Достаточно показательны были слова начальника отдела уголовных расследований Налоговой службы США (1RS) Ричарда Вебера, который сказал, что «мы входим в виртуальную эпоху отмывания денег — если бы Аль Капоне был жив, он бы прятал деньги именно так»[23].
Многие эксперты в области применения систем электронных денег сходятся во мнении, что при рассмотрении специфики функционирования подобных систем с точки зрения противодействия отмыванию денег необходимо помнить, что деятельность по противодействию легализации доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма является, скорее, вспомогательной. Необходимость в ней возникает не из-за «врожденных» рисков, характерных для финансовых потоков, а из-за совершения преступлений, из которых извлекается прибыль. Эта прибыль может быть направлена в том числе на террористические цели.
В условиях, когда в обороте присутствуют наличные, являющиеся абсолютно анонимными, тотальный контроль не может являться самоцелью. Подразделения финансовых разведок государств понимают это, а потому акцент делают скорее на анализе транзакций, нежели на сборе максимального объема данных о субъектах. Системы электронных денег, в свою очередь, обладают возможностями по выявлению подозрительных транзакций, а также, при необходимости, фиксированию достаточной для проведения оперативно-розыскных мероприятий информации.
Отметим еще одну особенность сегодняшнего времени — значительное ослабление режима сохранения банковской тайны в рамках решения задач по противодействию отмыванию денег, финансированию терроризма и финансированию распространения оружия массового уничтожения. Согласиться с таким подходом пришлось многим странам, включая Швейцарию, где традиционно действовал порядок максимального сохранения конфиденциальных сведений, составляющих банковскую тайну. Законодательство Швейцарии не содержит определения банковской тайны и перечня информации, подлежащей охране банком. Банковская тайна охватывается статьей 13 Конституции Швейцарии, защищающей право всех лиц на уважение тайны частной и семейной жизни. Эта категория включает в себя и охрану тайны источников доходов и происхождения активов, за исключением случаев, которым предшествовало совершение преступления[24].
В банковской и судебной практике банковская тайна понимается как профессиональная обязанность банкира поддерживать строжайший режим конфиденциальности в отношении любой информации о личных и финансовых обстоятельствах клиента и некоторых третьих лиц, если она была получена в ходе осуществления им профессиональной деятельности. В статье 47 Закона Швейцарии от 8 ноября 1934 г. «О банках и сберегательных кассах» (с изменениями) для лица, раскрывшего банковскую тайну, доверенную ему или полученную им как чиновником, работником, поверенным, арбитражным управляющим, должностным лицом банка, представителем Комитета по банкам, работником аудиторской компании или лица, пытающегося вовлечь третьих лиц в нарушение банковской тайны, предусмотрена уголовная ответственность в виде лишения свободы на срок до шести месяцев или штрафа на сумму не более 50 000 швейцарских франков. Носителям банковской тайны запрещается даже раскрывать информацию о том, что они обладают банковской тайной. Закон также устанавливает обязанность хранить банковскую тайну даже после прекращения трудового или иного договора, при этом срок действия такой обязанности не устанавливается, из чего можно сделать вывод о ее действии в течение всей жизни ее носителя[25].
На федеральном уровне в Швейцарии действует Закон от 10 декабря 1997 г. «О борьбе с отмыванием денег и финансированием терроризма в финансовом секторе» (далее — Закон о борьбе с отмыванием денег), который в 2009 г. был приведен в соответствии с Рекомендациями ФАТФ. Учитывая Рекомендацию № 4 (банковская тайна не должна влиять на применение Рекомендаций ФАТФ), Рекомендацию № 13 (обязанность банка сообщать уполномоченному органу о совершении соответствующих правонарушений), Рекомендацию № 36 (взаимная правовая помощь, не зависящая от ограничений, связанных с банковской тайной) федеральный закон налагает на финансового посредника ряд обязанностей. Так, в частности, он должен незамедлительно направить уведомление в уполномоченный орган[26], если знает или имеет разумные основания полагать, что финансовая операция связана с совершением преступлений, предусмотренных статьями 260ter[27] и 305bis[28] Уголовного кодекса Швейцарии[29]. Также в случае, если активы получены в результате совершения фелонии[30], находятся в распоряжении организованной преступной группировки или используются для финансирования терроризма (статья 260 quinquies Уголовного кодекса Швейцарии).
В соответствии со статьей 10 Закона о борьбе с отмыванием денег финансовый посредник обязан заморозить активы на счетах клиента, если они связаны с подозрительной деятельностью. При этом снять ограничение финансовый посредник имеет право только после получения на то прямой санкции соответствующих органов следствия, но не позднее чем через пять рабочих дней.
В течение времени, когда счета клиента заблокированы в соответствии со статьей 10 Закона о борьбе с отмыванием денег финансовый посредник не имеет права сообщать ему или третьим лицам о направлении отчета в уполномоченный орган. Этим же законом снимается ответственность с финансового посредника в связи с нарушением договорных обязательств или режима тайны в деловых отношениях и коммерческой тайны при направлении им уведомления в уполномоченный орган.
После скандала со швейцарским банком USB (банк заплатил штраф € 780 млн и выдал информацию о 300 гражданах США, скрывавших свои доходы для целей неуплаты налогов на родине, Службе внутренних доходов США[31]) Швейцария взяла курс на имплементацию статьи 26 Модельной конвенции ОЭСР о налогообложении дохода и капитала[32]. 13 марта 2009 г. Федеральный совет заявил, что эта норма будет воспринята Швейцарией и станет основанием представления информации при условии подачи конкретного и обоснованного заявления. Однако существует точка зрения, что Швейцария всегда умела грамотно защищать свои интересы и балансировать между требованиями, в частности, банкиров и зарубежных политиков, поэтому процесс пересмотра двухсторонних договоров об избежании двойного налогообложения может затянуться. Хотя соответствующие поправки уже были внесены 24 сентября 2011 г. в двусторонний договор между Швейцарией и Россией, а также еще ранее с Германией и Великобританией[33].
Характерно, что глобальный тренд в мировой политике по борьбе с банковской тайной, по всей видимости, отразился и на рассматриваемой статье Конвенции. Так, в пункте 3 статьи 26 Конвенции устанавливается перечень охраняемых национальным законодательством сведений, не подлежащих раскрытию в соответствии с Конвенцией. К ним относятся: торговая, предпринимательская, производственная, коммерческая или профессиональная тайны или ноу-хау, раскрытие информации даже ограничено при нарушении в таком случае публичного порядка, но банковская тайна в этом списке не упомянута. При этом сами разработчики Конвенции утверждают, что исходили из того, что никакой режим конфиденциальности информации, в том числе банковская тайна, не может быть основанием для непредставления информации «ответ на запрос».
Стоит также отметить, что иностранные налоговые органы имеют право запрашивать соответствующую информацию у банков, последние не вправе раскрывать национальным налоговым органам Швейцарии информацию о финансовом состоянии, коммерческой деятельности своего клиента, полученную в ходе проверки его кредитоспособности.
