Александр признал секту преступной, обрушил на вальденсов поток проклятий и объявил крестовый поход против ее последователей. По его приказу, тысячи фанатиков, схватив оружие, ринулись в Южную Францию. В Тулузе, которую считали оплотом ереси, консулом был Дюран — славившийся своей добротой, честностью и милосердием.

Невзирая на высокое положение и возраст Дюрана, легат папы конфисковал имущество почтенного старца и изгнал его из Франции. Такой же участи подверглись все родственники и друзья Дюрана и даже граждане, связанные с ним деловыми отношениями. В вальденской ереси подозревали многих людей, и легаты папы применяли к своим пленникам жестокие пытки, чтобы добиться от них признания или навета.

Александр направил в Тулузу Генриха Клервоского, известного своими «подвигами» при расправе с альбигойцами. Ему были даны широчайшие полномочия. Не успел изверг явиться в Тулузу во главе своей банды, как повсюду запылали костры.

Несчастные последователи Вальдо терпели самые изощренные пытки, которые могут зародиться только в исступленном воображении клирика. Тысячи стариков, женщин, детей были повешены, распяты на колесе, сожжены заживо, имущество их было конфисковано в казну короля и святого престола.

Расправляясь с вальденсами, трон и алтарь показали себя в полной красе.

Жестокость была не единственной характерной чертой Александра. Этой духовной особе присущи были все пороки, ведущие свое начало от алчности, которая направляла все его помыслы на то, чтобы расставлять сети, строить козни и обогащать свою казну, не гнушаясь никакими средствами.

Раз я об этом заговорил, то приведу один типичный эпизод.

Духовник короля Сицилии Готье получил кафедру архиепископа без согласия духовенства Палермо, которое отвергло его назначение. Жалоба на этот акт короля дошла до Рима. Сама королева умоляла папу аннулировать назначение Готье. У королевы были достаточно веские причины: она давно мечтала вознаградить этим теплым местечком одного из своих возлюбленных — канцлера Стефана. Надо полагать, королева сумела обнаружить в нем достоинства, необходимые хорошему архиепископу.

Папа, умевший иногда быть галантным, ответил через своего легата, что он почтет за счастье сделать приятное королеве, но при одном небольшом условии — назначение Стефана обойдется всего в тысячу унций. Королева была озадачена этим предложением. Вполне понятно, она призадумалась: если каждый любовник будет стоить ей такую уйму денег, то, сколько бы ни трудился в поте лица своего ее добрый народ, все равно она вылетит в трубу. Она долго колебалась, но щедрое королевское сердце взяло верх над благоразумием, и она уплатила требуемую сумму.

К несчастью для королевы, Готье нельзя было упрекнуть в нерадивости. И он хорошо знал своего папу. Королева уплатила тысячу унций, чтобы его сместили. Готье отпустил святому отцу две тысячи унций, чтобы его оставили на месте. В случае надобности Готье удвоил бы эту сумму. В те счастливые времена митра архиепископа кое-что значила!

Папа принял маленький подарок Готье и решил вопрос в его пользу. А королеву уведомил, что «духовенство Палермо нашло веские аргументы против ее просьбы, и он ожидает возражений королевы».

Мало того, что лукавый тиароносец обвел вокруг пальца женщину, — он еще вздумал потешаться над королевой. Дело кончилось тем, что бедняга Стефан не получил места архиепископа.

Папа Александр был властолюбив и высокомерен, а насколько он был спесив, ясно из следующего факта.

Когда Фридрих Барбаросса, вынужденный закончить войну с папой, запросил мира, Александр третий, как рассказывает историк Фортунат из Ульма, установил для него следующий церемониал: "Когда с него было снято отлучение, Фридрих с большой пышностью вступил в Венецию; приведенный к Александру третьему, который вместе с кардиналами и епископами ждал его в атриуме храма святого Марка, он снял с себя королевскую мантию и пал ниц на оба колена, головой касаясь земли. Александр выступил вперед, положив ногу на шею государя, в то время как кардиналы громко запели слова псалтыря: «Ты наступишь на василиска и сокрушишь льва и дракона».

Фридрих воскликнул: «Первосвященник, эти слова относятся к святому Петру, а не к тебе». — «Лжешь, — ответил Александр, — эти слова написаны об апостоле и обо мне».

И прижав изо всей силы шею императора, заставил его замолчать, после чего он позволил ему подняться и благословил его. В это время собор запел: «Тебя, бога, хвалим».

Если принять во внимание, что бог, чьим наместником был Александр, родился в хлеву от любовной интрижки голубя с простолюдинкой, то топтать ногами императора, будто он не император вовсе, а просто коврик, — достижение немалое!

Может, вы думаете, что этот церемониал утолил тщеславную душу наместника? Ничуть не бывало!

Его святейшество придумало ряд новых трюков. На следующий день после упомянутой церемонии Александр третий отправился в храм святого Марка на торжественную обедню и Фридрих с жезлом в руке исполнял функции церемониймейстера, шествуя впереди святого отца и расчищая для него путь среди толпы.

Гораздо достойнее было бы, мне кажется, воспользоваться жезлом и угостить им святого наместника!

"Всю обедню, которая продолжалась немало времени, император простоял на хорах.

При выходе папы из храма император простерся ниц, облобызал ему ноги и пешком сопровождал папу во дворец, держа под уздцы его коня".

Этот исторический факт свидетельствует о том, какую власть имели религиозные предрассудки в те времена над людьми. Один из самых могущественных монархов на земле согласился заменить папе ковер, лакея и конюха! Во имя чего, спрашивается, Фридрих Барбаросса подверг себя подобным унижениям? Что побудило этого деспота так позорно распластаться перед ненавистным ему тиароносцем? Поступил он так главным образом из-за того, чтобы снять с себя отлучение, которое наложил на него папа.

О, дряхлая католическая церковь! Ты и теперь еще ублажаешь себя, прибегая к своему древнему оружию, но твои анафемы вызывают только смех у того, на кого ты обрушиваешься. Я сам подвергся твоим проклятиям. Беззубое чудовище, ты не способно служить даже пугалом для младенца!

После Александра третьего тиара досталась полному кретину, который доказал самым убедительным образом, что глупость не исключает жестокости.

Убальдо, так звали этого кровожадного кретина до того, как он взошел на престол, был избран папой именно потому, что был глуп и хвор.

Для того чтобы стала яснее подоплека его избрания, мы вернемся на несколько лет назад.

В 1179 году в Риме состоялся вселенский собор, созванный Александром третьем, якобы с целью улучшения нравов. На этом соборе утвердили двадцать семь канонов; последний из них — более смертоносный, чем батарея орудий, предписал гонение на еретиков, а также исполнение своего долга в отношении лиц, подозреваемых в ереси.

Другой канон был направлен против прелатов, слишком рьяно взимавших церковную дань с подчиненного им духовенства. Прелаты имели обыкновение объезжать свои диоцезы по нескольку раз в году в сопровождении многочисленной свиты. Сельским священникам и монахам приходилось содержать за свой счет огромное количество народа. Прелаты, таким образом, перекладывали содержание своей свиты на подчиненных.

Канон этот заслуживает не меньшего внимания, чем свод законов аббата Клюнийского; церковные моралисты с таким красноречием раскрывают перед нами быт высшей иерархии, что стоит воспроизвести здесь некоторые отрывки. "Если апостол кормил себя и семью свою трудами своих рук, то почему же, вопрошаем мы, апостолы наших дней действуют иначе? Почему им дано право доводить своих служителей до обнищания, вынуждая их продавать украшения церкви, закладывать монастырские земли на предмет оплаты расходов епископов? В то же время они содержат целую свиту лакеев, пожирающих запасы, которых могло бы хватить приходу на целый год.