Проводя эти работы, сотрудники ЦИТ были и проектантами-методистами и оперативными работниками, но и этот оперативный уклон был преимущественно в сторону средств обслуживания.

Во всей этой работе мы были «догматиками»: мы не проводили принципиальной разницы в наших работах между машиностроением и горным делом, поскольку мы считали, что современное высокомеханизированное предприятие имеет одну и ту же природу как в машиностроении, так и в угледобывании.

Как в современном машиностроении самые большие резервы, нераскрытые потенциалы производительности скрыты в работе вспомогательных цехов (инструментальном и ремонтном), по существу являющихся цехами снаряжения, так и в угледобывании этот новый индустриальный закон имеет свое определяющее значение.

Инженер-механик, инженер-электрик, вспомогательные цеха как машиностроительные мастерские для горного дела, – вот кто должен держать в напряжении, кто должен страховать непрерывность горных работ.

И мы полагаем, что наш методический материал, испробованный и проверенный в оперативных условиях, должен стать достоянием всей угольной промышленности, а наша документация, отображающая эти работы, должна быть основой организационного совершенствования угледобычи для целей высокой производительности основных цехов.

Объем охвата[114]

К настоящему времени ЦИТ охватил своим методом все главнейшие производства и виды труда. Мы дошли до пределов возможного в этом охвате.

В металле ЦИТ ом охвачены буквально все виды производства; так что к настоящему времени мы в пределах металла в полном смысле политехничны. Холодная и горячая обработка, профессии с микроскопическими точностями и профессии с преобладающей силовой нагрузкой работника, от кузнеца до лекальщика, профессии низшей квалификации, средней и самой высокой, профессии инструментально-мускульные, машинные и монтажные.

В текстиле охвачены: хлопок, лен, шерсть, сукно, входим в искусственное волокно. Захвачены и прядение, и ткачество. Захвачены методом и подготовкой и рабочие и подмастерья.

Кроме родины текстильной промышленности, работа развернута на Урале, в Средней Азии и на Кавказе.

В строительном деле – кирпично-кладочное дело, штукатурка, железобетон, кровельное дело, канализационное дело.

Мы вошли в горное дело, в ручной и машинный забой и в весь комплект профессий.

В транспорте – железнодорожный ремонт и автодело. В сельское хозяйство мы идем через трактор. Работа идет здесь усиленным темпом.

Наша работа в военной промышленности вводит нас в область наивысших форм организации труда.

Наконец, работа в частях Красной Армии через технические войска (военно-воздушные силы и военно-инженерные войска) открывает беспримерные возможности.

Нет ни одной отрасли промышленности, где подготовка рабсилы не связывалась бы нами с организацией труда и именно в ее высшем выражении – с функциональной организацией труда.

Этим самым мы собственно перестаем быть организацией по подготовке кадров. ЦИТ со всем своим тяжелым вооружением переходит к развертыванию в недрах производства высших форм организации труда. Проектирование же рабсилы и организации труда привело нас вплотную к главнейшей проблеме – проблеме функционирования предприятий, а от нее – к жгучей проблеме развертывания предприятий и управлению ими.

Таков наш охват в ширину и в глубь.

ЦИТ в Красной Армии[115]

В дни и часы, когда пишутся эти строки, перерабатывается во всех деталях вопрос о внедрении ЦИТ'а во всю ширь и глубь Рабоче-Крестьянской Красной Армии.

Наши работы в военно-инженерных войсках, в военно-воздушных силах и в боевых частях армии не только встретили благоприятный прием и дали успех, но, что особенно важно, они находили быстрый отклик по огромным фронтам нашего боевого вооружения Союза.

Высшие качественные требования, предъявленные нашей работе, не обескуражили нас: они влили совершенно исключительный энтузиазм в работу. Высоко авторитетная экспертиза работ, в которой были представлены не только обычные требования точности и скорости, а и этот неумолимый эксперт – «лицом к смерти» – экспертиза мобилизовала и изыскательную, и практическую работу.

Один из бывалых летчиков, не раз переживавший мгновения «лицом к смерти», бросил после проведения исследовательских и практических работ крылатое слово: «ЦИТ развенчал летную романтику».

И наша задача, конечно, ставится так: превратить «искусство» летчика, «искусство» артиллериста, «искусство» боя в науку, доступную огромным массам нашего Союза.

Но что еще важнее: не только сделать военное дело широко доступным, не только победить в сроках подготовки, но биться за механику быстрых маневров, быстрых развертываний вооруженных сил в их техническом и боевом снаряжении.

Мы идем от техники к бою (а не от боя к технике). В методологическом отношении это наиболее выгод_но, это наиболее результатно: аналитический материал в технике имеет строго вещественное выражение, он резко доказателен; в бое аналитический материал приобретает более психологический, более моральный характер. Но в последнем случае аналитический материал уже будет иметь проработанный график, выношенный в технических войсках.

Не надо забывать, что морально-политическая уязвимость бойца резко изменяется в зависимости от рода оружия: стоит только сравнить боевого летчика с пехотинцем, чтобы понять, насколько специфичными получаются морально-политические требования к этим двум военным категориям, из которых первая обладает колоссальной маневренностью, вторая – ясно выраженной стационарностью.

Даже при разрешении тактических, даже стратегических задач этот момент является одним из важнейших. Маневровая способность кавалерии заставляет соединять с ней и наиболее острую политическую задачу.

И вот, после длительной многолетней подготовки ЦИТ с методологическим снаряжением, которое уже первыми транспортами двинуто в части, мы приступаем к небывало огромной задаче: развертыванию внедрения исследовательского и установочного метода в Красной Армии.

Комплектно-функциональная организация труда в строительстве[116]

Функциональный анализ производства и труда – основное методологическое оружие ЦИТ'а, имеющее значение для всех производств и для всех и всяческих рабочих типов (и «профессий»).

В настоящее время мы добились даже, что и биологи, работающие в ЦИТе (газообмен, биохимия, неврология, функциональная диагностика, психотехника), работают в основном на базе функционального анализа.

Такой методологический монолит сам по себе приобретает значение тяжелой инерции, определяющей вторжение метода в самые затаенные, самые корпоративные, в самые «секретные» уголки и святилища производства, труда и лабораторно-экспериментальной работы.

Организация строительных работ, носящая на себе все черты землячески-корпоративных традиций и пронесшая их во всей своей священной нерушимости от времен постройки храма Василия Блаженного до наших дней, – эта организация до того цепка, до того варварски консервативная, что порой кажется непреступной крепостью.

«Художественный» характер строительных дисциплин, средневековая тога «зодчего», все образование наших старых архитекторов, вынесенное ими из Академий Художеств (I) – все это дает еще столько слащавого фимиама, что невольно получается сопоставление: не родные ли братья эти два института – художественный пафос архитектора и средневековая замкнутость строительного ремесла?

Видно, недаром в Париже еще стоит и красуется музей с гордой для своего времени (Великая французская революция) надписью: «Arts et Métiers»[117]. Видимо, они родились близнецами, жили торжественно и пышно. Ох, как было бы хорошо, если бы они вместе и тихо опочили…