Это путешествие оказалось последним сколько-нибудь значительным в XVII веке. Поиски северо-западного прохода приостановились на целых шестьдесят лет. Было предпринято, правда, несколько попыток прорваться сквозь льды со стороны Гудзонова пролива, но они оказались напрасными, по крайней мере с точки зрения поставленной цели.

Джон Росс. — Эдвард Парри и его экспедиции. — На восемьдесят втором градусе широты. — Сэр Джон Франклин.

Какими бы интересными и героическими ни были последующие плавания бесстрашных моряков по гибельному пути в ледяной ад, мы поспешим обратиться к современному периоду, весьма плодотворному, но — увы! — омраченному длинным скорбным мартирологом.

С самого начала XIX века полярные экспедиции организовывались с исключительной планомерностью, тщательностью и целенаправленностью.

Цели путешественников не изменились, по крайней мере в первой половине столетия. Все они стремились к открытию пресловутого прохода сквозь льды на Дальний Восток. Мореплаватели, знаменитые как научными познаниями и искусством навигации, так и личным мужеством, считали за честь испытать свои силы на пути к открытию, которое навеки прославило бы и их самих, и их отчизну.

К тому же условия исследований намного улучшились. Увеличился тоннаж кораблей, которые оборудовались согласно предназначению; чтобы сделать более сносной страшную арктическую зимовку, много внимания уделялось гигиене и заготовке продуктов.

И наконец, по-прежнему отдавая предпочтение коммерческим интересам, покорители северных путей не пренебрегали, как ранее, научными изысканиями, ставшими во второй половине века единственной целью труднейших и великолепных походов. Мореплавателей теперь сопровождали естествоиспытатели, геологи и астрономы, которые серьезно исследовали районы вдоль пути следования и привозили точные и полезные отчеты. Кроме того, теперь не только открывали новые края и местности, но также изучали обычаи и достижения неизвестных народов, тщательно наблюдали за вращением земного шара, а также углубляли познания о природе и дарах земель и омывающих их морей.

В 1818 году, после продолжительных войн, отвлекавших все силы европейских народов, начался новый виток путешествий в неведомые земли, в частности, в северном направлении. Англия, самая могущественная морская держава, возглавила движение. Сэр Джон Росс[36], офицер, отличившийся в военно-морских сражениях, получил приказ разыскать пресловутый северный проход, который сделал бы короче путь на Дальний Восток. Экспедиция состояла из двух кораблей: «Изабеллы» под командованием Джона Росса и «Александра» под началом капитан-лейтенанта Эдварда Парри[37]. Росс пустился в плавание по великому северо-западному пути, который столько раз пытались одолеть его предшественники! Пройдя Девисовым проливом в виду острова Диско, он вышел на простор неизвестного залива, который назвал заливом Мелвилл. Естественно, суда с большим трудом продирались через плавучие льды, но вскоре показались заснеженные берега. Против всяких ожиданий, путешественники встретили здесь немалочисленные группы первобытных северян, передвигавшихся на санях, запряженных собаками; при виде европейцев туземцы испытали безграничное удивление. Несчастные никогда не видели морских кораблей! Благодаря дружеским приветствиям находившегося на борту гренландского эскимоса, служившего переводчиком, они вскоре пришли в себя, и любопытство взяло верх над испугом.

Вот первые вопросы, с которыми они обратились к толмачу:

— Что это за громадина? Она свалилась с солнца? Или с луны?

Подойдя поближе, туземцы с недоверием щупали обшивку судна, видимо считая, что это какое-нибудь морское чудовище неизвестной им породы, наделенное душой и разумом. Паруса, хлопавшие на ветру, напоминали им огромных размеров крылья гигантской птицы. Наивное недоумение детей природы забавляло команду.

Несколько пустячных подарков и полных до краев стаканов вина окончательно покорили гостей. При виде такой щедрости они странным образом выразили свою благодарность, несколько раз потянув себя за кончик носа, что, должно быть, означало верх удовольствия. Полностью успокоенные, туземцы поднялись на борт «Изабеллы», в то время как судно Парри маячило в далекой дымке. Гости с бесподобным восторгом изучали необычные и многочисленные предметы на палубе, как бы образовывавшие новый, незнакомый для них мир. Планшир из меди, ввергнувшей их в глубокое изумление; топор, простой гвоздь, да еще металлическая цепь! Они никогда раньше не видели железа! А такелаж, реи! Они не ведали, что такое дерево, и тем более не представляли, как получаются текстильные изделия. Глядя на мачты, они принимали их, без сомнения, за части скелета какого-то морского великана:

— Ого! Неужели на свете есть звери с такими костями?

Вскоре капитан Росс снялся с якоря и дошел до 76-й параллели. Море было пока свободно ото льдов, но на горизонте появилось нагромождение торосов, преграждавшее дорогу. Он решил, что дальше пройти невозможно, и повернул обратно.

В последующие несколько лет состоялись еще несколько значительных экспедиций, в том числе и под командованием капитан-лейтенанта Парри, к которому мы еще вскоре вернемся.

Росс десять лет провел в бездействии, а затем, опасаясь, видимо, что Парри, чья слава неизмеримо возросла, без его участия откроет великий северо-западный проход, он стал добиваться от английского правительства новой милости — командования еще одной экспедицией. Но, увидев, что лорды адмиралтейства не расположены в его пользу, он обратился к одному из своих друзей, богатому купцу Феликсу Буту. Коммерсант с полным доверием отнесся к проектам сэра Джона и взял на себя все расходы по оснащению экспедиции. Он истратил на это предприятие огромную по тем временам сумму — восемнадцать тысяч фунтов стерлингов, то есть четыреста пятьдесят тысяч франков, что почти равнялось вознаграждению, обещанному правительством за открытие северо-западного пути. Поскольку на судне с паровым двигателем намного легче передвигаться в арктических морях, чем на паруснике, Росс подготовил к плаванию «Виктори» («Викторию»), пароход водоизмещением в восемьдесят пять тонн с небольшой осадкой, показавшийся сэру Джону подходящим для такой цели. «Виктори» вышла из Вулиджа 23 мая 1829 года, 13 июля вошла в Девисов пролив, а 23 числа того же месяца пристала к берегу у датского поселения Хольстейнсборг на широте 66°58′. 27 июля она покинула гренландский берег, пересекла Баффинов залив и 6 августа вошла в пролив Ланкастер. Десятого числа капитан Росс обогнул мыс Йорк и мыс Уоррендер, а тринадцатого открыл залив, который назвал заливом Аделаида.

Четырьмя годами ранее именно в этом месте Эдвард Парри покинул один из своих кораблей, «Фьюри» («Фурия»), при обстоятельствах, о которых мы узнаем позднее. Провиант Парри был заботливо складирован на суше, с тем чтобы им при надобности воспользовалась другая экспедиция. Часть продуктов осталась в приемлемом состоянии, особенно мясо и овощи в герметично запаянных ящиках, а также вино, спирт, сахар, сухари и мука. Росс приказал погрузить все, что могло позволить ему продлить пребывание в Арктике, после чего «Виктори» вошла в пролив Принс-Риджент (Принца-Регента), достигнув, таким образом, точки, где были сделаны последние открытия. Росс прошел вдоль берегов неизвестной ранее земли, объявив ее владением английской короны, и названной им Бутия, по имени щедрого судовладельца. Плавание продолжалось до 30 сентября 1829 года; в этот день «Виктори» была затерта льдами. Пришлось зимовать, к чему, впрочем, команда Росса была готова. В начале нового, 1830 года появились эскимосы, предоставившие капитану драгоценные географические сведения, а также продукты, великолепно выдрессированных собак и сани — то есть наилучший транспорт для этих краев, который позволял осуществить новые открытия. Несмотря на свирепые морозы, Росс, точно определив местонахождение судна, в сопровождении своего племянника Джеймса[38] отправился в путь. К северо-западу от Порт-Феликса, места зимовки, они обнаружили реку Стенли, озеро Оуэн и перешеек, отделяющий пролив Принс-Риджент от западного океана, затем срезали северо-восточную оконечность Америки и вернулись на корабль, собрав богатейший урожай наблюдений.