Начальник экспедиции спросил удивленно:
— Что вы?
— Я вспомнил Птицу Маук.
— Не понимаю. Что за Маук?
Горюнов пошарил за поясом, вытащил оттуда и подал на ладони истертую, зазубренную по краям монету, — одну из тех, что лежали на дне ущелья подле щита, пищалей и бердышей.
— Старинная гривна, — недоумевающе сказал начальник экспедиции.
— А на обороте?
— Двуглавый орел.
— Онкилоны называли его иначе — Маук. Когда-нибудь я расскажу вам подробнее об этом. А может быть, если смогу, то напишу об этом и книгу…
ЭПИЛОГ
Из репродуктора на стене доносится взволнованный голос диктора:
«…найден в глубине Арктики гидрографической экспедицией на ледоколе «Федор Горюнов». Сам Горюнов провел среди этого первобытного народа много лег. В научных кругах с нетерпением ждут его сообщения об удивительном исчезнувшем мире. Считают, что будет пролит свет на многое, остававшееся до сих пор белым пятном в этнографии…»
…А тем временем ледокол «Федор Горюнов» подвигается все ближе к берегам Большой земли. Прожекторы раздвигают снежный туман. И вот уже скалистые берега возникают впереди.
Просторный рейд, где стоит много кораблей. Сверкающая звездная россыпь огней на склоне. Это заполярный город — порт.
В кубрике команды, окруженный очарованными онкилонами, бравый гармонист растягивает на полный вздох мехи гармоники. Нарастают звуки песни «Нелюдимо наше море:
Там, за далью непогоды,
Ecть блаженная страна…
Вот она, эта блаженная страна — перед ними!
Онкилоны столпились у того борта, которым ледокол подходит к причалу. Лицо Кеюлькана восторженно.
По мокрому, сверкающему в свете фонарей причалу бегут портовые рабочие, готовясь принять концы. Капитан, свесившись с мостика, кричи: в мегафон:
— Эй, на причале!..»
Ледокол «Федор Горюнов» пришвартовывается к берегу. Закончился его очередной арктический рейс.
Конец
