Олень, свиноматка и человек растворились в послеобеденных тенях. Горбел моргнул. Зелёные пятна в его глазах выцветали, оставляя после себя только отдельные крапинки. Он споткнулся и чуть не упал, капризно ругаясь, как уставший ребёнок.

Что-то тёмное порхало от дерева к дереву, скрываясь за стволами. Это могло быть обманом зрения, но Джейм чувствовала, что за ними всё ещё наблюдают. Во имя Порога, где же этот чёртов домик?

Она выловила из кармана медальон иму и заговорила с его слепым лицом. — Земляная Женщина, если мы тебе нужны, то мы здесь. Хватит играть!

Сделав следующий шаг, она полетела лицом вперёд, трёхфутовое падение в глубокую траву, которая едва успела смягчить её приземление. Над ней нависала низкая кровля наполовину погружённого в землю домика. Его наземные стены украшали ряды иму с зияющими ртами, а дверные косяки и перемычки покрывал глубокий барельеф из змеевидных фигур. Истёртые ступени вели вниз, к двери.

— Я же тебе говорил, что она где-то здесь, — сказал Горбел, всё ещё фыркая от смеха, вызванного её падением. Он прохромал вниз по лесенке, с усилием открыл скрипучую дверь и заорал, — Лесная Ведьма! У тебя гости, и с подарком.

В следующий момент, когда он шагнул внутрь, оттуда раздался звук ещё одного падения, в сопровождении взрыва проникновенной ругани.

Джейм спустилась по лестнице и подождала внизу, пока её глаза не привыкнут — как ни странно, не к обычному полумраку домика, а к золотистому, мягкому свету, который не отбрасывал теней и искажал все расстояния.

Перед ней лежала карта, Горбел растянулся на её восточной границе. Земляные и каменные гребни обозначали горы; борозды — реки. Полость, которая подвела Каинрона, была, должно быть, Восточным Морем. Странно, но здесь не было ничего западнее Центральных Земель, за исключением отдельных, пробных царапин. Кроме того, некоторые области были пустыми или же на них покоились маленькие кожаные мешочки. Земляная Женщина, похоже, разрушала свою карту — но почему, у Джейм не было ни малейшего представления. Она поморщилась, когда Горбел с трудом поднялся на ноги, стерев большой участок Конфедерации Бен-ар. По крайне мере, он не упал на Тай-Тестигон или ещё куда-нибудь, где могли возникнуть реальные проблемы.

Затем ей бросилась в глаза пустота комнаты. Во время её прошлого визита, посреди вулканического извержения, она была битком набита самыми разными животными, что укрылись здесь от горячего пепельного дождя снаружи. На этот раз здесь был только один обитатель, пасшийся у боковой стены, которая находилась не совсем здесь. Дружок взмахнул своим белокурым хвостом и повёл ухом в сторону Джейм. Затем он учуял яблоко, завалявшееся у неё в кармане, и поцокал к ней, чтобы всё разведать. Пока он им чавкал, она встала на цыпочки, чтобы похлопать его по плечу. По крайне мере, тут была лошадь, которая её не пугала, несмотря на свой размер. И так уже огромный каштановый мерин, казалось, вырос ещё больше с тех пор, как она отдала его Земляной Женщине во время извержения. Подарки всех форм и размеров очень вдохновляли и возбуждали Матушку Рваггу — к счастью, поскольку на тот момент, она превратилась в кожу, кости и прорву расплавленного жира, внезапно вылетев из жерла вулкана внутри лавовой бомбы.

Но где же она сейчас?

По земле поспешно застучали ноги, всё ближе и ближе. Как и звук тяжёлого дыхания.

Северная стена тоже была не совсем здесь, только намёки на неё таяли в тенях. Из них рысью выбежала Матушка Рвагга.

Всё в её коренастой фигурке болталось или тряслось. Вместо шляпы, придерживая её на месте коротенькой и толстой ручкой, она носила разрезанную сбоку голову лани. Кожа животного накидкой скрывала её плечи, а копыта, всё ещё прицепленные к шкуре, клацали у пяток. Под ней, поверх массивных, колышущихся грудей, она носила самые разнообразные шкуры, грубые и нежные, хищников и добычи. Усохшие виноградные лозы обвивали её крепкое горло и пышную талию. При каждом шаге из неё сыпались шипы и зелёные ягоды. В её пыхтящем обличии явился сам урожай, кое-где уже засохший и осыпающийся.

— Подарок, — прохрипела она, выбрасывая вперёд грязную руку. — Дай!

Когда Горбел передал ей сдвоенные кварцевые шары, она шумно ахнула от восторга. — Безделушки коменданта! Взяты или даны?

— Он сказал, что я могу взять их… это.

— У каждого, кто так говорит, есть, по крайней мере, ещё одна пара в запасе. Этот тип, скользкий ублюдок, но он никогда не испытывал недостатка в шарах[39].

Она осторожно вошла в карту, неодобрительно покудахтав над разрушениями, вызванными падением Горбела, — Держу пари, у них там никогда прежде не было землетрясений, — и поместила кварц у северной стены, между двумя каменными гребнями, рядом с извивающейся, глубокой бороздой. Джейм внезапно осознала, что это местоположение Тентира.

— Матушка Рвагга, что ты замышляешь?

Земляная Женщина хихикнула. — Догадайся сама, если сможешь, хитрая киска. — Веселье внезапно сменилось хмурым взглядом. — А вообще, что ты тут делаешь? Тебе следует быть в холмах.

— Ты же знаешь, мне там не рады. Твой я Любимчик или же нет, Чингетай, вероятно, попытается меня убить.

— Чингетай дурак. Тем не менее…

— Эй, вы двое, может, хватит болтать? — Горбел балансировал на одной ноге, его голос был как у раздражённого ребёнка, но он покрылся испариной от неподдельной боли. — Ты заполучила свои шары… ээ… безделушки… ээ…

— Зад? — предположила Джейм.

— Сидение! Сидение Коменданта! А теперь помоги мне, чёрт возьми!

— Ты нашёл отличное время, чтобы влезть со своими проблемами, как будто я и так уже не достаточно занята сегодня. Больше того, время, когда я могла бы использовать эту побрякушку на полную катушку, уже прошло, хотя она всё ещё может оказаться мне полезной. О да. — Она вгляделась в кристаллические глубины камня. — Очень многое ещё можно разглядеть… но ты тоже виноват, не так ли? Ты заполучил эту инфекцию, пытаясь добыть трофей, молодого раторна, не меньше, просто чтобы доказать, что ты на это способен. Что, хотелось поразить Папочку?

— Он посмеялся над моей неудачей.

— С него станется. А если бы ты преуспел, он бы разозлился, что это убийство не его.

— Ты думаешь, я этого не знаю?

— Ха. Милая у вас семейка, юный Каинрон, и это притом, что ты ещё один из лучших. Кстати говоря, а ты уверен, что не хочешь быть деревом? У них милая, спокойная, долгая жизнь, а с золотой ивой в крови ты мог бы даже иногда прогуливаться.

— Убери. Их. Прочь!

— Ох, ладно, ладно. Некоторые люди не видят своего блага, пока оно не укусит их за безделушки. Сядь.

Горбел нащупал контуры кресла у камина и осторожно в него сел. Под его прикосновением, после пугающей попытки растаять, оно приняло вещественную форму.

Джейм встала на колени, сжала покрепче ведерко его сапога и потянула. Часть его оторвалась прочь, оно развалилось на части, изъеденное изнутри кислотными кончиками корешков. Нога Горбела была едва различима, настолько плотно её укутывала спутанная масса белых корешков. Освободившись, они распустились в змеиный клубок, молотящий во все стороны, каждый побег наподобие слепого рта. Один из них стукнул Джейм по руке, заставив отдёрнуться с резким шипением. Чёрт возьми, кислота проела в перчатке дырку, а это была её последняя целая пара.

Матушка Рвагга перебросила через стропила верёвку, а потом захлестнула её концом молотящие корни.

— Помоги! — сказала она Джейм.

Под их общим весом нога Горбела дёрнулась вверх. Он вместе с креслом рухнул на спину.

— Ещё раз, — сказала Земляная Женщина.

Они потянули и волокнистая масса нитей на дюйм выступила из плоти Горбела. Он издал звук наподобие закипающего чайника и пнул воздух свободной ногой.

— И ещё раз.

Внезапно корешки подались и они обе повалились на пол. Джейм посмотрела вверх, на, с таким трудом извлечённую, извивающуюся, волокнистую поросль, почти целиком красную от каинроновской крови. Матушка Рвагга схватила их и встряхнула. — Ведите себя хорошо! Здесь есть отличная кадка с землёй. Чувствуйте себя, как дома.