Таковы были слова Бога-Родителя, но я, каюсь, пропускал эти слова мимо ушей, уж очень непросто это было осуществить.

Однако, когда в конце концов Бог-Родитель сказал мне, что это послужит к ободрению всех людей, то даже я, упрямец, сразу же покорился и принял твердое решение писать…

И тогда Бог-Родитель сказал мне:

— Твоя супруга за эти несколько лет вместе с Богом много раз совершала путешествие из Америки в Россию и обратно и помогала Богу в том, чтобы между этими двумя странами воцарился мир. И в общем, достигла удовлетворительных результатов… Так что сейчас у нее образовалось свободное время и она, пожалуй, может позволить себе помочь тебе.

На следующее утро, когда я работал в своем кабинете, явился Жак, и едва он начал говорить, обретя «духовное тело», появилась моя жена. Я был и удивлен и обрадован.

Но тут же изумился тому, что жена сразу же непринужденно заговорила с Жаком о пустяках:

— Жак, вы ничего не слышали о нашей свадьбе?

— Нет, не слышал… А почему вы спрашиваете?

— Потому что у нас не было свадебной церемонии… Правда ведь, дорогой? — обратилась она ко мне. Я принужденно улыбнулся.

Жак переспросил с удивленным видом:

— В чем же дело? Вы что, устроили тайный побег?

— Если бы у нас хватило мужества на побег, я была бы рада… Муж, однако, проявил скупость: нечего тратить деньги на свадебную церемонию и банкет, заявил он, лучше на эти деньги отправиться в Европу.

— Но ведь это, пожалуй, было рациональное решение, к тому же прекрасное и мужественное? — сказал Жак с видимым восхищением.

— Я была единственной дочерью в семье Айкава. Мать так мечтала о моей свадьбе, а этот человек, словно и не подозревая о ее материнских чувствах, будучи своевольным и скупым, распорядился по-своему. Это он все устроил.

— Тогда лучше было бы вообще не выходить за такого замуж или развестись с ним, поняв, что он собой представляет. — Взглянув на меня, Жак расхохотался, и я тоже невольно рассмеялся в ответ.

— Человек — интересное создание, — вырвалось у меня, и жена почти подтвердила:

— И правда, человек — интересное создание, — и рассмеялась.

Мы с облегчением вздохнули, решив, что на этом инцидент исчерпан. Но неуместный рассказ жены невольно побудил меня к дальнейшим воспоминаниям.

Окончив Токийский университет, я работал чиновником в министерстве. Во время учебы на экономическом факультете я сдал государственный экзамен на звание гражданского чиновника высшего разряда; ожидалось, что я всю свою жизнь буду преуспевающим чиновником.

Однажды меня вызвал начальник отдела Исигуро и, предупредив, что это его личный совет, сделал мне любезное предложение.

Исигуро был не только всемирно известным ученым, специалистом по агроэкономике, но и происходил из старинной аристократической семьи и в ближайшем будущем должен был стать министром сельского хозяйства.

В моем возрасте Исигуро временно оставил службу и уехал в Европу: один год он учился в Англии, а затем еще год — в Германии. Именно благодаря учебе за границей он стал тем, чем является сейчас. Поэтому он горячо советовал мне на два года, прервав службу, поехать учиться в Европу, обещая всестороннюю помощь. К тому же цена иены высока, так что и материальных затруднений у меня не будет.

Мой токийский отец с радостью поддержал это предложение, хотя и посетовал, что именно теперь, когда мы счастливо зажили одной семьей в заново отстроенном двухэтажном доме, он должен будет на целых два года лишиться этого счастья.

Мой токийский отец и отец моей жены в 1895 году окончили юридический факультет Токийского университета и были близкими друзьями-однокашниками. Скорее всего, поэтому они и решили поженить нас.

В мае 1925 года, когда внезапно было решено, что я еду в Европу, наши отцы заявили, что у нас нет времени на свадьбу, сделали соответствующую запись в регистрационных семейных списках и, предъявив эту запись, потребовали выдать нам паспорта как супругам.

— Будь она хотя бы на шесть с половиной сантиметров повыше ростом… — высказал я свое сомнение, но отец со смехом возразил мне на это:

— Противоположная сторона говорит то же самое! — и не стал меня слушать.

Итак, мы, не справив свадьбу, но узаконив наши отношения с юридической точки зрения, отправились в Европу. Мы выехали из Японии в июне 1925 года…

С тех пор началась история всей моей жизни. А потом… все люди, в общем-то, одинаковы.

С тех пор миновало лет семьдесят.

Моя жена, которая скончалась примерно десять лет назад, явившись из Истинного мира (мира смерти), удивила меня, начав неожиданный разговор с Жаком, который случайно оказался тут же.

Потом жена сказала Жаку:

— В то утро, когда я в качестве формальной супруги отправлялась с ним в Европу, моя мать говорила мне, что отец доверяет Сэридзаве уже потому, что они учились в одном университете, но слишком уж он скуп — вот и свадебной церемонии не устраивает, и свадебного банкета тоже. Лучше, если ты до прибытия парохода в Шанхай хорошенько все бы обдумала; если решишь, что не сможешь прожить с ним всю жизнь, скажи об этом госпоже Кэй, которая будет встречать вас в Шанхае, и с ее помощью можешь вернуться в Японию. По правде говоря, я так и собиралась сделать. В начале июня 1925 года мы покинули Японию на японском корабле «Хитати-мару». Само собой разумеется, я думала, что он тоже сядет на пароход в порту Кобе, но он не появлялся. Ну что ж, это и к лучшему. Вернемся домой — подумали мы с мамой и обрадовались.

— А что случилось на самом деле? — спросил меня Жак.

— Я сел на пароход «Хитати-мару» в Йокогаме. Мне хотелось не спеша с моря попрощаться с Фудзи.

— И ты не сообщил об этом своей супруге?

— Ей — нет, но отцы наши знали.

— Какой же ты дурак! Разве вы в то время официально не были супругами?

— Да, я дурак. Человек неосознанно совершает глупые поступки. Так что я всегда сквозь пальцы смотрю на глупые поступки других людей и не презираю их за это… Потому что с меня хватает собственной глупости.

— Госпожа, а почему вы тогда, в Кобе, решительно не порвали с таким мужчиной?

— Потому что и я тоже была дурочкой… Наверное, поэтому, — рассмеялась жена, но тут же, посерьезнев, сказала: — Как вспомню то время, думаю, что человек ни при каких обстоятельствах не должен отчаиваться, жить надо светло… В Кобе меня провожали родители и близкие мне люди, но не увидев моего спутника, забеспокоились. Провожающие тоже взошли на корабль, вместе с родителями мы прошли в каюту. Это была прекрасная каюта первого класса…

Мы ожидали, что он окажется там, но никого не было. Там был только маленький мужской портфель с вещами… Когда я поняла, что это его вещи, я вдруг заплакала. «Нечего грустить, пожалуй. Из Шанхая ты сразу вернешься», — утешала меня мать, но тогда мне казалось, что я попала в ад, все воспоминания перепутались, хотя потом все оказалось не так.

Тут моя жена умолкла, а мы с Жаком молча переглянулись. Я решил было, что жена закончила свой рассказ, но она снова заговорила веселым голосом:

— Ангел растворил врата ада и проводил меня в рай. «Хитати-мару» вышел из порта Кобе, и через некоторое время, когда я на прогулочной палубе первого класса с грустью провожала взглядом пейзаж Японии, с которым расставалась. Ангел, приблизившись ко мне, заговорил: «Успокойся, нам предстоит серьезный разговор, и тебе следует сохранить в тайне то, что я скажу».

— Так вот, — начал Ангел, — поскольку ты закончила католическую школу, ты достаточно хорошо знаешь Священное Писание. А в Священном Писании прежде всего говорится, что в начале было Слово. Сколько сотен миллионов лет назад Бог Великой Природы создал на Земле живые существа — доподлинно неизвестно, так это было давно… В доказательство того, что Бог только человека считает своим чадом, Он каждому из людей даровал частицу Своего духа и всех людей создал как братьев.