. Вопросы?

— Сколько времени это займет? — сурово буркнул Ромеро.

— Все зависит от вас. Кто как будет стараться, — прищурился шеф. — Ну и кто насколько заинтересован поскорее уйти в отпуск.

Алекс бросил на него злой взгляд и отвернулся. Джо знал, на что надавить. Теперь парень точно будет вкалывать, как каторжный, — лишь бы поскорее улететь в Италию к Джульетте. Грета все же выдала ему адрес и домашний телефон семьи Бирколли, поломавшись для приличия пару дней. Или ждала разрешения шефа — кто знает. Так или иначе, Алекс неделю ходил счастливый — пока не выяснилось, что обещанный отпуск достанется не всем. Маард целый вечер потратил на успокаивание Ромеро.

— Не психуй. Раз Джо сказал — это приказ, — объяснял он расстроенному парню. — Ослушаешься — запросто нарвешься на неприятности.

— Я подам на увольнение. Хватит с меня! — бесился Алекс.

— Не подашь. Ты успокоишься и наскребешь в себе терпения, которого хватит как раз до встречи.

— Слушай, а почему ты сам так спокоен? Все едут отдыхать, а нас оставляют! Мы что — крайние?

— Я спокоен, потому что знаю, что мы лучшие. И раз оставили — есть перспективное предложение.

— Мне бы твою уверенность… — буркнул Ромеро и на этом успокоился.

Время не шло — тянулось вязким улиткиным следом. Не то организм протестовал, желая присоединиться к отпускникам, не то просто накопилась усталость. Тишина и покой, царящие на базе после отъезда «апостолов», рождали только приступы лени. Не хотелось ни добиваться каких-то результатов в упражнениях, ни есть, ни общаться. Жить по расписанию. В семь подъем, пробежка по стадиону, полчаса в спортзале, завтрак, тренировка на виртуальной модели, потом выполнение задания Джо с несколькими моделями разом, обед, два часа отдыха, снова виртуал, а там уже и вечер — с его разбором возникших трудностей и ошибок, пламенными речами шефа о том, каких успехов достигают его молодцы, ужином и скучными часами, остающимися до сна. Телевизор в холле молчал. Операторы не горели желанием коротать вечера за беседой и просмотром идиотских шоу. Общение вдруг само собой свелось к вялому обмену приветствиями за завтраком и необходимыми переговорами на тренировках. Себ большую часть свободного времени спал, Алекс фанатично рубился в автогонки с виртуальным противником, Поль вообще непонятно где пропадал, а Маард просто лежал на койке в странном оцепенении.

Джо видел, что с парнями происходит что-то странное, старался расшевелить, разговорить их.

— Гор, куда в отпуск поедешь? — спросил как-то, подсев за обедом за стол Маарда.

— Никуда, — равнодушно ответил Маард. — Разве что обратно на службу.

— А что так? Мир большой, куда хочешь поезжай. Билет туда-обратно за наш счет, зарабатываешь ты тут более чем неплохо. У тебя будет месяц. За это время много успеть можно. Один мой друг умудрился в отпуске познакомиться с девушкой и жениться…

Джо запнулся, взглянув Маарду в лицо. Вздохнул, пожал плечами, предложил:

— Раз это не вариант — слетал бы домой. Знаю, что семья у тебя есть. Повидал бы родню.

— Я там не нужен, — поставил точку в разговоре Маард.

Грета бунтовала. По-своему, по-женски. Ходила вместе с парнями в спортзал, бегала по утрам, носила провокационно-обтягивающие вещи, вечерами крутилась рядом с «апостолами». Джо старательно сохранял благодушный вид, тая в глубине взгляда раздражение.

— Одного не пойму: чего ты добиваешься? — спросил Маард, возвращаясь вместе с девушкой из спортзала. — Шефа злишь или что-то более оригинальное?

Грета одарила его гордым и обиженным взглядом.

— Я стараюсь получать удовольствие от работы, а что?

— Ну что ты вскипаешь? — миролюбиво развел Маард руками. — Если я полез не в свое дело…

— Маард, давай договоримся, — девушка остановилась посреди коридора, повернулась к Игорю, уперев кулачки в бока, и тихо четко проговорила: — Ты занимаешься тем, зачем тебя в этот проект внедрили. Ты на своем месте. Меня шеф отстранил от всех дел, кроме одного: создавать видимость, что я тут нужна. Потому я себе дело ищу сама и прошу ко мне не лезть!

Игорь удивленно приподнял брови. Неожиданно, м-да.

— Да что с тобой? Я ж тебя не в койку волоку, а просто предлагаю поговорить, если…

Грета подавила сухой, злой смешок.

— Поговорить, ага. Ты очень хорошо умеешь разговаривать с людьми, Игорь Маард. Особенно когда тебе что-то надо узнать. Тебе отлично удается роль друга, пока в этом есть выгода. А когда информация получена и человек тебе не нужен, ты мастерски уходишь в тень.

— Ну что ты городишь, в самом деле?

— То, что думаю. Ты приходишь, только когда у тебя есть вопросы, а не когда тебе нужен друг.

Кольнула совесть. Да, действительно. Мало внимания уделяет человеку, который стал его единственным другом. Причем человеку с высокой потребностью в общении. Красивой девушке.

— Прости. Я понимаю, что это не оправдание, но… Я сильно устаю последнее время, — признался он тихо.

Но вряд ли стремительно уходящая Грета услышала слова, обращенные ей вслед.

Тильда чистила рыбу, сидя на прибрежных валунах в трусиках и куртке от спортивного костюма. Чешуя летела во все стороны. Дракон сушился после рыбалки в теплых лучах предзакатного солнца и фыркал, когда чешуйки попадали ему в нос. Похоже, зверюге нравился запах: облизывается, гляди-ка… Впрочем, рыбки бы Маард сейчас поел. Он смотрел на перепачканные илом и рыбьими потрохами коленки Тии и думал, как заговорить с ней о том, что ему не дает покоя. Вернее, что спросить, с чего начать. Как объяснить ей ситуацию, не напугав. Вспомнил, как знакомый психолог рассказывал о специфике личности некоторых больных. Он оказался стопроцентно прав, говоря, что все диабетики страшно инфантильны. Вон рыжая в свои двадцать капризна, упряма и порывиста, как подросток. И столь же ранима.

«Глаза у тебя серые, неулыбчивые… не любишь ты улыбаться на самом деле»… Вот так-то. И не поспоришь. Правда. И серые, и неулыбчивые. Некому. И смысла нет улыбаться, когда никто не видит. Никому не нужно. И забылось как-то само собой. Да и романтики ему в жизни хватило. Всю-всю выбрал без остатка.

«Не всю…» — иронично поправил он сам себя.