Джо, держа кота за хвост, пытался использовать его как компас. Привередливое животное царапалось, вырывалось и не желало исполнять свою роль. Но Джон Ланкастер был упорным парнем. Всё детство провёл на ферме, — дрессировал быков. Кот для него был так — тьфу, и сказать больше нечего. Но была проблема, — кот не хотел идти домой. А дом находился в командирском отсеке. Бык бы давно отправился к своему жилищу, а кот почему-то не желал.
И в этой морали заключалась вся проблема.
Наконец агент NASA, ФБР и ЦРУ сообразил, что делать. При помощи фонаря он нашел моток тонкой шелковой изоляционной нити, и конец её прикрутил к коту. Сам сел на пол и с облегчением расслабился. Ариэль исчез в темноте, кусая и пытаясь сбросить с себя повязку. Катушка понемногу разматывалась, и Джо ощутил прилив жизненных сил, как утопающий, увидевший на горизонте парусник. Агент стал терпеливо ждать.
Директор военного отряда NASA внимательно выслушал доклад дежурного.
— Так, значит четыре раза меняла орбиту, а Джо спит? Он что, и правда спит? А?
— Он не спит.
— Я того же мнения. Атака с инфразвуком не удалась; не пойму только, как они сбили контейнер. Или может быть, он сам разгерметизировался? Такое может быть?
— Может, сэр. Там может быть всё.
— Но подозрительная самоликвидация получилась. Арамей, тебе это не кажется?
— Нет, мне не кажется. Так оно и было.
— Хорошо, я звоню президенту.
Директор схватил красный телефон и стал ждать. Соединили. Говорили достаточно долго.
— Сэр, это грань, которую нельзя не переступить. Это Рубикон. Над нами издеваются. Они захватили станцию в свои руки и, пользуясь её мобильностью, ведут разведку по всей планете; а мы ничего не можем сделать, как дохлые мулы. Да, да, я с вами согласен. Но! Вспомните Кеннеди. Дальше будет ещё оскорбительней, особенно в свете последних разработок термосинтеза. Дайте им время, и они повернут Землю… Вместе с Америкой. Я слушаю… Да… Да… Да… Да… Нет! Здесь профессионалы не согласны. Да… Да… Д… Да… Нет! Альтернатива исключена. Не надо жалеть эту железную каракатицу; не надо жалеть Хаббл. Сейчас не время рассматривать звёзды. Стратегия заставляет жертвовать мелочами во имя настоящего. Построим новую станцию и уже без русских. Господин президент, я свое мнение сказал как профессионал. Решение за вами. Да… Да… Да…
В конце концов, директор бросил трубку и вытер пот со лба.
— «МКС» сбиваем. Дай команду «Дискавери», — обратился он к дежурному офицеру. «Есть!» — и тот выскочил из комнаты.
Арамей скептично сложил губы трубочкой.
— Сложное, сложное решение. Ведь это война, сэр. Это война.
— Затеяли её не мы. Первая жертва с нашей стороны уже есть — Джон Ланкастер. Его выбросили в мусоропровод.
Ланкастер плыл в темноте станции, держась за верёвочку. Кота видно и слышно не было, но конец вёл к нему.
И вот, постепенно, звуки стали становиться всё громче; стала слышна работа механизмов и вдалеке мелькнул свет. Джо со злостью отшвырнул нить-поводок и, вытащив «люгер», медленно поплыл вперёд, держа оружие перед собой. Он хорошо знал, что ему нужно делать и поэтому никакого волнения не испытывал, а даже наоборот — был зол и возбуждён. Он долго будет помнить этот проигрыш в карты и сутки, проведённые в тюрьме-сушилке!
— Иван, смотри, смотри…
— Да вижу, вижу… Выводи лазер на полную мощность. Ничего, 10 БЭР мы потерпим ради правого дела.
Оба пилота в своих виртуальных шлёмах держали на прицеле «Дискавери», который словно весенний майский жук, приоткрыл пластины верхнего отсека и стал медленно открывать их, одновременно разворачиваясь на месте. До «Спейс шаттл» было ровно сто километров.
— Ждём конкретного пуска. Всё пишется на видеокамеру. Три ракеты сразу он запустить не сможет. Интервал секунд в десять. Это и есть наше прицельное время.
— А может, грохнем его прямо сейчас, вместе с ракетами? — Спросил бородатый крестоносец. Чередниченко строго посмотрел на него.
— Нельзя. На этой дуэли наш выстрел второй. Учти, подлёт этой твари к нам — около семи секунд. Первым стреляю я; потом ты; потом я; и всё.
— «Дискавери» добивать будем?
— Нет, скорее всего… У тебя все компьютеры в порядке? Быстро проверь ещё раз!
— Уже проверил раз десять. Главное, чтобы стволы не оплавились.
— Не оплавляться.
«Спейс шаттл» тем временем открыл полностью грузовой отсек и развернулся к станции носом.
Командир «Дискавери» разговаривал с директором военного спецотдела NASA.
— Сэм, скажи мне степень гарантии?
— Сэр, сто процентов. Они как на ладони. От этой титановой паутины останутся обломки не крупнее спички.
— У тебя ракеты SC-48?
— Так точно. Мощнее не бывает. Это тигры. Саблезубые тигры. А «МКС» для них — мышь.
Маленькая, крошечная мышонка. Сэр, ракеты предназначены для уничтожения русской баллистики высшего класса: СС-19 или «Тополь-М». Они уничтожают все разделяющиеся боеголовки одновременно. Что для них какая-то решетка в космосе и на прямой наводке. Им будет неудобно поражать такую пассивную цель, — продолжал одухотворять своё оружие Сэм.
— Президент дал добро, но только одностороннее. Если будут проблемы, то они будут наши.
— Ха-ха-ха-ха-ха! Проблемы! Проблемы будут у русской оперативной группировки.
— Сэм, если ты такой умный, и у тебя такие умные ракеты — сделай так, чтобы от станции вообще ничего не осталось. И концы в воду.
— Сделаю, сэр. Я люблю свою работу и держу палец на кнопке «ПУСК». А как нажму — пойду курить. Всё будет происходить само — собой. И очень быстро.
Командир «МКС» не мог слышать этого разговора. Но он чувствовал его. Все сто километров до «Дискавери» были поделены на участки, сканируемыми компьютерами. SC-48 очень быстрая ракета. Но даже в шахматах техника не может победить человека.
Первая ракета выпрыгнула как тигр из загона и сразу пролетела пятьдесят километров. Но не дальше. Мощный луч рубинового фотонного луча разбил её вдребезги; она даже не успела детонировать. Сквозь обломки летала уже вторая, успев промчаться больше шестидесяти километров. Иванов хладнокровно нанес удар, и она разорвалась, сверкая разлетающимися иглами шрапнели. Третья уже мчалась сквозь обломки.
И в этот момент американский Джо выстрелил из своего “люгера” в спину капитана “МКС”. Пуля попала тому в плечо, но он всё же успел одновременно с Ивановым двумя лазерными жалами разорвать SC-48 в двадцати километрах от станции. «Дискавери» менял орбиту и уходил. Джо, не ожидая от пистолета отдачи, полетел в дальний угол салона и запутался в проводах. Его ещё никто и не заметил, как и не чувствовал ранения командир «МКС», пребывающий в сверхстрессовом состоянии
— Данила, бери его в сетку, — со злостью сказал Чередниченко, глядя вслед «Дискавери». — Ты видел, что он хотел с нами сделать?
— Уже взял.
— Я тоже.
— Коротким импульсом, не более одной наносекунды. Выставил? Огонь!
Оба стрелка прицельно всадили в «Дискавери» энергию ядерного реактора. «Спейс Шаттл» разорвало на мелкие, оплавленные куски и эти «гвозди» медленно полетели вдоль орбиты.
Джон Ланкастер выстрелил ещё раз. И снова улетел от отдачи назад. Хладнокровие изменило ему. Он не соображал, что надо найти точку опоры. Пуля ударилась в переборку и принялась скакать по всему салону, рикошетя от стен и переборок, и в конце концов горячим куском свинца упала Джо на голову.
Пилоты «МКС» наконец поняли, в чём дело. В пылу атаки Чередниченко не почувствовал попадания в плечо, а вот теперь ощутил и догадался. Вот это да! Атакуют с двух сторон. Скинув шлём и вскочив с кресла, Чередниченко вытащил из кобуры пистолет «Марго» (конст. бюро им. Марголина). Русские проектировщики оружия для космических станций думали о безопасности, и поэтому в «Марго» были патроны с резиновыми пулями.
Джо в этот момент нашел точку опоры и стал расстреливать командира «МКС». Чередниченко спрятался за переборку. По всему салону летали рикошетившие пули.
