Следующий автобус отправится через семь минут, и я уже видел новых пассажиров, которые шлёпали в направлении остановки. Недолго мне тут торчать в гордом одиночестве. Хотя я ошибался. Со мной на островке, огороженного бордюром асфальта, остался старый беспородный пёс. Он грустно смотрел на меня бесконечно мудрыми глазами. Седая морда, облезлая шкура и белёсые отметины от шрамов на голове собаки, говорили о нелёгкой прожитой жизни.

Я всегда хотел, чтобы у меня была собака, но детская мечта не осуществилась. И тем не менее заочная любовь к собакам так и осталась в моей душе. Я подошёл к своему необычному соседу и склонился над грустной собакой. Сам не знаю, почему я это сделал. Пёс даже не двинулся. Он так и сидел, прилипнув ко мне немигающим взглядом.

— Привет, Дружок. Ты тоже кого-то ждёшь? — спросил я у своего визави и протянул руку, чтобы погладить израненную голову.

Почему-то от собаки не пахло псиной, да и выглядело животное на удивление чистым. Не было грязи и репьёв на шерсти. Пёс потянулся влажным чёрным носом в мою сторону и замер, ожидая ласки от незнакомого человека.

«Надо же. Он не потерял веру в людей. А, может, он домашний?» — думал я, а свободная от портфеля, рука сама скользила о гладкой короткой шерсти, чесала за полуобвислыми ушами, теребила загривок верного друга человека.

Непонятная сила повернула мою голову и задрала вверх.

И тут я увидел её. Прекрасное милое лицо озаряла чудная улыбка. Моя красавица смотрела на меня с бумажной листовки, криво приклеенной к тумбе с объявлениями. Кто-то уже наклеил поверх этого объявления новое, но фотография так и не была закрыта.

Тяжёлые удары неподъёмного сердца в моей груди отдавали в голову. Мне стало жарко. Протянув руки, я содрал свежеприклееную бумажку и, холодея от ужаса, прочёл:

«Пропал человек. Помогите найти Еву. 15 мая ушла из дома и не вернулась…».

Остальное я не мог прочесть. Вредные строчки расплывались перед глазами, дрожали, все колыхалось и плыло. Опершись руками о тумбу, я попытался удержать этот мир, выдернуть его из зыбкого марева.

— Мужчина, с вами все в порядке? — обеспокоенный голос молодой женщины вывел меня из прострации.

Я медленно повернул голову.

— Ему проспаться нужно было после выходных, — донёсся из-за спины насмешливый голос. — Позабыл братишка про понедельник.

— Как вам не стыдно, — вступилась за меня сердобольная женщина. — Не пахнет от него и одет прилично. Постыдитесь.

В стороне недовольный старушечий ядовито забормотал, что-то про бесстыжих наркоманов.

— Не беспокойтесь. Давление у меня подскочило. Бывает. Ничего страшного. Сейчас таблеточку приму и все пройдёт, — соврал я. — Спасибо вам.

Мне хотелось немедленно избавиться от навязчивой заботы сердобольной женщины и от назойливого внимания остальных.

— С вами точно все в порядке? — не успокаивалась миловидная брюнетка.

Я через силу улыбнулся.

— Напрасно беспокоитесь. Вы поезжайте, а то на работу опоздаете. Я свои болячки лучше докторов знаю.

Брюнетка кинула встревоженный взгляд на тающую очередь возле двери автобуса и обернулась ко мне.

— Ой, ну я побегу.

— Конечно, бегите. Спасибо вам.

Она мне виновато улыбнулась и резво застучала каблучками в сторону автобуса.

Я снова вернулся глазами к тумбе, облепленной клочками афиш, рекламными листовками и зазывными предложениями о высокооплачиваемой работе для энергичных людей. Объявлений о пропаже девушки было несколько. Обычный лист формата А-4 с цветной фотографией, текстом, кричащим о помощи, и с бахромой маленьких листочков на которых мелким шрифтом напечатаны телефоны, адрес электронной почты и ссылка на группу в какой-то социальной сети.

«Значит, тебя зовут Ева и ты пропала. Ну вот и познакомились. Очень жаль, что так поздно» — подумал я, пытаясь успокоиться и привести мысли в порядок. Я неловко оторвал сразу несколько листочков с телефонами, прихватив неплохой кусок от самого объявления.

— Э, братишка, может тебя подвезти? — донёсся до меня знакомый голос. — Ты сам-то как?

Если я не ошибаюсь, то именно это голос намекал на то, что я пьяный. Голос принадлежал молодому таксисту, выглядывающему через открытое окно китайского автомобиля с шашечками на борту и эмблемой компании.

— Давление у меня. Это бывает, — продолжал я врать, придерживаясь легенды.

— Э, а, может, тебя этого… Домой отвезти?

— Ника нельзя. Мне на работу нужно. Мне бы до метро.

— О! Так, это не вопрос. Да, я и до работы могу довезти, — оживился водитель.

Таксисты периодически дежурили возле нашей остановки, подхватывая опаздывающих на работу людей. Но по большей части это были бомбилы-частники. Официальные компании такси появлялись не так уж и часто.

Я решился воспользоваться предложением. Усевшись в автомобиль, назвал водителю станцию. А подобревший таксист плавно тронул автомобиль, довольный подвернувшейся возможностью заработать.

— Ты, брат, не переживай. Я же вижу, что с тобой не давление. Столько людей перевозил, что сразу могу понять: у кого и чего приключилось. С бабами оно завсегда так. Ты, главное, не раскисай. А она ещё огребёт по жизни. Сейчас тебе одному никак не оставаться…

Молодой водитель щедро делился своей куцей жизненной мудростью и бесценным личным опытом, пытаясь поддержать меня в непростой личной ситуации. Всё-таки душевные у нас люди, чтобы там не говорили.

Я смотрел в окно и пытался понять, что действительно происходит у меня внутри. В душе было полное онемение, никаких эмоций, полная пустота и бесчувственность. Я внутри оледенел.

— Братишка, я не могу ближе подъехать, — оповестил меня таксист. — Там остановка и стоянка запрещены. — Ты с пониманием отнесись.

Осознав, что мы практически подъехали к станции метро, я вытащил бумажник и достал купюру в тысячу рублей.

— О, брат, я тебе не сдам. Только на линию вышел. Сдачи нет.

Я понимал хитрость таксиста. Всё-таки таксист не такой уж и душевный человек оказался.

— А тебе куда на работу?

Я назвал адрес.

— О, как раз. Накинешь ещё пятихатку? Я тебя прямо до работы увезу.

— У меня мельче тысячи купюры нет.

Таксист пожевал нижнюю губу. Он сам попал впросак, наврав мне про отсутствие сдачи. Теперь как-то неудобно было говорить про то, что сможет сдать мне денег. Теперь ему придётся останавливаться по дороге, чтобы разменять тысячерублёвую купюру?

— А ладно! Мужики должны помогать друг другу. Поехали, — разрешил дилемму молодой водитель.

И город снова замелькал в окне автомобиля.

До офисного здания компании доехали на удивление быстро. Рассчитавшись с водителем и получив от таксиста вдогонку пару особо ценных советов, я зашёл в здание. К моему удивлению, внутренняя замороженность исчезла, как только я вошёл под струю сухого кондиционированного воздуха в самом начале вестибюля. На место онемевших эмоций пришёл рабочий настрой. Мозг очнулся от полусна и уже выдал мне список необходимых дел на сегодня.

Удалиться вглубь здания мне не дали. Сразу у входа меня перехватила заведующая секретариатом Павловская. Подтянутая и ухоженная дама бальзаковского возраста заговорщически подхватила меня под локоть и быстрым шагом повела в сторону.

— Максим Валерьевич, как же так получилось, что вы сами приехали? У вас же теперь водитель есть. Он вас возле подъезда ожидал. Чёрная ауди. Вы не заметили?

Ах, да. Я же теперь в топах числюсь и мне общественный транспорт противопоказан.

— Я на такси доехал.

— Ой, как неудобно получилось. Я прошу прощения — это наша недоработка. Мы, наверное, поменяем вам водителя.

— Так, я же его не знаю. Нет. Пусть работает, а дальше посмотрим.

Павловская профессионально «держала стойку» пред новым начальником. Заведующая секретариатом пыталась ловить даже лёгкие намёки на пожелания или моё неудовольствие — чувствовалась школа. Она самолично повела меня к моему новому рабочему кабинету.

— Максим Валерьевич, вы уж не судите строго. Мы ещё не успели вам подобрать секретаря или личного помощника, но это дело недалёкого будущего. Учитывая специфику работы секретарей руководителей высшего звена, мы не можем взять первую попавшуюся девочку. Мы не хотели бы ошибиться с кандидатурой.