В тесной связи с психологией индивидуальности находится вопрос о том, что такое любовь? Смысл этого понятия очень различается у разных людей. Но, с точки зрения психогигиены и медицинской психологии, заслуживает внимания выделение Л. Я. Гозманом (1981) двух моделей любви. «Пессимистическая» модель подчеркивает момент зависимости от любимого человека и связь любви с отрицательными эмоциями (страх утраты любимого или его любви). Эта любовь тревожна и зависима, она тормозит личностное развитие, а в крайних случаях может быть симптомом личностной патологии; она может придавать браку тревожно-невротическую окраску. Супружеское сотрудничество переводится тогда в псевдосотрудничество, соперничество или изоляцию [Мишина Т. М., 1978]. «Оптимистическая» модель исходит из независимости от любимого человека при положительной на него установке. Эта модель характеризуется снятием тревожности, психологическим комфортом и создает условия для личностного прогресса супругов. «Выбор» той или иной модели не полностью произволен (многое задается типом характера, предшествующим воспитанием и т. д.), но очевидно, что это не лишает воспитателей всех возможностей оптимизации модели любви. Видимо, особо в этом нуждаются подростки и молодые люди с отчетливыми чертами тревожности в структуре характера.

Ожидания в отношении любимого человека более управляемы. Вызывают настороженность ожидания, формулируемые как в известной песне: «Если я тебя придумала — стань таким, как я хочу». Это опоэтизированное неуважение к другой личности, ее индивидуальности отражает одну из граней «пессимистической» модели, порождает множество конфликтов и драм, вынуждает исследователей и публицистов разделять мучительные думы неудачливых супругов, так и не могущих понять — почему так изменился любимый человек сразу после вступления в брак? Конечно, любовь открывает в человеке качества, скрытые от глаз нелюбящего человека, а когда страстная любовь входит в более размеренный ритм семейной жизни, это открытие может быть и не столь ярким, и не постоянным. Однако тактичное и убедительное привитие молодежи уважения к личности любимого человека, принятия ее, а не перекройка «на свой вкус» имеет важное психогигиеническое и воспитательное значение. В этой связи старые философы точно замечали, что любить — это значит принимать другого как себя, таким, каков он есть, и всячески способствовать его личностному развитию как своему собственному.

Особый раздел подготовки к семейной жизни — воспитание чадолюбия. В работах В. В. Бойко (1980, 1985) показано, что оно является индикатором стратегии репродуктивного поведения и определяется во многом неосознаваемыми установками, которые при расхождении с декларируемыми мнениями могут приводить к расхождению желаемого и реального числа детей. Этим же автором предпринята одна из немногих известных нам в отечественной литературе попыток рассмотрения не только содержания, но и мотивационной основы, психологической тактики и стратегии демографической пропаганды. Им сформулированы также принципы поведения демографической пропаганды, которые могут быть использованы при построении соответствующих разделов школьного курса подготовки к семейной жизни: поэтапность, подкрепление стимулируемого образца, избирательное воздействие, мотивация, комплексность, чадолюбие, престиж среднедетной семьи, взаимопомощь поколений, поддержка молодой семьи, повышение культуры семейных отношений и др. Формулируя эти принципы, В. В. Бойко справедливо замечает, что только выявлять их — мало: надо создавать условия для воздействия на семью и личность, а в этом плане многое еще предстоит сделать. Особое значение обретает воспитание у девочек адекватных установок материнства, ибо «… самой важной для судеб страны и социализма формой творческого труда женщин является труд материнства»[60]. Мы пытались показать, что, наряду с созданием условий, целесообразно полнее использовать те условия, которые создаются детством, для подготовки к семейной жизни — ответственному супружеству и родительству. Одно из психогигиенических требований к такой подготовке состоит в целесообразности избегания потенциально травмирующих установок, например, оценки бездетного брака как явления «патологического», «ненормального», на что, последовательно и убедительно аргументируя свое мнение, указывает С. И. Голод (1984).

Магистральная задача подготовки к семейной жизни заключается в поэтапной помощи подрастающему поколению в формировании супружеских и родительских ролей/идентичностей, в научении выявлять, ставить и ответственно решать совместно с другими членами семьи связанные с семейной жизнью задачи и проблемы так, чтобы нравственно-этическое содержание принимаемых решений реализовалось психогигиенически оптимальными, т. е. адаптивными и обогащающими себя и других путями.

Половое воспитание достаточно часто ставит родителей перед уникальными для них вопросами и задачами, которые не являются в традиционном смысле медицинскими, но адресуются врачу или медицинскому психологу. В предшествующих главах мы попытались показать, что врач и психолог могут достаточно успешно участвовать в решении семьей этих уникальных для нее, но типовых для специалиста задач. Вместе с тем в процессе полового воспитания могут возникать ситуации особого рода, по отношению к которым в существующей культуре — общей и медицинской — не существует пока единых подходов и решений. Эти ситуации, кроме того, как правило, безотлагательны, а потому разрешение их или, по крайней мере, попытки облегчить такое разрешение становятся обязанностью того специалиста, к которому обратились за помощью. Врач и медицинский психолог не составляют в этом плане исключения. Иногда такие ситуации более или менее прямо связаны с позицией самого консультанта и должны стать предметом его внутренней работы. С известной долей условности особые ситуации полового воспитания можно разделить на несколько групп: 1. Побочные эффекты воспитательных и медицинских мер. 2. Развращение и насилие. 3. Беременность и аборт. 4. Этические конфликты. Их рассмотрению и посвящено дальнейшее изложение.

Эти эффекты, естественно, не планируются воспитателями и врачами, но могут возникать там, где задачи полового воспитания игнорируются либо по тем или иным, порой объективным, причинам оттесняются на задний план. Они могут выражаться в реакциях невротического типа у детей и подростков, в ненамеренной сексуальной стимуляции, а также в большей или меньшей мере искажать психосексуальное формирование.

Значительные трудности могут быть связаны с общесоматическими заболеваниями. Астения, длительная прикованность к постели, физические страдания, ограничение общения, отрыв от семьи при госпитализации могут оказаться условиями, способствующими фиксации на телесных, в том числе — сексуальных ощущениях и переживаниях. Отрицательные эмоции и связанное с ними аффективное напряжение заставляют ребенка искать удовлетворение и разрядку в приятных телесных ощущениях. При этом воспитатели нередко теряются: серьезные дисциплинарные меры неприемлемы, а уговоры и увещевания, даже если они доходят до сознания страдающего ребенка, могут не возыметь действия.