Даша пожала плечами:
— Ну, что поделать? Надо когда-нибудь учиться. В этом мире воровать — это не аморальное и презираемое занятие, а вполне себе искусство. Только оно, конечно, подвластно далеко не каждому. Ловкие руки всегда обеспечат себе завтрак или ужин, обновку на зиму или какую-нибудь драгоценную безделицу для возлюбленной пассии. Конечно, если поймают — то наказание будет строгим. Если воровство незначительное, ну, мол, украл пирожок или лапти, то с тебя возьмут штраф. Если что-то посерьёзнее, то стражники оттащат тебя в темницу. Если вор попадается уже не в первый раз, его, скорее всего, приговорят либо к отрубанию руки, если тот раскаивается, либо к смертной казни через побиение камнями. Хотя, бывали случаи, когда и за пирожок избивали до смерти.
— Спасибо за воодушевление и напутствие, — пробурчал Виктор. — Теперь-то мне совсем не страшно.
Даша закатила глаза и, ничего не сказав, растворилась в толпе шумных зевак. Виктор же, оглядевшись и запомнив как можно чётче место встречи, двинулся в сторону ярких торговых тентов, над которыми на пятиметровом шпиле возвышался рекламный «штандарт» с изображением длинного фрака на вешалке. Нетрудно было догадаться, что продают в этом секторе.
К Виктору вернулось любопытство, которое пропало, когда Грокотух устроил подставу и продал иномирца епископу. Повсюду торговали самой разной одеждой, часто знакомой, но иногда экзотической и непонятной. Виктор остановился возле ковра, на котором штабелями красовались накидки из небольших морских ракушек, покрашенных в перламутровый цвет. Рядом лежали шляпы из засушенных водорослей покрытые невысыхаемым илом чёрные сапоги. Взглянув на торговца морскими артефактами, Виктор отшатнулся: продавец и сам оказался похож на морское создание. Его полностью белые глаза навыкате не моргали из-за отсутствия век, щёки и лоб блестели от рыбьей чешуи, а в области шеи явно угадывалось некое подобие жабр. Решив не удивляться этому, Виктор продолжил обход.
Чуть позже его взгляд наткнулся на тент с головными уборами, сделанными из голов животных. Их продавец натянуто улыбался и зазывал всех поглядеть на «всё ещё живых зверей, которые украсят вашу макушку». Приглядевшись, Виктор чуть не упал. К горлу подступила тошнота. Действительно: лисьи, волчьи и медвежьи головы, внутри которых была абсолютная полость, двигались, моргали и шмыгали носом. Сразу вспомнились старые фильмы про оживших мертвецов, и вдруг стало очень жутко.
Минут двадцать Виктор бродил по рядам, то отшатываясь от очередной порции зверства, то буквально прилипая взором к действительно красивым и очаровательным вещам. Но выбрать что-то конкретное у него всё не получалось, потому что точного представления о том, во что одевается местная знать, он не имел. И когда Виктор уже отчаялся отыскать что-нибудь полезное, он вдруг заметил палатку с костюмами-тройками. Траурно-чёрные костюмы отсутствовали, зато торговец предложил уйму цветастых. Оранжевые в красную полоску, синие в зелёный горошек, белые, плавно перетекающие в фиолетовые ближе к плечам… это казалось похожим на клоунские наряды, но почему-то Виктор решил, что именно такие вещи будут в самый раз для проникновения на грандиозный герцогский банкет.
Виктор вспомнил, что денег у него не так много, и ему, скорее всего, придётся воровать. Отбросив эту мысль в сторону, он подошёл к продавцу и, пытаясь состроить речь простого крестьянина, спросил:
— Милейший, сколько ж за костюм-то?
Худощавый усатый купец заулыбался, подскочил к потенциальному покупателю и жарко его поприветствовал:
— Здравствуй, уважаемый! Ты не пожалеешь, что пришёл ко мне! Костюмы из самого Шейфербурга, эксклюзивные, прочные, качественные! Сами боги не погнушались бы носить такие наряды!
— Ну, это понятно. А по деньгам-то сколько, а?
— Невероятно дёшево, уважаемый! Вот этот, к примеру, всего пятнадцать серебряников. А этот и того меньше — всего десять! Если, конечно, нужно что подороже, то я могу предложить…
— Нет, спасибо, — мигом погрустнел Виктор и махнул рукой. Денег на такую роскошь у него не хватало, а красть он сегодня был не в духе. — Слишком дорого.
— Дорого? — рассмеялся торговец. — Это же Шейфербург! Настоящий, не подделка!
Но Виктор его уже не слушал. Он решил, что пора возвращаться в условленное место встречи. Но, направляясь ко входу в коллектор, иномирец слегка заплутал и вышел на соседний ряд, посреди которого кирпичами был огорожен небольшой пятачок земли. Вокруг столпились люди, и там явно происходило что-то интересное. Подойдя поближе, Виктор смог разглядеть действо: возле железного табурета в центре сидели двое. И они боролись на руках!
— Армрестлинг? — изумился Виктор, подходя ближе. В молодости он очень любил эту забаву и довольно часто побеждал. И сейчас можно было бы попробовать, если бы не тот факт, что на правой руке не доставало одного пальца.
— Подходи, ставь монетку и принимай участие в нашем соревновании! — кричал зазывала. — Победитель получит вдвое больше, чем вложил!
Толпа загоготала, когда один из борцов, кряхтя и потея, всё-таки проиграл своему оппоненту. Победитель, видимо, многократный, о чём говорила симпатия зрителей, встал и воздел накаченные руки к небу и что-то произнёс на незнакомом языке.
— Сколько за попытку? — спросил Виктор у зазывалы.
— Всего один серебряный, — ответил совсем молодой мальчишка. — Ну, что, дядя, испытаешь судьбу? — тут мальчик заметил обмотанную культю и съязвил: — Надеюсь, что ты левша, иначе скоро у тебя не останется и второй руки, ха-ха!
— Замолчи и дай мне попробовать, — разозлился Виктор, отдавая зазывале деньги и заходя в круг.
Чемпион критически оглядел нового соперника и протяжно рассмеялся. Толпа подхватила его настроение, и вскоре уже каждый вокруг считал своим долгом поржать над «свежим мясом».
Виктор заставил себя успокоиться. Оба борца заняли исходные позиции, поставив локти на табурет и сцепившись ладонями. Бицепс чемпиона был почти в два раза шире, чем у Виктора, а потому шансы на победу казались очень призрачными.
— Получится ли у смельчака победить Ралли Непобедимого? — продолжал мальчишка. — Станет ли он новым любимцем публики? Выиграет ли приз?!
— Я тебя сломаю, — улыбнулся чемпион беззубой улыбкой. — Беги к мамочке, щеночек.
Виктор промолчал. Он вспоминал то, что ему накануне рассказывала Даша о рунах и их силе. Теоретически, при помощи этих магических символов на подушечках пальцев можно управлять любым аспектом магии, будь то святое благословение или тёмная некромантия. Поэтому Виктор попытался сконцентрировать всё своё внимание на своей руке, как тогда, в лесу, когда разбойники напали на караван. Но на сей раз иномирец хотел сделать свою руку твёрдой, как камень. Прикрыв глаза, он дотошно представил, как его мышцы и кожа грубеют, превращаются в неотёсанный кусок гранита. Как кровь застывает в жилах, потому что те перестают быть мягкими и податливыми. Убедив себя в том, что всё получилось, Виктор открыл веки и раздосадовано оглядел свою руку: она осталась обычной.
— Начинайте! — воскликнул зазывала, и чемпион сразу же надавил на ладонь Виктора, да так, что тот не успел вовремя среагировать. Однако, Ралли Непобедимый удивлённо охнул, когда ему не удалось сдвинуть руку оппонента даже на миллиметр, хотя Виктор не прилагал для сопротивления ни малейшего усилия. Его губы сами собой расплылись в победном оскале, а зрители, поражённые тем, что их любимый борец изо всех сил пыхтит, а его противник даже глазом не моргнул, смиренно затихли. Решив, что пора уже побеждать, Виктор медленно и унижающе вывернул ладонь чемпиона и когда та коснулась поверхности табурета, толпа снова взревела. Но на этот раз она восхваляла не Ралли.
— Какого демона?.. — бросил ничего не понимающий бывший чемпион. — Это невозможно. Я сильнее тебя!
— Смирись. Как поётся в одной песне: на зверя страшного у века каждого найдётся свой однажды волкодав. Так что не печалься.
Ралли теперь уже Побеждённый яростно взревел и, повалив со злости табурет, покинул круг. Зрители смеялись ему в спину, потому что теперь у них был новый чемпион.
