Литмир - Электронная Библиотека

– Хорошо. Тогда ты слышала, что сказал его светлость. Ночь коротка. Оставь это и ложись спать. Мы выезжаем на рассвете.

– Но разве вы не хотите, чтобы я помогла вам переодеться, миледи?

– Я сама о себе позабочусь. Марш отсюда. Я недовольна твоим поведением, Мод. И не позволю тебе совать нос в мои дела или частные разговоры. Лучше тебе это запомнить. А теперь ступай прочь.

Мод секунду потопталась на месте в нерешительности, затем сделала реверанс и выскользнула в соседнюю комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Бэкка перевела дух и подошла к окну. Из окна открывался вид на конюшни и кузницу. Скоро они с Клаусом остановятся на таком же постоялом дворе, но уже празднуя свою свадьбу. Равнодушная луна над головой освещала мрачное, полуразвалившееся здание. Было видно, как внутри пылает открытый очаг, а в нем лежат раскаленные докрасна инструменты. Было это хорошим или плохим предзнаменованием? Поежившись, она задернула занавески. Это напомнило ей шторы, которыми были занавешены окна спальни в Линдегрен Холле. Шторы, которые нужно было оставить задернутыми… Послушайся она Улу, и она бы не отправилась в безрассудное ночное путешествие. Этот простой жест изменил ее жизнь навсегда.

У нее перед глазами до сих пор стояла картина, как обнаженный Клаус идет сквозь дымку к водопаду, а вокруг него, словно озорная детвора, носятся светящиеся огоньки, которые, как она теперь знала, назывались Иррблоссами. Слезы затуманили ей глаза, и она глотнула вставший в горле комок. Однажды эти смешные блуждающие огоньки спасли ей жизнь. Неужели она никогда больше их не увидит?

Бэкка горестно вздохнула и в сердцах отвернулась от грязного окна. Что с ней такое? Откуда эта внезапная ностальгия, ведь она совсем недавно побывала в объятиях Клауса? Возможно, это уколы совести. Ради нее он отказался от слишком многого. Не пожалел ли он об этом? Смогла ли она оправдать его ожидания? Могла ли надеяться хоть когда-нибудь стать равной ему в искусстве обольщения – многовековом чувственном опыте, на уровне подсознания присущем расе, которая сама по себе была воплощением необузданной страсти? Сможет ли ее неискушенная невинность когда-нибудь удовлетворить все его потребности, не считая, что это сон? Кровь прилила к щекам и застучала в висках, когда она, потрясенная, вспоминала о ласках, которым они только что предавались. Проводя рукой по животу, она представила, как пылко и страстно он любил ее, как неожиданно и смело она ответила на чувства, о существовании которых раньше и не подозревала. Но все же…

Бэкка отбросила эти мысли, как делала уже не раз, когда они под покровом ночи закрадывались ей в душу. Но теперь, зная о том, на какие жертвы он пошел ради нее, теперь, когда назад дороги не было, теперь, когда ее фантазия, ее восхитительные сны превратились в реальность, отмахнуться от них было не так-то просто. Эти невеселые мысли так измучили ее, что она, обессиленная, упала на кровать. «Только на секундочку. А потом я переоденусь», – заверила она себя и тут же провалилась в сон. Мучительно волнующее ощущение его внутри превратилось в смутное воспоминание о боли, о которой Клаус предупреждал и к которой готовил, являясь ей в снах.

Через какое-то время ее разбудил звук, доносящийся от двери. Она часто заморгала, пытаясь собраться с мыслями. Который час? До утра было еще долго – свет не пробивался сквозь занавески, чтобы убедить ее в обратном. Она села на кровати и протерла глаза, стараясь прогнать остатки сна. Да! Она соскочила с кровати и подбежала к двери. Ей не показалось – оттуда действительно раздался скрежет…

– Клаус? Уже что, утро?

Глава 29

– Бэкка, это я, – прошептал Клаус за дверью. – Карета ужеподана. Пора ехать.

Он снова постучал – легонько, но настойчиво.

– Мы не успеваем позавтракать перед отъездом. Нам нужно выехать до восхода солнца.

Он уже побывал в конюшне, убедился, что все готово к отъезду, и только потом пошел ее будить. Теперь он уже пожалел об этом.

Он постучал снова, уже нетерпеливо. И не дождавшись ответа, потянулся к дверной ручке, секунду постоял в нерешительности и повернул ее. Страх ледяными пальцами впился в него, когда дверь неожиданно поддалась и с пронзительным скрипом приоткрылась. Он распахнул ее и вошел в пустую комнату. В тусклом свете из коридора он увидел, что постель не разбирали, хотя покрывало было смято и на нем остался след от тела Бэкки. Наверняка она спала поверх покрывала, вместо того чтобы забраться под него. Ее маленькой дорожной сумки не было видно.

Он заглянул во все углы, выкрикивая ее имя, но ответа не последовало. Он заскочил в комнату Мод, но там царила тишина. Он трясущимися руками зажег канделябр. Как только свечи разгорелись, внутри у него все оборвалось… Мод вытащили прямо из постели. Судя по тому, как были скомканы простыни, она сопротивлялась. Покрывало свисало на пол, а пустая дорожная сумка валялась на потертом ковре. Вокруг были разбросаны ее вещи.

Он швырнул канделябр на шкаф и провел рукой по голове, откидывая волосы назад. Его глаза стали безумными и светились недобрым светом, а на лбу выступили капельки пота. Его бил озноб. Она пропала! Но куда?

Не теряя времени, он метнулся в коридор, сбежал по ступенькам и ворвался в общий зал. При его появлении двое путешественников, ожидающих прибытия утренней почтовой кареты, повернулись к нему. Бэкки и Мод здесь не было, и он бросился к трактирщику с опухшими от недосыпания глазами, который в этот момент наливал в кружки эль из бочки. Клаус в два прыжка оказался рядом и схватил его за плечи, только что не оторвав от пола.

– Дамы, с которыми я приехал вчера… – рявкнул он ему. – Куда они делись? Отвечай!

Одна из кружек выпала из рук трактирщика и со звоном покатилась по полу. Эль брызнул на начищенные сапоги Клауса и мутной лужицей растекся по выцветшим половицам. Содержимое второй кружки расплескалось. Пена попала на фартук трактирщика, запачкала белую рубашку Клауса и красный жилет из парчи. Почти обезумев, Клаус не обратил внимания на тупую боль в напрягшемся плече. Он потряс трактирщика, мало заботясь о том, что зажал в кулаках не только ткань рубашки, но и тело.

– Говори!

Трактирщик забормотал что-то, выронил вторую кружку и вцепился в руки, сжимающие его мертвой хваткой.

– Я… они… это было около часа назад. Я точно не знаю. Ночь выдалась та еще, я даже не прилег…

– Куда… они… делись? – отчетливо проговорил Клаус, тряся его, пока он не обмяк, словно тряпичная кукла.

– Их забрали двое мужчин, – выдавил из себя трактирщик. – Вели они себя не вызывающе, вот только уехали быстро.

– Что за мужчины? Как они выглядели? Куда направились?

– Господин, отпустите меня! Да что же это такое! Вы меня задушите! Как я вам все расскажу, если мне дышать нечем?

– Не заговоришь, хуже будет, – предупредил Клаус. Все взгляды были обращены на них. Посетители забыли о еде и выпивке. Все только и делали, что глядели на него и на перепуганного трактирщика.

– Один из них был приземистый и коренастый, постарше, чем второй. Еще у него были рыжие с проседью волосы. Я никогда его здесь раньше не видел. Другого видел. Да что там, мы оба его видели. Он был здесь прошлой ночью…

– Человек в черном? – уточнил Клаус. – Это о нем я тебя тогда спрашивал?

Трактирщик закивал.

– Да, он. Точно он.

– И ты позволил им увезти дам… вот так просто? Ах ты, пьяный мерзавец! Ты что же, совсем ничего не соображаешь?

Клаус толкнул его на бочки с элем.

– Сколько ты уже успел выпить? Ведь они приехали сюда со мной.

– Да знаю я, господин. Но девки есть девки. Сегодня есть, завтра нет, приходят с одним, уходят с другим. Меня это не касается. Я человек маленький и не могу лезть туда, куда не просят.

– Но я же спрашивал о том парне прошлой ночью. У меня уже тогда были подозрения на его счет. И как ты мог после этого позволить ему их увезти? Ты же мог прийти ко мне и предупредить!

63
{"b":"27727","o":1}