В это время встала Элен и начала медленно приближаться к Торну. Ее лицо было лицом сомнамбулы.

Потом ее взгляд задержался на Доне, и в глазах девушки появилось выражение непереносимой муки. Она обессилено опустилась на стул, пряча лицо в ладонях, и произнесла чуть слышно:

— Я не могу! Не могу этого выносить! Хватит! Я должна… должна сказать правду!

В повисшей напряженной тишине доктор Торн подошел к Терри и молча протянул ему поддельный чек и признание.

Кей ничего не понимала. По совершенно непонятным причинам Тим вернул бумаги, от которых зависела судьба юноши. В голове стоял сплошной туман. Она знала только одно: произошло что–то ужасное, и причиной тому был Тим Торн.

Доктор подошел к Элен, положил руку ей на плечо, а потом повернулся к майору.

— Мне кажется, Элен хотела бы поговорить со мной с глазу на глаз… не оставите ли нас одних, господа?

— Но, Торн… — начал было майор.

— Я очень прошу вас… Вскоре вы все поймете, господа. А сейчас оставьте нас одних… Можете вернуться через час.

— Но ведь это же расследование, а значит… — попытался возразить майор, но умолк. Еще раз окинув присутствующих взглядом, он пожал могучими плечами и буркнул в усы:

— Ну, хорошо! Если вы так считаете, Торн… Я уйду. Но ровно через час я вернусь, — и покинул комнату.

Доктор Торн тяжело вздохнул и обратился к присутствующим:

— Я попрошу выйти всех.

Элен перестала плакать и выпрямилась.

Бросившийся к ней Дон резко отстранил доктора в сторону. Он смотрел на девушку с тревогой и беспокойством.

— Что происходит, Элен? — спросил он. — Чего он от тебя хочет? Может быть…

— Уйди, Дон, — попросила она еле слышно. — Не говори ничего, умоляю!

Дон выразительно посмотрел на доктора, но послушно отошел в сторону, что–то бормоча себе под нос. Симона взяла Терри под руку, и они все втроем вышли из комнаты.

Кей взглянула на Мод и Гилберта. Мод стояла рядом с креслом мужа, положив руку тому на плечо. Калека перевел взгляд с Мод на Тима. Немного подумав, он сказал спокойно:

— Как отец Элен и одновременно ее юридический представитель, я должен остаться.

— Я тоже никуда не пойду, — решительно заявила Мод.

— Тим окинул их долгим взглядом, провел языком по пересохшим губам и сказал:

— Ну что ж. Вы имеете право остаться.

Затем он посмотрел на Кей. Она резко повернулась и выбежала из гостиной.

В своей комнате она бросилась на постель, уткнув лицо в подушку. «Пожалуй, это больше, чем может вынести человек!» — думала она.

Прошло довольно много времени, прежде чем Кей вновь обрела способность рассуждать. Теперь она знала, что происходит внизу. Тим каким–то удивительным образом узнал всю правду и воспользовался доказательством против Терри для того, чтобы заставить Элен сказать, наконец, правду.

Поняла она и то, что Тим не собирался показывать майору документы, оказавшиеся в его руках. Разумеется, он был прав. Это второе убийство, труп, скорчившийся на дороге под дождем, — все это совершенно изменило ситуацию. Убийство Алисии Ламсден развеяло иллюзию, что они живут в странном вывернутом мире, где добро — это зло, полиция — это враг, а единственная обязанность состоит в том, чтобы хранить и защищать близких независимо от того, что они сделали.

Она лежала довольно долго, размышляя обо всем, что произошло. Через окно в комнату падал лунный свет.

С усилием она поднялась и подошла к окну. Гроза миновала. Огромная, бледная луна заливала серебристым светом газоны и густые заросли гибискуса, деревянную пристань, а еще дальше — посверкивающую гладь залива.

Глядя на этот спокойный пейзаж, Кей подводила итоги: Айвор и Алисия мертвы, для каждого из оставшихся жизнь кардинальным образом изменилась, а для одного из них… С легкой дрожью Кей вспомнила факты, перечисленные Тимом — ничего не говорящие ей, но смертельно опасные для кого–то. Белая пижама, следы на песке, светло–зеленая подушка в полоску и, наконец, — она совсем забыла об этом — разорванная шапочка Элен, зажатая в мертвой руке Айвора.

Там, внизу, на эти загадки, наверное, уже получены ответы. На кого наденут наручники? Кей видела их лица так отчетливо, словно они стояли прямо перед ней. Элен, так тесно связанная с Айвором, живым и мертвым. Дон, который тоже запутался. Гилберт, отчаянно ненавидящий человека, мучившего его сына, но бессильный, прикованный к своему инвалидному креслу. Терри, который долго еще не придет в себя после того, что произошло в гостиной. Симона, любовь которой была оплевана. Ну, и Мод… Мод, которая любила своих детей больше всего на свете и без колебаний лгала, чтобы защитить их… Мод, которая перетащила труп Алисии.

Наконец… Стук в дверь! Она отворила ее и впустила в комнату Элен.

— Наконец–то! Все уже позади?

— Да. — Элен подошла ближе. Ее руки легли на плечи Кей.

— Все уже позади… Доктор хочет поговорить с тобой. Он ждет тебя в домике Дона.

— Торн? Он хочет меня видеть?

— И как можно скорее. — Пальцы девушки сильно сжали плечо Кей. — Видишь ли, Кей… Я тоже не знала правду. — Элен говорила почти неслышно. — Ты должна мне верить, я действительно не знала… Если можешь, не осуждай меня. Я все старалась как лучше…

Кей ничего не понимала, вслушиваясь в умоляющий шепот племянницы. Она наклонилась и поцеловала Элен в щеку.

— Кей, прошу тебя… Иди к доктору. Позже мы поговорим.

Элен выскользнула из комнаты, и Кей услышала, как захлопнулась за ней дверь в конце коридора.

Она не слишком задумывалась над тем, почему Тим хочет говорить с ней. Остатки самообладания покинули ее.

В гостиной никого не было. Через распахнутое окно в комнату лился сладкий запах цветущих камелий. Кей спустилась по лестнице на залитый лунным светом газон.

Домик Дона притаился в тени густых кедров. В окнах был виден свет. Чуть постояв, она решительно толкнула дверь.

Тим Торн стоял спиной у заваленного книгами деревянного стола.

— Я здесь, — тихо сказала она, остановившись на пороге.

Тим резко повернулся.

— Кей…

Он подошел, от утомления его глаза утратили свой блеск. Было видно, что ему слегка не по себе. Неожиданно для себя она ощутила желание утешить, успокоить этого сильного человека.

— Я знаю, что ты сердишься на меня, Кей, — сказал он тихо. — За то, что я использовал эти бумаги, в то время, как ты, не задумываясь, уничтожила мое письмо. Но не следует строго судить меня, Кей. Это был единственный способ узнать правду.

Она молчала.

— Я вернул Чилтернам их ценные бумаги, — продолжал он, — облигации миссис Чилтерн и акции ее мужа. У меня сложилось впечатление, что не так давно он провел удачную финансовую операцию, так что о материальном положении Чилтернов теперь не стоит беспокоиться. Им хватит средств до конца жизни.

Кей подумала, что на этот раз легкомыслие Гилберта пошло на пользу семье, хоть в этом судьба была к ним благосклонна.

— Кей, — снова заговорил Тим, — я пригласил тебя сюда, чтобы ты узнала правду от меня, прежде чем сюда явится майор.

Майор Клиффорд! Это имя вырвало ее из оцепенения.

— Тим, ты уже знаешь?

— Да, — он поколебался немного, а потом добавил: — В моем кармане лежит подписанное признание для майора.

Признание! Это прозвучало так бесповоротно и страшно, что Кей поежилась. Ей вдруг захотелось крикнуть: «Молчи! Я ничего не хочу знать!» Однако вместо этого она спросила:

— Как ты узнал?

— Собственно говоря, я догадался уже тогда, когда узнал, что обнаружила Алисия, а когда услышал об уключине — отпали последние сомнения. Но для того, чтобы установить истину, нужно было заставить заговорить Элен, а это можно было сделать только использовав документы, свидетельствующие против Терри.

— Так значит, это правда, что Айвора оглушили этой железкой?

— Да. А реконструкция событий в изложении майора была почти точной. Майор ошибся только в одном: кто–то позвал Айвора не из лодки, а из воды.