— Сто одиннадцать, — повторила она. — Это одиннадцать десяток. Что будет с дополнительным кадетом?

Тень одарила её улыбкой черепа, но без заостренных зубов, которых удостаивались наиболее ярые сторонники её бабки. — Это я. «Десятка-хвост» из одного человека. О, это не так уж плохо. Мой дом никогда не знал толком, что со мной делать.

В это Джейм вполне могла поверить. У Лорда Кенона был только один ребёнок, полукендар, дочь шанир, связанная со змеёй, которую ей вручила бабка, перед тем, как отослать в Тентир. С глаз долой… из сердца вон? Но зачем тогда подарок в виде змеи?

Перо предположил, что не далеко все кендары Рандиры связаны с одним и тем же хайборном.

— К кому ты привязана? — поддавшись импульсу спросила она. — Кроме Эдди, я имею в виду.

Быстрый взгляд Тени был таким же острым как чёрный, зазубренный лёд.

— А к кому привязана ты?

— Ни к кому. О. Я понимаю. Я думаю.

— Я хайборн достаточно, чтобы никогда не чувствовать в этом необходимости — а мой лорд отец, по-видимому, никогда не задумывался об этом, как и моя бабка. — Она улыбнулась, мрачно искривив тонкие губы. — Как бы то ни было, я получила звание десятника без всяких обязанностей и могу присоединяться к любой группе, к какой захочу. Что-то похожее случилось и с Рандироком, когда он был здесь кадетом, но он тогда всё ещё был официальным Наследником Рандир, так что его сделали главным десятником казарм. Я поражаюсь, как он с этим управлялся, особенно, когда его кровь шанира стала становиться всё более и более очевидной. Рандиры сплетничают о нём, немного, с тех пор как он здесь побывал, — добавила она, видя удивление Джейм. — Он произвёл определённое впечатление, и даже на кое-кого из ярых почитателей миледи.

— Возможно, вот почему она сделала то… что сделала, — задумчиво сказала Джейм.

Тень, должно быть, сильно стиснула Эдди, потому что гадюка отпрянула назад, с шипением, которому эхом вторила её хозяйка.

— Кто?

— Кто, Леди Ранет. Ты не знала?

— Я думала, что мы были наказаны за попытку убийства нашего законного лорда, или за то что обезумили, или за и то и другое вместе. Это сделала моя бабка?

— Я так думаю. — Трое, это было только догадкой. Что если она ошибается? Нет, чёрт возьми, она не может быть не права.

Тень прочла ответ по лицу Джейм. Выражение её собственного лица твердело, кожа превращалась в кость.

Тем временем, Жур почти парил в воздухе текучими золотыми скачками, шлёпая лапами по стрекочущим крыльям. Он приземлился на шаткий стол, который рассыпался под его весом, выбрался из-под обломков, и снова прыгнул, прямо через экран, в окно второго этажа.

Джейм в ужасе попыталась вскочить, но её руки запутались в извивах Эдди. Злобная головка хлестала по сторонам. Треугольные челюсти широко распахнулись, чтобы зашипеть ей в лицо, демонстрируя отёкший, белый пищевод и клыки, между которыми мерцал чёрный язык. Глаза гадюки тоже были чёрными, один расширившийся зрачок, и ужасающе знакомыми.

Норф. Всё время лезешь не в своё дело…

Челюсти метнулись ей в лицо. Размытым движением Тень поставила между ними руку. Сам удар был столь стремителен, что Джейм его едва заметила, только рептилия с шипением отступала назад, пока Тень более медленно отвела свою руку обратно, чтобы недоверчиво уставиться на дырочки в ладони и тыльной стороне кисти.

— Она никогда прежде не выкидывала подобного, — сказала Рандир.

Мышь, разинув рот, смотрела на сочащиеся ранки, одновременно хватаясь за перед своей рубашки, куда при внезапном движении змеи нырнули обе мышки. — Позвать целителя? Болотные гадюки смертельно ядовиты!

— Не для моей семьи. У нас есть некоторый природный иммунитет. Держи.

Тень бросила Эдди Джейм на колени.

— Ааииее, — сказала Джейм, пытаясь схватить треугольную головку, не дав себя укусить, пока мускулистое тело извивалось у её ног. Будь всё проклято, если она попробует решить вопрос, просто сев на него.

Вытащив нож, Рандир сделала надрез между основными проколами, затем пососала и сплюнула кровь на пол, где та принялась въедаться в дерево.

Метания Эдди стали успокаиваться. Её зрачки сузились и чёрные глаза вернулись к своему обычному свирепому, немигающему оранжевому.

Пока Тень заматывала руку куском ткани, по лестнице загремели лапы и к ним вернулся Жур, всё ещё дико возбуждённый и рыщущий в поисках всё уменьшающейся орды. Под его лапами хрустели пустые экзоскелеты. Уцепившиеся за Гари кузнечики вдруг резко замолкли и наступила тишина.

Сокольничий в полном изнеможении рухнул на скамейку, а его кречет угрюмо вернулся на свой насест на плечике его костюма. — Я думаю… на сегодня… достаточно. Класс, вольно.

Набросив ослабевшие витки себе на шею, Тень покинула соколятник не сказав больше ни слова и не оглядываясь назад.

Джейм глядела ей вслед. До неё внезапно дошло, зачем Ранет подарила своей внучке змею: в качестве шпиона.

— Имя мне легион, — сказала Джейм Матрона Рандир через своего слугу Симмела, прямо перед тем, как Джейм размозжила тому голову, — как и моим формам и глазам, через которые я смотрю.

Правда не ясно было, что она надеялась рассмотреть через болотную гадюку. Быть может, эту ненасытную пожирательницу секретов могла заинтересовать любая возможность заглянуть внутрь училища.

Трое, могла ли Тень являться связующей кровью? Если так, то может ли она просто случайно бросить вызов и, возможно, сломать хватку Ранет на рептилии? И если так, то что дальше?

— Смотрите, — сказал Гари, держа в руках странно полупрозрачного кузнечика. Он регрессировал, одна линялая просвечивающая оболочка внутри другой, всё меньше и меньше, кузнечик внутри кузнечика. Откуда-то изнутри пришёл похожий на скрип песка, предсмертный треск яичка, которому больше не суждено было снова вернуться к жизни.

3-й день осени

Второе утреннее занятие тоже проходило в Старом Тентире, на этот раз в большой, знакомой комнате на первом этаже, где изучали менее известное оружие Кенцирата.

Десятка Джейм была уже там, рассматривая странные лезвия, которые приготовил для них мастер оружия Брендан, лицо которого пересекали шрамы. В последний раз, когда она здесь была, Джейм знакомилась с перчатками с когтями для аррин-тара и, в процессе, случайно выдала существование своих собственных ногтей слоновой кости, к своему ужасу и явному восхищению всех остальных.

— Мы знали, что вы истинный Норф!

Она всё ещё не могла приучить себя воспринимать их столь же обыденно. Однако, тренировки вместе с ещё одним естественным аррин-тари, Медведем, начали помогать.

— Руко-косы, — объявил рандон Бран, поднимая вверх одно из искривлённых лезвий. Оно выглядело похожим на две сабли без рукояток, соединённых в острый полумесяц, со зловещими остриями на каждом конце. Между двумя половинками было место, чтобы вставить руку, с кожаными ремешками для внутренней части локтя и ладони. Лезвия были разной длины, одно приблизительно ярд, другое — где-то две трети. На время тренировки острые кромки скрывала кожаная полоска, закреплённая на каждом конце деревянным шаром.

— Выберите две штуки, одну длинную, другую короткую, — сказал рандон. — Пробуйте, пока не найдёте вес и длину, подходящие вам лучше всего. Думайте о них как о мечах. Вы достаточно много тренировались, чтобы знать преимущества и недостатки длинных и коротких клинков, в зависимости от того, как близко к противнику вы собираетесь подойти, и вашей собственной силы.

Джейм обратила внимание на то, что Шиповник почти мгновенно подобрала пару лезвий и надела их с лёгкостью, свидетельствующей о долгом знакомстве. Когда Дар, энтузиазм которого как обычно бил через край, отступил назад, картинно становясь в защитную позицию, Шиповник парировала его нечаянный тычок локтем ей в лицо.

— Следите за шпорами, — предупредил инструктор. — Вы можете очень легко выбить глаз кадету за спиной, а такие повреждения мы не можем отрастить обратно.