Артему Кочетову повезло меньше. У него были множественные переломы ног, переломы бедренной кости, носа и правой скулы. Молодой человек был закован в гипс ниже пояса, его лицо распухло, под глазами расплылись огромные синяки, которые не могла скрыть лицевая повязка. Врачи разрешили с ним переговорить, но недолго.

   - Вы Артем Витальевич Кочетов? - спросил Грегур.

   Молодой человек кивнул.

   - Я Влад Каревский, дознаватель дорожно-постовой службы. Вы можете ответить на пару моих вопросов, или мне зайти в другой раз?

   - Могу... - прошептал Артем.

   - Тогда я перейду сразу к делу. Как случилась авария? Что произошло перед тем, как вы перевернулись?

   - Я очень... спешил домой... к своей девушке, - слова давались молодому человеку с трудом. Он продолжил. - Решил увеличить скорость... ведь на трассе в час ночи все никого не было... - он откашлялся. - Что из этого получилось, вы сейчас... сами видите.

   "Я, наверное, сумасшедший: увидеть на трассе ночью привидение. Ну ладно, такие истории я слышал, но чтобы оно пыталось задушить человека своими ледяными культями - такого никогда", - думал Кочетов.

   Артем в подробностях прокрутил в голове события минувшей ночи, а Грегур просто считал информацию и образы пострадавшего. Теперь он мог со спокойной совестью покинуть травматологию.

   - Спасибо! Скорейшего вам выздоровления!

   - Пожалуйста! А зачем вы... приходили-то?

   Но Грегур уже вышел из палаты.

   Неля взяла мобильный, нажала кнопку приема звонка и поднесла серебристый аппарат к уху.

   - Привет, - голос Грегура был непривычно глухим и тихим. - Я все разузнал.

   - Все настолько плохо?

   - Да. Телепортируйся в кабинет, пожалуйста. Это не телефонный разговор.

   Через минуту девушка в третий раз за день очутилась в кабинете бывшего напарника. Ковач сидел на черном кожаном диване и ждал ее. Сказать, что он был напряжен - значит, ничего не сказать. Губы поджаты, брови сдвинуты, мускулы на руках напряжены, правая рука привычно закинута на спинку кресла, но ладонь сжата в кулак, а указательный палец плотно прижат к губам. Грегур сильно нервничал. Девушка села рядом и заглянула ему в глаза. Взгляд был тяжелым, а глаза - грустными. Неля чуть подалась вперед.

   - Ну же, Грегур, говори! Что случилось? А то мне уже страшно.

   Мужчина убрал кулак ото рта, опустил его на спинку дивана и выпалил:

   - Водителей довели до больницы призраки.

   - Но как?.. - глаза девушки расширились от удивления.

   - Погоди, это еще не все. Это не те призраки, которых агенты периодически отлавливают на кладбищах. Они другие. Они агрессивны. Призрак, который встретился Павлову, обставил все так, чтобы тот врезался в стену в Лефортовском тоннеле. А потом напугал его до полусмерти, будто рассчитывал, что мужчина либо не выживет, либо слетит с катушек. Такое обычным душам не свойственно.

   - А что со вторым? - Неля явно была обеспокоена, но и заинтересована.

   - Артёма Кочетова привидение преследовало, пока он ехал на автомобиле, а потом попыталось задушить. Стоит ли удивляться, что парень от ужаса не справился с управлением и перевернулся? Хорошо, хоть жив остался.

   - Что же это за призраки такие, и откуда они берутся?

   - У меня есть версия.

   - Какая?

   - Образ призрака, который напал на Павлова, кое-кого мне напомнил.

   - Кого же? Не тяни.

   - Николая, нашего бывшего первого зама.

   - Но он же в аду! - воскликнула Неля.

   - Ну, вот тебе и версия к вопросу о том, откуда эти призраки берутся. Возможно, из ада.

   - А ты абсолютно уверен, что первый призрак - это Николай?

   - Нет. Процентов на семьдесят. Просто рассматривай это как один из возможных вариантов.

   Грегур и Неля решили этой же ночью выйти на разведку. Предстояло проверить Введенское и Ваганьковское кладбища и улицы, к ним прилегающие. Для проведения операции нужны были четыре агента: двое должны дежурить на кладбищах и еще двое патрулировать на машинах ближайшие улицы. Стоило своими глазами увидеть, что за чертовщина там творится. Искать призраков на трассе предстояло Грегуру и Андрею. Неля решила дежурить на Введенском кладбище, ища любые проявления того, что за гранью понимания обычных людей. Не хватало агента, который бы дежурил на Ваганьковском. Ковач предложил подключить к расследованию Лёшку Потапова, ведь они раньше работали вместе.

   - Грегур, а это ничего, что ты принимаешь участие в операции? - поинтересовалась Неля. - Из начальства остался только ты.

   Нефёдов был в отпуске, второго заместителя еще не назначили, а Ковач сейчас исполнял обязанности главы московского отделения агентов смерти.

   - На текущие вопросы сотрудников сможет ответить Антон. Он работает давно, к тому же все равно в офисе с утра до ночи. А тебя я одну не отпущу, - ответил он тоном, не терпящим возражений. - Помнишь, что случилось в прошлый раз?

   Неля сглотнула и виновато поджала губы. В прошлый раз она слишком понадеялась на свои уникальные способности агента смерти, поэтому трое кровопийц чуть ее не убили. Благо, Андрей и Грегур вместе с Лёшей подоспели вовремя. Если бы не ее напарники, бывший и нынешний, то вряд ли она сидела бы сейчас на диване в кабинете Грегура и обсуждала с ним план операции.

   В двадцать три часа Ковач, Паутов, Войновская и Потапов отправились на поиски привидений, которые убивали и калечили водителей на дорогах.   

    До этого дня Неля приходила на кладбище всего один раз в жизни, когда ей было десять лет. Они с мамой приезжали на Хованское кладбище хоронить урну с прахом бабушки. Одно из самых неприятных воспоминаний ее жизни: такая трагедия для девочки, да к тому же Неля была тонко чувствующим и восприимчивым ребенком. Ей легко передалось ощущение обреченности и горя, которое витало над могилами умерших. Слезы и боль родственников, отчаяние и горечь потери - все эти эмоции, девочка ловила, сама того не желая. В тот день она вернулась домой в состоянии, близком к глубокой депрессии, поэтому мать больше не брала ее навещать бабушкину могилу.

   Саму Нелю, после ее преждевременной смерти, не хоронили. Она просила, чтобы ее прах развеяли над Москвой-рекой и бросили в воду четыре алых розы. Так родственники и поступили. У нее нет могилы, и она этому рада.

   Сейчас, когда до полуночи осталось всего полчаса, на Введенское кладбище опустилась непроглядная ночная тьма. Не слышно ни пения птиц, ни шума ветра. Казалось, природа отступает перед такими скорбными местами. Ощущения жуткие: родственники умерших оставляли кладбищу самые тяжелые свои помыслы, скорбь и страдание. Все эти эмоции словно ножами вонзались в тело девушки, одиноко шествующей мимо крестов, надгробий и массивных памятников. Гнетущая атмосфера, гнетущие мысли - так тяжело и страшно находиться здесь одной, да еще ночью.

   Неля шла по тропинке и думала о людях, что лежат там, под землей. Все ли они успели? Были ли довольны жизнью? Как они умерли: лежа в постели в окружении семьи или от ножа маньяка или грабителя?

   Мысль о том, что эти люди любили и были любимы, целовались, смеялись, а сейчас их плоть поедают личинки и насекомые, казалась девушке невыносимой.

   Неля отчаянно боролась с желанием сбежать отсюда как можно скорее. Ей казалось, что она потеряла здесь всю энергию и желание жить. Кладбище убивало все живое. Стремилось поймать в сети скорби и утащить под землю каждого, кто сюда приходил, словно оно было ненасытной субстанцией, алчущей разрушения и страданий.

   Войновская взяла себя в руки и подавила внутреннюю дрожь и ужас. Ей нужно найти место, откуда удобно наблюдать если не за всем кладбищем, то за большей его частью. Посветив перед собой фонариком, она увидела в середине кладбища могилу, около которой родственники соорудили скамеечку. Видимо, чтобы придя сюда, поговорить с усопшим родственником.