Кстати, во отчудили! Типат усмехнулся. Из-под створок массивных ворот выходит самая настоящая дорога. Всё тот же обожжённый кирпич. Широкая тёмно-красная лента обрывается в сотне метров от крепости прямо посреди чистого поля. Ну а далее тянется самая обычная полевая дорога, более похожая на широкую тропку, нежели на выезд из города.

Зачем дикарям такая дорога? Типат притопнул ногой, красный кирпич под каблуком не шевельнулся. Могли бы хотя бы ради смеха довести её до пристани на берегу. В Миренааре ничего подобного не делают. Да и зачем? Земля, утрамбованная тысячами ног и высушенная Геполой, подобна камню. В Лемай камнем вымощена только центральная улица, по которой в особо торжественных случаях в богато отделанной повозке проезжает сам Великий Князь, да здравствует он и правит нами вечно.

Возле массивных ворот маленькая процессия остановилась. Пока проводники лаялись с дикарями внутри крепости, Типат успел рассмотреть ворота. Две большие закруглённые сверху створки обиты толстыми листами меди. Калитки нет.

Левая створка с тихим шелестом сдвинулась внутрь крепости ровно настолько, чтобы можно было протиснуться сквозь широкую щель боком. Типат полез первым, заплечный мешок едва не зацепился за торец створки. Проводники пролезли следом. Ещё несколько шагов под кирпичными сводами и, Типат оказался там, куда так и не смог попасть витус Бамут со своей полтысячной армией, внутри чудной крепости дикарей.

Опять сюрприз! За тёмным проходом под башней отрылась большая площадь, причём сплошь покрытая белыми плитками. Впрочем, Типат украдкой глянул под ноги, ничего подобного. Площадь перед надвратной башней неровная, слегка волнистая, хотя и относительно гладкая. Дикари просто убрали верхний слой почвы и обнажили скалистое основание Великого Столба.

На противоположном конце площади какое-то непонятное сооружение. Типат напряг глаза: невысокая кирпичная стена очерчивает два квадрата. Точнее, один большой квадрат и пристроенный к нему вплотную второй, более маленький. Сквозь широкий проход можно разглядеть три высоких каменных столба. Так это же, Типат наморщил лоб, капище. Да, точно, капище, примитивный храм дикарей прямо под открытым небом.

В обе стороны от площади разбегаются ряды деревянных домов. Добротные срубленные из длинных стволов избы с двухскатными крышами и печными трубами. Возле каждого дома большой сарай. Низенькие заборчики из толстых веток не дают домашней скотине случайно забрести в огород соседа.

Жаль, разглядеть как следует поселение дикарей не получилось. Едва Типат шагнул на площадь, как его тут же окружила толпа любопытных людей. Мужчины и женщины, дети и старики смотрят на него с молчаливым интересом. Хвала Великому Создателю, дикари не лезут к нему с грязными руками, не норовят оторвать от тёплого шерстяного кафтана хотя бы маленький кусочек на память. Проводникам даже не нужно разгонять копьями любопытных соплеменников.

Ну это уже слишком! Типат судорожно сцепил ладони на животе. Правая рука едва не тяпнула молоденькую дикарку рядом за грудь. Да за такую красотку, Типат закатил глаза, на аукционе столько серебряных монет отхватить можно! И таких, таких, Типат стрельнул глазами по сторонам, на площади не меньше десяти. Прости господи!

Сколько же ещё неожиданностей впереди? Вопреки базарным слухам и домыслам, дикари одеты вовсе не в драные, облезлые шкуры, а в добротную одежду из шерстяных тканей. Только у одного старика на плечах тяжёлая накидка из медвежьей шкуры. На мужчинах надеты просторные рубахи навыпуск с длинными рукавами и добротные штаны. Женщины и девочки щеголяют в длинных платьях с красивыми вышитыми узорами. Талии перехвачены тонкими тесёмками или широкими лентами. Дети бегают босиком, но у большинства взрослых на ногах чудная обувка из сплетённых полосок древесной коры. Хотя… Мужчины постарше и посолидней носят самые настоящие сапоги на толстых каблуках.

Хмурые проводники довели Типата до большого деревянного дома. Пока один из воинов лаялся с полноватой немолодой женщиной в большом сером переднике, Типат с преогромным интересом оглядел дворец местного правителя. А то, что эта огромная деревянная изба в два этажа и есть его резиденция, не вызывает ни малейших сомнений.

До белокаменного дворца Великого Князя, да здравствует он и правит нами вечно, ох как далеко. Но по сравнению с жилищами простых дикарей дом правителя действительно похож на дворец. Стены сложены из массивных длинных брёвен. Ярко-красной полосой на белом фоне каменной площади выделяется кирпичный фундамент. Шикарное крыльцо со столбами и перилами. Вот только вместо квадратных окон узкие щели, больше похожие на бойницы для стрельбы. Зато из покатой треугольной крыши торчит сразу пять печных труб. Из одной из них струится сизый дымок.

Истошный лай проводника наконец-то уломал немолодую дикарку. Недовольно ворча, словно ей предстоит пустить в дом заляпанного грязью и вшами нищего, дикарка жестом велела следовать за собой. Познавательная и крайне интересная прогулка по селению дикарей закончилась на втором этаже в резиденции местного правителя. Ворчливая дикарка едва ли не силой затолкала Типата в ничем не примечательную комнату и ушла. Недовольное ворчание ещё долго долетало сквозь плотно прикрытую дверь.

По всей видимости, Типат с преогромным интересом завертел головой, это и есть личные апартаменты правителя дикарей. Для полного счастья было бы здорово вывернуть содержимое ящиков и сундуков, но не стоит вести себя в чужом доме словно грабитель.

Да-а-а… Для правителя огромной крепости обстановка более чем скромная. Убранством комната больше похожа на рабочий кабинет купца средней руки. Вот только стены не из покрытого белой штукатуркой кирпича, а из гладко ошкуренных брёвен.

Сквозь окна-щели кабинет заливает яркий свет. В углу простой письменный стол на круглых ножках. Чтобы не сидеть ко входу спиной, он отодвинут от стены почти на метр. Хозяйский стул с выпуклой спинкой придвинут к столешнице. Ещё два точно таких же стула стоят возле стены.

На стене над столом висит великолепный боевой арбалет. Рядом колчан полный коротких болтов с медными наконечниками. Длинный книжный шкаф налево от входа заставлен толстыми книгами от пола до потолка. У правой стены большая печь из полированного красного кирпича. Медная заслонка с полукруглым верхом прикрывает устье печи. На полу аккуратной пирамидкой сложены дрова.

Дальняя стена кабинета не капитальная. За тонкой перегородкой из широких досок что-то есть. Типат шагнул к столу. Точно! Возле блестящего бока печи неширокий проход. Вместо двери лёгкая светло-серая занавеска. Сквозь узкую щель виден угол широкой кровати и краешек шерстяного покрывала.

Рабочий кабинет говорит о том, что его хозяин не страдает болезненной тягой к излишествам и роскоши. Обстановка пронизана простотой и практичностью. Главная задача кабинета – комфортная работа. Та же маленькая спальня за перегородкой говорит о многом. Ну что же, Типат аккуратно присел на один из стульев возле стены, тем интересней будет познакомиться с повелителем дикарей.

На пустой столешнице выделяется набор для письма, плоское прямоугольное основание выточено из зелёного камня с белоснежными прожилками. Низенькая усечённая пирамидка-чернильница сделана из того же камня и немного утоплена в основание. Рядом низенький цилиндрик из дерева с плотной крышкой. Сверху небольшая дырочка. Ну да, понятно: если в усечённой пирамидке чернила, то в деревянном цилиндре мелкий речной песок, обычное средство для просушки только что исписанного листа.

Завершают набор пара тонких палочек для письма. Типат едва не поперхнулся от зависти. Вместо банальных гусиных перьев концы палочек сделаны из золота. На конце одной из них застыла чёрная капелька чернил. В центре каменной подставки интересный знак из чистого золота: внутри разорванного на две половинки круга незнакомая буква. По форме она похожа на косой крестик, у которого обломали правую ножку.

Подобный набор для письма можно встретить на столе только у самых высокопоставленных чиновников. Типат пугливо дотронулся до каменного основания. Концы палочек для письма и символ в центре из чистого золота – очень дорогое украшение. Да и камень наверняка проделал немалый путь, прежде чем засверкать полированными гранями на письменном столе повелителя дикарей. Нечто подобное, правда, без золота, довелось видеть на рабочем столе у покровителя витуса Акуномо, когда в молодости приходилось работать у него личным слугой.