На основании всего богатого опыта по внедрению в оперативную жизнь предприятий мы можем теперь сделать выводы о решающих моментах при реализации проектно-организационных работ.
Первый вопрос о том, где сильнее сказывается наше воздействие на организационную жизнь предприятия в роли оперативных работников – в основных цехах или в обслуживающих звеньях, – этот вопрос нами в процессе работы разрешается так: в обслуживающих звеньях накапливаются огромные и методические и тактические средства; это капитал метода, скрупулезных разработок, школа познания предприятия, его слабых и сильных мест, это школа малых, но решающих маневров; но в этом положении мы действуем без ясно выраженных прав, полномочий; смелость и упрямство здесь зависят от субъективных моментов по преимуществу, здесь даже есть элемент случая, неожиданной удачи и исключительных напрасных трат сил, разбиваемых о равнодушие или непонимание командных сил основных циклов завода; в основных же цехах налицо власть, возможность, опираясь на положение начальника, всякий риск укладывать в формы неоспоримого приказа; в основных цехах, занимая командные посты, можно соединить силу метода, силу организационной просвещенности с упорной неоспоримой энергией.
Это первый большой вывод, для цитовской стадии работ самый важный. Но есть и еще один момент, над которым надо задуматься и дать ответ, прямой, определенный: какой из циклов по своей динамической силе оказывается наиболее решающим?
Поставим вопрос наиболее резко и элементарно: начальный цикл, средний цикл или цикл последний, завершающий?
Если исключим индивидуальные положения, свойственные некоторым предприятиям в каждый данный момент их работы, то мы можем дать определенную производственную характеристику этим 3 циклам.
Чтобы сделать эту характеристику наиболее убедительной, сравним две полярности: начальный цикл и заключительный. Говоря чисто логически, чем лучше работает начальный цикл, тем лучше работает и последующий, следовательно, и конечный. Ведь известно, что брак наиболее поражает первые циклы. В начале развертывания предприятий, работающих по непрерывному потоку, заготовительные цеха давали до 60% брака, механические в пределах 10–25%, а сборочный как таковой в процентах порядка 5. И надо бы сделать вывод, что решение придет из начальных циклов. Но это чисто логическое рассуждение, не учитывающее организационной динамики предприятия. Всякий последующий цикл не только воспринимает продукцию от предшествующего цикла, а он требует (I), он требует эту продукцию как строгий критик и повелитель. Не имея никакого приказа о правах, он своей требовательностью все время настораживает, держит в напряжении предшествующий цех. Начальник предшествующего цеха, оснащенный писанными правами по отношению к своему цеху, в то же время немного «сообщник» по торжественным рапортам и по браку со своим производственным коллективом; и подлинный «страх», подлинная власть данного цеха – это воспринимающий, последующий цех. Получается так, что предшествующий цех работает, а последующий держит в своих руках неумолимый предельный калибр для предшествующего. И так по всей цепи – от начального цикла до последнего. И чем дальше к концу, к готовой продукции, тем неумолимее действует этот предельный калибр. С этой точки зрения, точки зрения оценки динамической силы циклов, последний заключительный цикл всех властнее и неумолимее; это в его руках находится административная власть по отношению к другим циклам. Начальный цех может защищаться, конечный всегда наступает. И это тем более, что у последнего еще есть судья – испытательная станция. Вот почему на заводе ЦИТ № 1 мы начали именно с испытательных станций, но это уже цикл чистой проверки, а не производственный цикл.
А как же быть с теорией лечения узких мест?
Мы ее не отрицаем, но она – частный метод приложения сил в этом общем динамическом решении, которое напрашивается из наших предыдущих положений. Ее элементарность и доказательность придут только в свете именно того просвечивания узких мест, которое дается натянутыми цепями тех требований, которые неумолимо диктуются с верхних последующих звеньев. Но мы хотим сказать больше. Не всегда ликвидации узких мест должно добиваться методами непосредственной расшивки самих узких мест. Если смотреть на поток с точки зрения его динамической силы, то ликвидация узких мест должна прийти не ценой только непосредственной расшивки узких мест, а ценой увеличения динамической силы потока. Говоря об этой динамике, мы имеем в виду не простое количественное выражение выхода или прохода продукции и полупродукции по звеньям и циклам потока, а увеличение организационного напряжения этого потока, напряжения, сила которого неминуемо должна прорвать и «расшить» узкие места. Полагать, что расшивка узких мест – это самостоятельный метод, значит, просто повторять то «навались», которое так примитивно проявляется в «старании» и административном усердии многих директоров. Когда последующий цикл по отношению к предшествующему своими требованиями и постоянной проверкой напрягает энергию предшествующего цеха, организованное внедрение в этот предшествующий цикл сил обслуживания (больших и малых) резко поднимает всю культуру цеха, делает его более культурным, преображает его, то ведь то, что казалось вчера трудностью, узким местом, сегодня рассасывается всем напряжением этой новой культуры: цех дает картину наибольшей организационной готовности, порядка, снаряжения.
Отсюда мы и делаем вывод, что при наступлении на старые формы всегда надо предпочитать цикл последующий предшествующему, а следовательно, и цикл заключительный – начальному. Конечно, в начале наступления не довлеет сразу большая продукция, довлеет стройный порядок протекания потока, а большая продукция явится результатом напряжения сил обслуживания, ставящих все объективные и субъективные силы цикла перед фактом готовности: только работой и никаких ссылок на объективные условия!
В свете этих наших положений будет промахом сразу браться за средние циклы. Кратковременный успех здесь будет равносилен «навалу» и потере ориентировки в организационной динамике: ведь надо работать сразу «на две сторонки» – и требовать от предшествующего цикла и угодить последующему, а точного соотношения того и другого все же не иметь, поскольку последующий цикл не располагает еще точно определенными требованиями.
Опыт работы на заводе ЦИТ № 1 с его серийным производством и на «Шарикоподшипнике» с его сверхмассовым производством наглядно показал, что работа наша в последнем производственном цикле (сборочном), создавая в нем новый организационный порядок, сразу оказывает свое всасывающее влияние на весь поток. Командир сборочного цеха дважды администратор: он и административная власть в своем цехе, но он и носитель динамической власти во всем потоке циклов. Конечно, сила его административно-технического влияния на предшествующие циклы тем больше, чем они ближе к его циклу, и наоборот. Заняв позиции 4-го цикла, он действует сильнее на 3-й, чем на 2-й цикл, на 2-й сильнее, чем на 1-й. Но эту убывающую прогрессию влияния он может увеличить тем, что добьется в предшествующих циклах увеличения обслуживающих сил – малых и больших. Чем сильнее будет выражено это обслуживание в предшествующих циклах, тем свободнее, плодотворнее будет идти его «встречный поход» по направлению к наступательному движению потока, тем напряженнее и продуктивнее двинется поток.
И вот мы пришли к тому моменту нашего изложения, когда можно сформулировать уже во всей целостности общую картину нашего организационного вторжения в поток.
Давая приложение наших организационных сил от конечного цикла к начальному (2-й путь), мы прежде всего выбираем в последнем цикле в соответствии с 1-м путем (отбор объектов) узкую полосу приложения, мобилизуем к ней малые силы обслуживания (3-й путь) и, развертывая монтажно-установочный цех на базе вспомогательных цехов (4-й путь), начинаем частично всасывать 3-й цикл в поле своего воздействия. Мы получаем в 4-м цикле некий параллелограмм сил в сторону дальнейшего захвата его ширины, завоевывая всю толщу объектов (рис. 6).
