Йохан изумленно переводил взгляд с удаляющегося главаря на стоящего рядом араба. Билл сам едва сдерживал себя, чтобы не наброситься на опостылевшего ему варвара с кулаками.

- Так вот под чью дудку наш главарюшка пляшет, - процедил Йохан, придя в себя. – Так я и думал.

- Он не пляшет. Тебе следовало бы разуть свои глаза и понять, что Том не тот и никогда не был тем, кем ты его считаешь.

- Сколько ты знаешь его, милашка? Лишь эту осень, и ту ты провел под крылом у простака Якоба.

- Я знаю о Томе достаточно, чтобы судить о нем. Зато ты провел рядом всю жизнь и не удосужился узнать ничего.

Йохан ухмыльнулся и поцокал языком.

- Какие слова… Заблуждайся, заблуждайся, милая красавица. Упивайся своей властью над нашим главарем. Думай, пока можешь, что от душевных мук его избавил, что душу вылечил. Потом поймешь, что лечить там нечего, что Шакал сам по себе зверь и зверем останется. Беги, свернись у его ног, пока он не пнул тебя сапогом в спину.

- Если Том и станет вновь Шакалом, то по вине таких, как ты. Давай договоримся по-хорошему, оставь его в покое. Хочешь грабить и убивать – собери себе отряд таких же безголовых вояк и действуй. Но Том не вернется к прежнему.

Билл быстрым шагом покинул место перепалки, почти срываясь на бег. Йохан долго смотрел ему вслед, кривя рот, и вдруг понял. Сплюнув на землю, он пробормотал:

- Не верит? Придется доказать.

Том обернулся на входящего Билла, и принц поспешил улыбнуться ему, чтобы не показывать волнения.

- Что он тебе говорил?

- Ничего, что могло бы иметь хоть какое-то значение для меня.

- Что я зверь, что у меня нет души, что ты скоро пожалеешь, что связался со мной… Он это говорил всем, кто изъявлял желание узнать меня.

Принц помолчал, а затем присел рядом.

- Зачем?

Главарь откинулся на спину, закладывая руки за голову.

- Не знаю. Может, он тоже в меня влюблен.

Билл удивленно вскинулся, и Том рассмеялся.

- Мне вызвать его на поединок?

- Не надо, я просто так сказал. Откуда мне знать, почему он так хочет видеть меня прежним? Только и твердит без конца – Шакал, Шакал…

- Надо придумать тебе новое имя, - задумчиво сказал Билл, отмеряя пальцами по лицу Тома крошечные шажки. Том открыл рот и поймал его пальцы, прикусив их. - Что-нибудь правдивое и грозное. И непонятное, чтобы враги боялись и ломали головы. На моем языке хотя бы. Я уже придумал одно.

- Какое?

Главарь поднял брови, и Билл отвернулся, сдерживая смех.

- Бала буре.

- И что это значит?

Не выдержав, принц улыбнулся.

- Волчонок.

Темный навесной потолок над головой плыл и растворялся, сливаясь с ночным небом, качался и затягивался матовой дымкой – а может, это пеленой счастья затягивался влажный взгляд, пытающийся выхватить из темноты широкую теплую ладонь, скользящую по телу. Билл вздыхал и наощупь жался к груди Тома, позволяя ему ласкать себя и покорно двигаясь навстречу его рукам. Ладонь то невесомо гладила, едва касаясь кожи, то властно сжималась, и принц запрокидывал голову, кусая губы, чтобы не выдать себя рвущейся наружу песней влюбленных.

Дневным переживаниям в тесном пространстве их мира места не осталось, как и для суровой пурги, воющей вокруг шатра, завистливо припадающей ухом к его стенкам, чтобы урвать кусочек чужой любви. Забрезжило хмурое утро, оно перешагивало через деревья и дома и, косясь на просыпающихся людей, разворачивало свой длинный перечень дел, которые нужно было успеть до наступления новых сумерек. Были в этом перечне и нечаянные радости, и чье-то горе, и новые трудности, испытывающие на прочность. Где-то в нем были и имена забывшихся в объятиях друг друга араба и варвара, но они еще не разомкнули глаз, чтобы думать о новом дне. У них было еще несколько мгновений, чтобы принадлежать только друг другу.

Билл сквозь сон почувствовал, как Том зашевелился и поднялся, лишая его своего нежного тепла.

- Куда ты? – пробормотал он. Том нагнулся и тихо сказал, касаясь губами его уха:

- Сейчас вернусь. Спи.

Принц легко улыбнулся в ответ, зарываясь в покрывало. В шатре по-прежнему было темно и тихо, но без Тома уже не клонило в сон, а мягкие шкуры не грели так, как его объятия. Билл лежал, закрыв глаза, отсчитывая про себя мгновения отсутствия любимого, ожидание было томительным, но знание того, что Том сейчас придет, скрашивало его, делая приятным.

Наконец, он услышал шуршание отодвигаемого полога и шаги на ковре.

- Долго тебя не было, я успел замерзнуть, - сказал Билл, улыбаясь и поеживаясь, покрывало сползло с плеча. Вошедший остановился над ним, и принц внезапно понял, что это был не Том. Похолодев, он задрожал, сжимая пальцами покрывало. Засопев, чужак грузно опустился за его спиной и схватил за плечо, рывком поворачивая к себе. Билл вскрикнул, перед глазами блеснуло лезвие клинка.

- Лежи тихо, а не то я вскрою твою вонючую глотку, - процедил Йохан. Острие вжалось в кожу на шее, и принц судорожно сглотнул, чувствуя его обжигающий холод. Варвар придавил принца, взобравшись на него и поставив колено ему на грудь. Покрывало обвилось вокруг тела Билла, словно путы, не давая ему оказать сопротивление.

- Что тебе надо? – прохрипел он, голова от страха кружилась и тяжелела. – Хочешь убить меня?

- Хочу, о да, я хочу. Ты не представляешь, как я хочу тебя прикончить. Но я подожду Шакала, и мы выпотрошим тебя вместе.

Билл, словно окаменевший, смотрел Йохану в глаза и видел в них бурлящее черное нечто, выползавшее из глаз и бегающее по лицу извивающимися пиявками. Дурнота накатила на принца, и все его тело тотчас покрылось испариной, а сердце заметалось в груди, ища выход из обездвиженного тела.

- Ненавижу тебя… - выдохнул варвар и расплылся в безумной улыбке.

За спиной Йохана распахнулся полог, Том застыл на пороге, издав невнятный возглас. Билл хотел повернуться к нему, но успевшее раскалиться в потной ладони варвара лезвие не давало ему сделать этого, и принц крепко зажмурился, тяжело дыша.

- Ты чего творишь? – взревел Том, бросаясь к Йохану, но тот оскалился, покачав головой.

- Стой, где стоишь! Только дернешься, и я зарежу твоего любовничка.

Главарь замер, выставляя вперед дрожащие руки.