- У тебя были неприятности?

- Нет, тот студент не сдал половину обязательных заданий и провалился на большинстве экзаменов. Вся кафедра знала, что он просто сволочь, и заступилась за меня. Но ситуация выбила меня из колеи.

- Могу себе представить.

- Вот поэтому я сегодня утром оказалась на лугу. Подумала, что несколько часов покопаюсь в земле на огороде, устану, наконец избавлюсь от бессонницы и посплю сегодня.

Роланд поморщился.

- Прости, что нарушил твои планы.

Она улыбнулась:

- Не нужно извиняться.

Подумав, что Сара захочет послушать его телефонный разговор – он бы на ее месте захотел, но ведь другие бессмертные считали его параноиком, – Роланд нажал на кнопку громкой связи и набрал номер Маркуса.

На четвертом гудке раздалось раздраженное:

- Что?

Голос хриплый, заспанный.

- Маркус, это Роланд.

- Роланд? – с понятным удивлением переспросил тот. В последний раз они связывались лет десять назад. – Привет, приятель. Как поживаешь?

- Вообще-то…

- Подожди. Ты обычно мне звонишь только в безвыходной ситуации. Что случилось?

Уорбрук искоса посмотрел на Сару.

Она улыбнулась и прошептала:

- Я уже вижу закономерность.

- Кто это, черт возьми, сказал? – заинтересовался Маркус, без сомнения, в шоке, что товарищ позволил кому-либо, особенно женщине, находиться с ним в дневные часы.

- Невинная пришла мне на помощь.

- Тебя нужно было спасать?

- Да, я все объясню позже. Сейчас окажи мне услугу.

- Выкладывай.

- Нужно, чтобы ты принес кое-какие лекарства, – многозначительно попросил Роланд, потом уточнил у Сары адрес и передал его Маркусу.

- Как тяжело ты ранен?

Только страж открыл рот, как мисс Бингем выпалила:

- Очень.

Он вскинул брови.

Сара пожала плечами:

- Извини. Знаю, что это грубо, но я боялась, что ты снова станешь преуменьшать.

- Сколько крови ты потерял, Роланд? – допытывался Маркус.

Пришлось признаться:

- Много.

Сара вся светилась от одобрения и похлопала его по руке, вызвав у него улыбку.

- Продержишься до вечера?

- Да.

Она нахмурилась.

- Ладно. Я принесу тебе все, что надо, сегодня вечером.

- Замечательно.

Наклонившись вперед, Сара прошептала:

- Не забудь одежду.

- Верно, – согласился Роланд, отвлекаясь на ее близость. – Мне также понадобится какая-нибудь одежда.

Повисло продолжительное молчание.

- Одежда? – переспросил Маркус.

- Да.

- Мне спрашивать?

- Нет.

- Тогда, ладно, – явно забавляясь, ответил Маркус. – Лекарства и одежду. Прибуду так скоро, как смогу.

Роланд нажал на кнопку громкой связи и положил телефон на журнальный столик.

Хозяйка дома наблюдала за ним с легкой улыбкой, а ее карие глаза весело сверкали.

- Я дружелюбный, – проворчал Уорбрук. Если честно, это не так, но ему вдруг стало важно убедить ее в своих положительных качествах.

Она улыбнулась во весь рот.

- Ты просто любишь покой?

- Не всегда. Не сегодня, – усмехнулся в ответ страж.

- Ты говоришь так, потому что я испекла тебе пиццу.

Поддразнивает.

- В какой-то мере, – не остался он в долгу, и Сара рассмеялась. – Наверное, у тебя нет подходящей для меня одежды? Маркус будет вечность подкалывать меня, если к его приходу я так и останусь в одной простыне.

- Нет. Да. Ну… нееет. Я думала, что майка с длинными рукавами, которая была на мне, когда я тебя нашла, подойдет, но ты намного крупнее моего бывшего.

- Бывшего мужа?

- Бывшего парня. А все остальные вещи моего размера.

Рассеянно кивнув, он не мог не уточнить:

- А мне следует волноваться о теперешнем парне, который придет домой и обнаружит меня голым на твоем диване?

Очень тактично.

- Нет. А как насчет тебя? Станут ли тебе трепать нервы жена или подружка, если узнают, что ты провел день со мной?

- Нет ни жены, ни подружки, – машинально ответил Уорбрук, удивляясь ее вопросу.

Неужели он ее интересует?

И если да, то почему? Он просто развалина, и ее могут прибить за помощь ему.

- У меня был друг в Хьюстоне, работавший на местную полицию. Он сказал, женщины обычно плохо реагируют, стоит ему признать, что он коп. Полагаю, для тебя отношения тем более сложны из-за всей этой секретности.

«Ты понятия не имеешь».

- Моя работа усложняет дело.

Сара подавила еще один зевок.

Роланд спросил:

- Хочешь поспать? Я в порядке, ты же меня залатала.

- Ты не в порядке, – возразила она, недоверчиво улыбаясь. – Тебе больно, ты несчастен. И я не оставлю тебя одного. Боюсь, ты от меня не избавишься, пока не придет твой друг.

Роланд ухмыльнулся.

- Признаю, такая перспектива мне нравится.

Она улыбнулась в ответ и стала собирать салфетки на поднос из-под пиццы.

- Тогда почему бы мне не убрать весь этот мусор? Затем мы сможем посмотреть фильм или найти что-то по телевизору, чтобы скоротать время.

- Хорошая мысль.

Чувствуя, что, несмотря на мучащую тело боль, на душе полегчало, страж наблюдал, как Сара понесла поднос на кухню.

Роланд проснулся на закате, чувствуя боль во всем теле. И лишь через несколько минут усиленной концентрации смог отрешиться от страданий достаточно, чтобы открыть глаза и осмотреться.

По телевизору показывали новости, звук убран до минимума.

Сам страж лежал на спине на диване, упираясь согнутой в колене левой ногой в спинку с подушками, а правую вытянув так, что стопа свисала с края. На нем раскинулась спокойно спящая Сара. От удивления даже почти забылось причиняемое ранами мучение.

Хозяйка дома щекой припала к его груди, как к подушке. Кудри, источавшие приятный цитрусовый аромат, снова пристали к его щетине и спадали на плечо в беспорядке. Одной ручкой Сара легонько сдавливала плечо Роланда, а другую сунула ему под бок. Бедра прижимались к его паху, возбуждая, несмотря на неудобное положение и боль, полные груди согревали живот.

Черт, какое приятное ощущение!

Поддавшись соблазну, Роланд обнял ее и погрузился лицом в шелковистые локоны.

Сара пошевелилась, стиснув крепче его плечо и прильнув еще ближе, после снова застыла.

Уорбрук не спал с женщиной в буквальном смысле слова свыше девяти столетий, не позволяя себе сближаться с представительницами прекрасного пола и терять бдительность. Даже с Мэри, которая искусно изображала преданность. Сам он в своем ухаживании следовал приличиям. И к тому же всегда был начеку, опасаясь ответных действий, узнай барышня, кто он такой.

Но Сара-то понятия не имела, а Роланд не собирался ее просвещать. Не хотел увидеть то же презрение в ее глазах, что омрачило взгляд Беатрис, или страх, как у Мэри.

Для Сары он обычный мужчина.

Страж напрягся еще сильнее, вспомнив, как от его прикосновения заколотилось ее сердечко.

Теперь оно билось медленно и размеренно, а кровь в ее венах призывала его утолить голод. Слушая ровный ритм, Роланд почувствовал удары собственного сердца.

Он провел рукой по спине спящей, распутывая мягкие густые кудри, и задержался на атласной коже ее шеи - прямо над жилкой, под которой стучал пульс.

Какая она на вкус? Такая же сладкая, как ее улыбки? Или пряная, как ее дерзкий дух?

Приглушит ли ее кровь боль или же разожжет в нем пламя?

Его тело старалось исцелиться. Жажда крови разрывала его на части.

Бессмертный ощутил, как его клыки опустились и удлинились.

Всего лишь маленький глоточек. Сара спит. И никогда не узнает.

Он подтянет ее повыше и прикоснется губами к тонкой коже ее горла…

Застонав, Роланд провел языком по артерии, где бился пульс… и застыл.

Отодвинувшись, в смятении уставился на предполагаемую жертву.

Когда он успел ее передвинуть?

Только что размышлял, какова она на вкус - а в следующую секунду уже касался ртом ее плоти. Неужели у него совсем не осталось самообладания?