Несмотря на все усилия дочери удержать его, он ушел, и она с отчаянием прислушивалась к его тяжелому топоту в своей комнате. Она услыхала, как затрещала кровать, и через десять минут сильный храп здорового человека раздавался по всему дому.
В конце концов, она сама отправилась в постель и, пролежав несколько часов с открытыми глазами, закрыла их, чтобы удобнее было думать. Заглядывавшее в окно солнце и шум на дворе разбудили ее утром.
— Я почти вычистил его! — объявил сержант, здороваясь с ней, — это неприятное дело, но не могу же я идти в выпачканном грязью мундире! И без того во всей этой истории не мало было для меня сраму!
Мисс Пильбим прокралась к двери следующей комнаты и заглянула в нее. Шкаф безмолвствовал, и ужасная мысль, что пленник задохнулся, молнией промелькнула в мозгу девушки.
— Ст-т! — прошептала она.
Нетерпеливое, но сдержанное "с-ст-" ответило из шкафа, и успокоенная мисс Пильбим осторожно вошла в комнату.
— Он во дворе отчищает грязь! — тихим голосом сказала она.
— Кто? — спросил беглец.
— Жирный полицейский! — жестко ответила девушка, вспомнив про оскорбление нанесенное ее отцу.
— Как-же он попал сюда? — спросил изумленный беглец.
— Он живет здесь.
— Жилец?! — все более и более удивлялся беглец.
— Отец! — сказала мисс Пильбим.
Стон ужаса, раздавшийся из шкафа, прозвучал для мисс Пильбим, приятнее нежнейшей мелодии.
Но улыбка мгновенно сбежала с ее лица, когда из того же шкафа раздался сдержанный, но, несомненно, веселый смех.
— Ш-ш-ш, — резко сказала она и, высоко подняв голову, вышла из комнаты, готовить завтрак сержанту Пильбиму.
Сержант Пильбим, без сомнения, наслаждался, сидя за столом, и его звучный бас и добродушный хохот, явственно доносились до пленника. Чтобы убить время, он принялся считать, потом, устав от этого занятия, начал отвечать себе одно за другим заученные когда-то в школе стихотворения. После этого, но уже с большим выражением, он продекламировал все вещи, которые он, вообще, знал. Но болтовня и звон стаканов и тарелок не прекращались.
Наконец, к его великому облегчению сержант отодвинул стул и шумно двинулся куда-то.
Но это облегчение скоро сменилось ужасом, так как шаги сержанта все приближались и приближались… наконец, он вошел в комнату, и подойдя к шкафу, сильно дернул дверцы.
— Эльси? — зарычал сержант, — где ключи от моего шкафа? Я хочу надеть другие сапоги!
— Они здесь! — закричала мисс Пильбим.
И пленник снова поверил в свою счастливую звезду, когда услыхал, что сержант выбрался из комнаты.
По прошествии, по его счету, еще недели, он услыхал наконец легкие, быстрые шаги мисс Пильбим.
— С-т-т! — опять сказал он.
— Я иду! — сказала девушка, — немного терпения.
Ключ повернулся в замке. Шкаф открылся, и беглец вышел наружу, жмурясь и мигая от света.
— Отец ушел, — сказала мисс Пильбим.
Беглец ничего не ответил. Он был занят своей правой ногой, которая за время стояния в шкафу совсем потеряла способность двигаться. По временам он бросал укоряющие взгляды на мисс Пильбим.
— Вы, должно быть, не прочь умыться и позавтракать, — мягко сказала она. — Вот вода и полотенце, а пока вы будете приводить себя в порядок, я приготовлю вам завтрак.
Беглец проковылял к умывальнику. Пригладив перед зеркалом сержанта волосы и закрутив усы, он почувствовал себя совсем хорошо и в весьма жизнерадостном настроении вышел из комнаты.
— Я очень жалею, что это был ваш отец, — сказал он, садясь за стол.
— Не потому-ли вы так весело смеялись? — возразила девушка, качая головой.
— Но я-же больше всех пострадал, — возразил он, — я согласен сто раз быть сбитым с ног, чем сидеть еще ночь в этом шкафу. Во всяком случае, все хорошо, что хорошо кончается.
— Конец? — уныло сказала мисс Пильбим, — конец-ли это еще?
— Что вы хотите этим сказать? — спросил он смущенно.
— Ничего, ничего. Не портите себе завтрака, — сказала девушка. — Я потом вам скажу. Боюсь только, что после всех моих хлопот, вам все-таки придется провести такую ночь, как сегодня, еще в продолжении двух месяцев.
— Черт возьми! — проговорил в замешательстве несчастный. — Да, что случилось?
— Трудно все предвидеть, — сказала мисс Пильбим, — но мы и не предполагали, что ваш боцман, встревоженный вашим долгим отсутствием, подаст в полицейское управление заявление о вашем исчезновении с полным описанием вашей наружности.
Беглец, вскочив с места, со всего размаху ударил кулаком по столу.
— Теперь отец отправился сторожить судно, — продолжала мисс Пильбим. — Он сразу узнал в описании пропавшего — оскорбившего его человека.
— Вот что значит иметь дурака боцмана, — горько заметил беглец. — Какое ему дело, хотел бы я знать? Что, касается его что-ли — возвращаюсь я на ночь или нет? Очень нужно было ему вмешиваться!
— Теперь не поможешь, — сосредоточенно сказала мисс Пильбим, придерживая от избытка мыслей пальцем подбородок. — Что же теперь делать? Как только отец наложит на вас свою руку…
Она даже содрогнулась, беглец последовал ее примеру.
— Я могу отделаться штрафом, — заметил он — ведь я же не поранил его!
Мисс Пильбим покачала головой.
— На этот счет у нас в Вудхэче очень строго, — сказала она.
— Я был дурак, что вообще тронул его! — сказал раскаивающийся беглец. — Но у меня было возбужденное настроение, и я вел себя, как мальчик!
— Дело в том, как вам теперь спастись? — сказала девушка, — не очень-то приятно пройтись по всему Вудхэчу с полицией за спиной!
— Я могу быть спокойным только на палубе своего судна, — пробормотал Блэй.
— Очень трудно пробраться на судно, — медленно сказала девушка. — Вам нужно будет переодеться. И вам нужно совсем преобразиться, чтобы пройти мимо моего отца.
Капитан мрачно согласился.
— Единственно для вас возможное, — тихо продолжала девушка, — это переодеться угольщиком. В гавани стоят два угольных судна и, если вы снимете ваш мундир, — я потом вам его пришлю, — вымажетесь с ног до головы угольным порошком и сбреете усы, я почти уверена, что вы проскользнете.
— Сбрить! — воскликнул возмущенным тоном капитан. — Вымазаться! Углем!
— Единственный исход! — поникла головой мисс Пильбим.
Капитан Блэй задумчиво прислонился к стене и, по привычке, нежно пропустил сквозь пальцы усы.
— Мне кажется, что вполне достаточно будет угля, — заявил он наконец.
Девушка покачала головой.
— Отец обратил особенное внимание на ваши усы.
— Их все замечают, — гордо сказал беглец. — Я с ними не расстанусь!
— Даже для моего спокойствия? — грустно взглянула на него мисс Пильбим. — После всего, что я для вас сделала?
Мисс Пильбим, прижав платок к глазам, с легким всхлипыванием выбежала из комнаты. Страшно польщенный капитан подождал немного и бросился за ней.
Четверть часа спустя, он стоял уже без усов, около угольнаго ларя и угрюмо размазывал себя углем.
— Так лучше, — сказала девушка, — вы выглядите ужасно.
Она взяла полную горсть пыли и, приказав ему стоять смирно, сама вымазала еще раз его лицо.
— Никогда не нужно делать что-нибудь наполовину, — заявила она. — Ну, теперь пойдите в кухню и посмотрите на себя в зеркало.
Беглец отправился и вернулся уже в состоянии черной меланхолии. Даже заявление мисс Пильбим, что родная мать теперь не узнала бы его, не разгладило морщин с его лба. Он продолжал безутешно стоять, когда девушка отворила, наконец, входную дверь.
— Счастливого пути! — любезно сказала она. — Напишите мне, когда будете в безопасности!
Обещая последнее непременно исполнить, капитан Блэй тихо вышел на улицу. Хотя он многих подозревал в намерении арестовать его, но до гавани добрался вполне благополучно. Там, юркнув в какой-то безопасный, по его мнению, угол, он осторожно произвел осмотр местности.
Сержанта Пильбима нигде не было видно. Он подождал две или три минуты и, бросая боязливые взгляды направо и налево осторожно вышел из своего угла. Так как никто не обращал на него внимания, он заложил руки в карманы и направился к воде. Ноги его дрожали, когда он вступил на сходни, но, не поддаваясь соблазну оглянуться назад, он перешел на палубу и смело отправился по ней вперед.
