– Не потому ли ты спрашивал у меня фамилии моих бывших одноклассниц? – поинтересовалась у мужа Калли, внезапно почувствовав легкую тревогу.

– Частично и поэтому. Контакты с богатыми и знаменитыми всегда полезны. В бизнесе ведь так: если не попросишь, то и не дадут! А в твоей компании было полно людей со связями.

– Они – не моя компания! Многих я едва знаю.

– Но это же твои школьные подружки!

– Не все! Только Памела и Примми, с которыми я вместе училась в Европе. Но когда это было! Сто лет тому назад! Представляю, что они подумали, когда узнали, что мы сбежали ночью, словно…

– Уверен, они посчитают нашу историю очень романтичной. Вас, девушек, ведь медом не корми, но дай побольше романтики! – рассмеялся он беззаботным смехом. – Да и какая нам разница, что они там думают? Уверяю, тебе здесь понравится! Ты сейчас – мое главное капиталовложение. С твоей внешностью, с твоим очарованием ты быстро обзаведешься в Каире кучей новых подружек и поможешь мне наладить деловые контакты с их близкими. – Тоби снова улыбнулся, обнажив ровные белые зубы. – Кто сможет устоять перед такой нежной английской розой? С такой нежной кожей! У большинства здешних девушек кожа загрубела на солнце, как подошва. Вот увидишь, ты будешь здесь пользоваться бешеным успехом, а меня сделаешь самым счастливым мужчиной во всем Каире.

Странный комплимент, подумала про себя Калли. Получается, я для него нечто вроде делового актива. А ведь она прежде всего его молодая жена. Порой его комплименты и вовсе звучали немного фальшиво, и тогда Калли съеживалась и уходила в себя. Поворачивалась к окну и бесцельно смотрела на пейзажи, проносящиеся за окном вагона. Скорей бы уж приехать на место, думала она. Жара казалась просто невыносимой.

Тоби нанял щеголеватого извозчика, и в его конном экипаже они медленно поехали по улицам Каира, глазея по сторонам.

– Каир называют вторым Парижем, настоящий уголок Парижа на Ниле! – обронил Тоби, кивнув в сторону центральных улиц города, застроенных величественными каменными зданиями, похожими издали на помпезные замки. На этих улицах располагались банки, театры, фешенебельные жилые дома. Но Калли видела вокруг себя лишь сплошную вереницу тележек, впряженных в осликов, изредка попадались и легковые машины. Но больше всего было уличных продавцов, которые бежали рядом, предлагая воду и хлопушки для мух. В воздухе витал тяжелый запах нечистот, подгнивших фруктов и экскрементов. Калли с ужасом думала о том, что ждет ее впереди. Здесь все такое непривычное для европейского глаза. Сможет ли она привыкнуть когда-нибудь к этому экзотическому городу?

Словно стараясь загладить свою вину за весьма скромное свадебное путешествие на пароходе, Тоби заказал шикарный номер в отеле «Континенталь». Ужинали они либо в ресторане на крыше отеля, где был разбит самый настоящий сад с обилием цветов и пальм, либо в ресторане отеля «Шепардз», обеденный зал в котором был оформлен в мавританском стиле. Здесь Калли впервые увидела богатых обитателей Каира. Как всегда, много французов из категории космополитов, привыкших шататься по белу свету. Еще среди публики бросались в глаза офицеры и нарядно одетые англичане, отпугивающие остальных своими громкими голосами и надменными манерами.

– Приветствую тебя, дорогая, в Каире, жемчужине Нила. Ты только оглядись вокруг! Ты – взрослая самостоятельная женщина, и никто более не станет отслеживать твой каждый шаг! И ты свежа и благоуханна. Как роза! За твое здоровье, дорогая! – Тоби поднял бокал, и настроение Калли заметно улучшилось. Хорошее вино, вкусная еда, что еще надо! – Впереди тебя ждет масса открытий. Мы отправимся на верблюдах к пирамидам, спустимся вниз по Нилу на фелуках, а еще каждую ночь будем танцевать в клубе «Гезира». Я покажу тебе такие красоты, которых ты еще не видывала! Все чудеса Востока – твои! Мы вместе побродим по знаменитому каирскому базару Хан-эль-Халили, посмотрим на дервишей, членов секты суфистов, да и много чего еще!

Да, все чудеса Востока – ее! Ведь впереди у них такая долгая и счастливая жизнь вместе. Она улыбнулась ему благодарной улыбкой. Все же он любит ее как женщину, а не просто как удачное капиталовложение. И он хочет сделать ее по-настоящему счастливой. Ведь ради него она, не задумываясь, бросила всех, кого знала. Что подумают о ней Китти? Мейси? Милая, милая Мейси! Как она там? Фиби, конечно, придет в ярость, узнав о побеге. Ее подруги – Примми, Памела, Клемми, те просто умрут от зависти. Она всем им отправит по открытке, но в свое время. Но сегодня вечером она хочет просто расслабиться и напитаться той чарующей магией, имя которой – Египет.

Они подыскали себе дом в современном европейском стиле: бунгало, окруженное верандой со всех сторон, дополнительная защита от солнца. Три спальни, и в каждой в потолке вбит крюк, на который надеваются сетки для защиты от москитов. Отныне придется спать под такими сетками каждую ночь. Дом меблирован бамбуковой мебелью, выдержанной в зеленоватых тонах. И везде много подушек. В комплекте с домом прилагался и слуга по имени Хасан. На нем уборка дома, приготовление еды, есть еще и садовник, который занимается исключительно садом. Сад, создававший живительную тень и прохладу, радовал глаз обилием пальмовых и фиговых деревьев и множеством других растений, названий которых Калли не знала. Огорчал лишь тонкий слой пыли, покрывавший всю зелень. Хасан сразу же предупредил ее не очень увлекаться прогулками по саду, потому что в кустах водятся змеи. Но можно часами лежать в гамаке и рассматривать дом снаружи: оштукатуренные стены, выкрашенные в светло-коричневый цвет, а в тон к ним деревянные ставни кремового цвета.

Это был первый дом в жизни Калли, который был ее домом. Она с такой гордостью выбирала яркие восточные паласы ручной работы, которыми они устлали выложенный плиткой пол, мягкие ночные шторы были приобретены ею в самом известном каирском универмаге под названием «Сайкурель». Там же она купила тонкую хлопчатобумажную ткань на рубашки и дневные платья. Единственным отрицательным моментом было то, что Тоби никогда не сопровождал ее в этих хождениях. Не торопился он показать ей и все те места, которые так живо и в красках расписывал в момент их приезда в Каир. А одна она не решалась уходить далеко от дома. Французский пригодился ей как нельзя кстати. Но шум и гам здешних улиц пугали. Европейские женщины, которых она встречала в магазинах и ресторанах, невольно напоминали ей о Лондоне. Она вдруг вспомнила их еженедельные посиделки с подругами по четвергам за чашечкой чая и почувствовала, что ей не хватает их милой болтовни и незлобивых сплетен.

Разумеется, она побывала на заутренней службе в соборе. Калли надеялась, что там муж познакомит ее со своими друзьями и коллегами по работе. Но Тоби категорически отказался сопровождать ее в этом походе. Он даже не переступил порог храма.

– Ненавижу такие места! – коротко сказал он, но в его голосе было столько непримиримой ярости, что Калли даже не рискнула поинтересоваться, откуда у него вдруг возникли такие богоборческие настроения.

В один из дней Калли, вернувшись из города, обнаружила письмо, адресованное ей. Она сразу же узнала почерк Фиби и уже приготовилась прочитать очередную порцию упреков и нотаций, но новость, которую сообщала ей мать, настолько ошеломила ее, что она направилась в спальню, чтобы хоть немного побыть одной и осознать всю горечь случившегося. Вечером Тоби нашел ее в кровати, всю в слезах.

– Представляешь? Тетя Мейси умерла в ту ночь, когда мы с тобой удирали на пароме во Францию. Я даже не попрощалась с ней! Какая же я гадкая! – рыдала она навзрыд.

Тоби взял конверт в руки.

– Я же просил тебя никому не сообщать наш адрес, пока мы окончательно не обустроимся на новом месте! Эти письма… они только расстраивают тебя!

– Ты лучше прочти письмо целиком! – вспылила вдруг Калли. – Там есть кое-что и о тебе! Что за проблемы возникли у тебя с отелем «Кавендиш»?

– Откуда она узнала?