— Я знаю, сэр, — всхлипнул Генри. — Но я не думал, что здесь будет так плохо.
Шкипер тупо на него уставился, потом протер глаза и снова уставился. Генри опустил голову и вытер слезы.
— Бог мой, — сказал шкипер. — Только не говори мне, что ты девчонка!
— Если вы не хотите, сэр, я не скажу, — ответил Генри и снова вытер слезы.
— Как тебя зовут? — спросил шкипер.
— Мэри Маллоу, — ответил Генри.
— А зачем ты… вы это сделали? — спросил шкипер.
— Отец хотел выдать меня замуж за человека, которого я не любила, сказала мисс Маллоу. — Ему очень нравились мои волосы, и я их отрезала. А потом я испугалась и решила, что раз я стала похожа на мальчика, то вполне могу пойти юнгой на какое-нибудь судно.
— Да, прибавили вы мне заботы, — сказал шкипер и позвал старшего помощника посоветоваться.
Старший помощник, мужчина строгий в вопросах нравственности — для старшего помощника, разумеется, — просто онемел от изумления.
— Ей нужно жить отдельно, — заявил он наконец.
— Ясное дело, — сказал шкипер, позвал меня, велел расчистить для нее отдельную комнату — мы иногда брали двух-трех пассажиров — и перенести туда ее вещи.
— У вас, конечно, есть запасное платье? — с надеждой спросил шкипер.
— Только то, что на мне, — застенчиво ответила мисс Маллоу.
— Пришлите ко мне Доусета! — приказал шкипер.
Мы с трудом вытолкали беднягу Билла на палубу, и шкипер обошелся с ним так, будто тот был самым большим негодяем из всех, еще не повешенных. Ему тысячу раз пришлось просить извинения у юной леди, и вернулся он в таком подавленном состоянии, что сам не понимал, что говорит, и даже попросил прощения у матроса, которому наступил на ногу.
Потом шкипер проводил мисс Маллоу в ее каюту и, к своему величайшему изумлению, заметил в кают-компании третьего помощника — большого любителя женского общества, — который танцевал сам с собой тустеп.
В тот же вечер шкипер и старший помощник организовали из себя комитет, чтобы решить, что делать дальше. Все, что предлагал старший помощник, шкипер с негодованием отвергал, а когда шкиперу приходила какая-нибудь идея, старший помощник говорил, что это невозможно. После трехчасового заседания члены комитета стали оскорблять друг друга: по крайней мере шкипер оскорбил старшего помощника, а тот только повторял, что если бы не дисциплина, он пригласил бы кое-кого, кто сказал бы шкиперу пару очень полезных слов.
— А я вам говорю, ей нужно платье или… платье! — закричал шкипер.
— А какая разница между платьем и… платьем? — спросил старший помощник.
— Есть разница, — ответил шкипер.
— Какая? — спросил старший помощник.
— А вам это бесполезно объяснять, — сказал шкипер. — У некоторых людей слишком дубовые головы.
— У некоторых — точно, — ответил старший помощник.
После этого комитет распался, но снова собрался на следующее утро за завтраком и поднял страшный шум.
Удивительно, как за одну ночь изменилась девушка. Она умылась, уложила свои довольно длинные волосы так, что они спускались на лоб, и члены комитета кусали губы и друг на друга поглядывали, а мистер Фишер, третий помощник, все время подкладывал ей что-нибудь на тарелку.
После завтрака мисс Маллоу поднялась на палубу и беседовала там с мистером Фишером. У нее оказался красивый звонкий смех, которого я не замечал, когда она жила с нами в кубрике. А может, там у нее не было поводов для смеха.
Пока девушка наблюдала, как мы работаем, комитет в кают-компании снова ломал себе головы.
Когда я спустился вниз, кают-компания была похожа на ателье. На столе лежали шелковые носовые платки и тому подобная ерунда, а шкипер ходил вокруг с большими ножницами и не знал, с какой стороны подступиться.
— Я думаю, не стоит затевать ничего грандиозного, — сказал он. — Просто что-нибудь накинуть поверх мальчишеской одежды.
Старший помощник не отвечал. Он рисовал на клочке бумаги модели женских платьев и склонял голову то так, то этак, пытаясь найти лучший ракурс.
— Отличная идея! — сказал вдруг шкипер. — Мистер Джексон, где тот халат, который дала вам с собой жена?
— Не знаю, — пробормотал он задумчиво. — Я его куда-то запихнул.
— Ну, наверное, недалеко, — усмехнулся шкипер. — Из него-то мы и сделаем платье.
— По-моему, не стоит, — сказал старший помощник. — Оно будет плохо сидеть. У меня есть другая идея.
— Какая? — спросил шкипер.
— У вас были три фланелевые рубашки, — ответил старший помощник. — Они темненькие и сидеть будут прекрасно.
— Давайте начнем с халата, — предложил шкипер. — Это проще. Я помогу вам искать.
— Ума не приложу, куда я его дел, — старший помощник задумчиво почесал за ухом.
— Давайте для начала поищем в вашей каюте, — сказал шкипер.
Они отправились в каюту к старшему помощнику и, к его огромному удивлению, обнаружили, что халат висит прямо за дверью. Это был роскошный халат — теплая мягкая ткань с красивой отделкой из тесьмы. Шкипер снова взял ножницы и склонился над халатом. Он отрезал верхнюю часть с рукавами и протянул старшему помощнику.
— Это мне не нужно, — сказал он, — а вам может пригодиться.
— Пока вы заняты халатом, я придумаю что-нибудь с рубашками, — ответил старший помощник.
— С какими рубашками? — спросил шкипер, отрезая от халата пуговицы.
— Ну с вашими, — сказал старший помощник. — Посмотрим, у кого лучше получится платье.
— Нет, мистер Джексон, — сказал шкипер. — Ничего у вас не получится. У вас способностей нет. К тому же мне эти рубашки самому нужны.
— Ну уж если на то пошло, мне тоже нужен был халат, — сказал старший помощник.
— Так что же вы сразу не сказали? — спросил шкипер. — Вы думайте, мистер Джексон, что делаете.
Старший помощник больше ничего не говорил. Он сидел и наблюдал, как шкипер сшивает полы халата. В итоге это действительно неплохо выглядело, и мисс Маллоу не скрывала радости. Юбка великолепно на ней сидела. А в сочетании с поясом из носовых платков и тельняшкой произвела на третьего помощника неотразимое впечатление.
— Ну теперь вы больше похожи на девушку, которую привык видеть ваш папа, — улыбнулся шкипер. — У меня сейчас пальцы побаливают, но со временем я сошью вам и шляпку.
— Хотел бы я на это посмотреть, — вмешался старший помощник.
— Это очень просто, — сказал шкипер. — Я видел, как их шьет моя жена. Надо сделать из картона каркас и натянуть на него материю.
Платье произвело в девушке необычайную перемену. Просто необычайную! Она сразу стала настоящей леди. Вела она себя так, будто судно было ее собственностью, а я существовал только для того, чтобы ей прислуживать.
Жилось ей, надо сказать, неплохо. Погода была прекрасной, работы было мало, поэтому когда она не выслушивала советы шкипера и старшего помощника, то принимала ухаживания второго и третьего помощников. Мистер Скотт, второй помощник, поначалу не очень-то ею интересовался, и я понял, что он влюблен, только когда он стал невежлив с мистером Фишером и прекратил выражаться так внезапно, что мы даже испугались, как бы это ему не повредило.
Я думаю, девушке нравилось их внимание, но постепенно она устала. Они не давали бедняжке ни минуты покоя. Когда она поднималась на палубу, к ней сразу подходил мистер Фишер и заводил разговоры о море и одинокой жизни моряка, и я даже слышал, как мистер Скотт читал ей стихи. Шкипер тоже это слышал, но, не уловив всего полностью, да и вообще относясь к поэзии с недоверием, подозвал его к себе и заставил повторить все сначала. Но и этого ему показалось мало, и он позвал старшего помощника, чтобы тот тоже послушал. Старший помощник сказал, что все это ерунда, и шкипер пригрозил мистеру Скотту, что если он снова будет себя так вести, ему достанется похуже.
В чувствах молодых людей не приходилось сомневаться. Когда мисс Маллоу заявила, что она никогда, никогда не полюбит мужчину, который курит и пьет, оба немедленно выбросили трубки за борт, и муки, которые они претерпевали, глядя, как курят другие, вызывали у меня слезы.
