Дон-н-н!

Тоновый сигнал.

— Выход на рубеж атаки, — сообщил парсер.

Впереди скальная гряда — невысокая складка местности, скрывающая нас от радаров атакующего полка. Что-то мне все это здорово напоминало… ну конечно! Давние, очень давние маневры на Титане, с которых и началась моя личная сага.

Ну что же. Еще Суворов говорил: тяжело в учении — легко в очаге поражения!

Я, вслед за Бердником, поставил истребитель свечой, обтекая гору. Пальцы плясали по пульту, активируя все средства обнаружения и наведения. Уже можно! Если верить расчету парсера, танки там — за грядой!

Так и есть!

Полумесяц красных меток загорелся на тактической панораме. Затанцевали, засуетились прицельные данные вокруг рамок захвата целей. Парсер распределял степени угрозы и приоритеты.

Первым заходом работаем по мобильным зениткам, чтобы потом не мешались!

Мы бросились на полк, как стая хищных птиц. В лоб.

За шеренгами танков вспыхнули первоочередные мишени — лазерно-пушечные зенитки «Рату» — опасные машины на шасси БТР. Но это нам не очень страшно, я же на «Дюрандале»! А вот следом ползут «Мушпери» — самоходные ракетные установки малого радиуса. Недавняя модернизация превратила их в настоящих дьяволов. Девять ракет в пусковых контейнерах и до омерзения зоркий радар!

— Рекомендую включить щит, — напомнил парсер.

Ой, что это я… засмотрелся. Поле развернулось и флуггер немедленно затрясло. Выдал ручное целеуказание.

Из-под крыльев рванула пара «Шакалов» класса «борт-поверхность». Синхронно сработал «Горыныч» Бердника, а потом и весь истребительный строй разродился дымными молниями.

Дистанция пять километров! Мы били в упор!

В плоскостях заворочались фокусирующие тубусы лазерных «Стилетов». Стрельбовые накопители дали залп, невидимый, но смертоносный.

А потом у меня была секунда, чтобы отработать снарядами «Ириса», пока под брюхом проносился строй «рожденных ползать». Прямо в панораму неслись танки, бэтээры пехоты и зенитки. И я вышибал фонтаны снега одной длинной очередью!

Есть контакт!

Я видел как осела и разломилась установка «Мушпери», пораженная в верхнюю полусферу тридцатисемимиллиметровыми бронебойными!

Рукоять на себя и — в небо!

— Здесь Бердник! — Рокотала рация. — Истребители и штурмовики! Работаем вдоль строя с высоты полторы. Направление: с севера на юг!

Теперь можно оглядеться.

Два «Мушпери» на моем счету, как говорит парсер. Один «Шакал» — в молоко, один — в цель, еще одна зенитка на совести «Ириса». И еще одна «Рату» повреждена лазером, вроде как попал, но визуальный контроль не подтверждает гарантированного уничтожения.

С лазерами на сверхмалой так часто. Слишком большая угловая скорость, сервомоторы не успевают доворачивать исполнительно-огневой блок.

Позади тяжело и мощно идут «Фульминаторы».

Бронированные катамараны резко набирают высоту над шеренгами клонских «коробок». За ними воздух буквально чернеет.

Это сработали кассетные бомбы КАБ-2000К. Каждая выбрасывает полсотни блоков, и в каждом имеется головка самонаведения. На заданной высоте они взрываются, направляя в цель два вольфрамовых кумулятивных ядра. Скорость три километра в секунду. Никаких шансов для техники!

Очень эффектно. Тысяча разрывов разом засевает смертью сотню гектаров! Получайте свое господство в воздухе! Не ждали?!

— Пикируем! — Скомандовал Бердник.

В самом деле, пора.

Я повел «Дюрандаль» чуть левее машины ведущего. На мне большая ответственность! Каперанг да еще и комкрыла! Его надо беречь! Поэтому я зорко вглядываюсь и мой парсер зорко вглядывается — не притаилась ли недобитая «Рату» с ее летальной для «Горыныча» лазерпушкой?!

Не притаилась. Две уцелевшие зенитки вовсе не таятся, лупят навстречу из всех стволов. Но целей слишком много. Два взрыва и ПКО полка затыкается окончательно.

— Работаем в один заход! Торпедоносцы, разворачивайтесь и уходите на Глетчерный! Мы следом!

А вот это умно. Тактический экран показывает, что к нам буквально отовсюду рвутся клоны. Много. С орбиты, с запада от космодрома «А» и с юго-юго-запада, но те довольно далеко.

Значит, один заход и драпать!

Я вижу «Саласары» и максимально сбрасываю скорость. Выстрел лазера в моторный отсек, танк замирает, лазеры перезакачиваются. Очередь из «Ириса» в следующий. Лес разрывов вокруг поднимает целую снежную тучу, результатов не видно.

Истребитель входит в пологое пикирование. Еще «Саласар». Бью лазерами в башню и дорабатываю из ТТП.

Все. Рукоять на себя!

За кормой бабахает так, что машину ощутимо толкает взрывной волной!

«Дюрандаль», вибрируя, выходит из пике, и я тут же бросаю его вслед за ведущим в левый вираж. Даже не интересно. Такие скорости для меня, молнии черного неба — оскорбление какое-то!

— Первый танк — поражение двигателя, потеря хода. Второй танк — нет поражения. Третий танк — уничтожен, — доложил парсер.

— Крепкая сволочь! — Ответил я, разумея вторую мишень и ее превосходное бронирование. О третьей можно было не докладывать. Думаю, что сдетонировал генератор плазмы, а за ним и гидролеум в баках, так здорово шандарахнуло.

— По красоте! — Сказал голос Бердника. — Гарантированно уничтожены: сорок один танк, девять самоходных орудий, двенадцать бэтээров и весь дивизион ПКО подчистую!

— Ур-р-ра! — Прокричал кто-то на общем канале.

А я включил задние камеры, полюбоваться на следы нашей небесной жизнедеятельности. В самом деле, красиво. Снежное поле перепахано взрывами и больше не чарует белизной. Натуральный лунный пейзаж — черно от воронок. И дым на половину неба!

— Сколько их было, командир? — Спросил я.

— Шестьдесят два танка и девятнадцать САУ, — ответил Бердник. — Закончили радоваться и полный ход! «Фульминаторы», вас касается в первую очередь! У вас небольшая фора, но всё же поддайте! Яхнин! Ты живой там?

— Живой, Григорий Алексеевич.

— Не спи, Максим, не спи, родной! Дави на всю железку! Надо успеть в зону ПКО Глетчерного, а то видел сколько «Абзу» в гости? Ведь порвут!

Яхнин у нас исполняет должность старшины сводного отряда торпедоносцев. Так что, взывая к нему, отец командир подбадривает всех остальных. Сие зело правильно, потому что нам прикрывать посадку.

— Бабакулов вызывает Бердника.

— Слушаю тебя, Ибрагим.

— Не подумай, что я испугался, но И-02 идет замыкающей… — треск статики в наушниках на общем канале. — Не пора ли нам разворачиваться навстречу? Ты посмотри сколько аспидов!

Да, посмотреть было на что.

«Абзу» было много. И они догоняли, ведь с нами шли заторможенные «Белые Вороны», которые в атмосфере разгоняются куда как нездорово. То есть скоро паразиты выйдут на огневой рубеж и шарахнут ракетами.

В принципе, могут уже и сейчас, особенно те, что догоняют с орбиты на скрестном курсе. Но далековато.

— Отставить разворот. Идем на Глетчерный! Там их ждет небольшой сюрприз. Надо подманить.

Надо так надо. Подманим.

Сюрпризом могли быть только замаскированные позиции мощных средств ПКО, которые терпеливо молчали, выжидая вот этот самый случай. Дотянем.

Дотянули, хоть и было жутковато. Ничего приятного, когда тебе в дюзы дышит враг.

До Глетчерного оставалось километров двадцать, когда мимо нашего строя пронеслись дымные болиды.

— Вот черт! Что это было?! Почему радары не предупредили? — И выразительный мат на общем канале.

— Не поминай черта! Это я, Егор Кожемякин, тебе говорю!

— Это и есть сюрприз. Дальнобойные ракеты ПКО Х-45. — Ответил Бердник. — Радары их не видят, там генераторы дифракционного поля. Как на флуггерах, только в двадцать раз меньше. Учитывая, что и ракета — не флуггер, отражение рассеянного сигнала выходит такое, что даже наша электроника его просто фильтрует, как помехи.

— Сколько же такая штука стоит? — Протянул прижимистый муромчанин Егор.

— Не дороже жизни, — отрезал Бабакулов.

Это точно. Две группы вражеских меток позади вдруг рассыпались и начали метаться по экрану. Им сразу стало не до нас.