– Вижу, тебе лиса понравилась? – выйдя из комнаты, Мешок легонько толкнул Филиппа.

– Хорошая, – ответил он, делая вид, что ему всё равно. Девушка ему, конечно, понравилась, но мысль о том, сколько у нее было мужчин, отталкивала.

– Новенькая, вижу её впервые, – между делом заговорил Миша, сгребая в свои лапы всё, что собирался нести в зал. – Сколько здесь побывало блондинок, брюнеток, русых, но она – в первый раз.

– Это ты к чему?

– Это я просто, зная твои предрассудки, – подмигнул он. – Чтобы меньше загонялся. Она новенькая, а значит, не заезженная.

Филипп внимательно посмотрел на друга, сделал глоток вина и сказал:

– Долой предрассудки! Провозглашаю веселье!

Веселая болтовня ни о чем длилась долго. Поначалу скованный в присутствии девушек Филипп вскоре адаптировался, живо вступал в разговор, смеялся над шутками и сам пытался шутить. Потом Мешок вспомнил про игровую приставку, и все сразу ею увлеклись. Когда допили вино и остатки шампанского, в ход пошел коньяк. На душе стало хорошо до беспамятства.

Когда играть, разговаривать и смеяться уже не было сил, Филипп, почувствовавший себя юнцом, который набегался, наигрался и уже готов спать, оказался на кухне. Он встал к окну, устало глядя в ночь. Незаметно рядом оказалась Майя. Длинные рыжие волосы светились огнем даже в полумраке кухонного пространства.

«Какой у нее четкий профиль, – подумал он. – Какие ясные и волнующие линии».

Филипп весь вечер был прикован к ней вниманием, она к нему тоже. Ему нравились её длинные ноги в обтягивающих лосинах, грудь под тесной маечкой. Ну и, конечно же, волосы, оттенком напоминавшие вечернее солнце. Ей тоже в нем что-то нравилось. Она для себя не могла дать четких определений, но парень казался неплохим.

Филиппу хотелось что-то сказать, заговорить о чем-нибудь умном, но он просто молча положил ладонь на её спину. Она посмотрела с улыбкой и чуть вытянулась, словно ласковая кошка. Рука под влиянием страсти и земного притяжения заскользила вниз, остановившись лишь в области упругих изгибов. Он окунулся лицом в её волосы и с той секунды утратил контроль. Перестал быть вечно думающей о смысле жизни серьезной лошадкой, став, наконец, человеком. И много раз на протяжении ночи входил в азарт.

– У тебя, похоже, давно?.. – придя в изумление от непрекращающегося напора страсти, мурлыкнула она в темноте одной из роскошных спален.

– Невероятно давно, – прошептал Филипп.

Когда луч солнца заглянул в комнату, Филипп крепко спал. За спиной притиснулась Майя, тихо и тепло дыша в затылок. Радостное солнце побыло в окне еще немного и, словно обидевшись, что здесь его не ждут, перескочило за угол дома. Миша заранее позаботился, чтобы в спальнях было прохладнее, чем в других комнатах, настроив систему кондиционирования. В прохладе и спится крепче, и сны приятнее.

Во втором часу дня из глубины пентхауса послышалась мелодия, за которой последовала возня и бормотание. Филипп открыл глаза и, почувствовав за спиной тепло, с радостью понял: снившийся сон лишь дублировал приятные события этой ночи, а вся сказка действительно происходила с ним наяву. Тихо поднялся и пошел на звук, мысленно отмечая, что после столь серьезных возлияний организм практически не испытывает похмелья. Разве что слегка сушит во рту.

Из ванной комнаты доносился плеск воды. На пути из прихожей в кухню встретился Мешок с голым торсом, держащий в руках три плоских коробки.

– О! – воскликнул он. – Проснулся? А я пиццу к завтраку заказал.

– Ты скажи, почему я похмельем не мучаюсь? – хрипловатым голосом, какой обычно бывает после сна, спросил Филипп. – Алкоголь качественный или случайность?

– Это возраст. Молоды мы еще страдать от продуктов алкогольного распада. Качественная выпивка тоже много значит. Пил когда-нибудь паленое вино? Похлеще паленой водки. Вообще есть у меня вернейший метод. Знаешь, какой?

Филипп мотнул головой.

– Я активированный уголь пью перед тем, как бухать. Три-четыре таблетки за час до вечеринки, три-четыре в конце, и утром как новенький. В следующий раз попробуй, хотя, судя по виду, тебе это вообще не нужно.

– Не собираюсь я часто бухать. – Филипп испытывал к слову «бухать» необъяснимую брезгливость.

На кухне Мешок поставил коробки на стол, с нетерпением распахнул верхнюю. Струящийся аромат возбуждал аппетит.

– Вчера я не просто спрашивал по поводу биржи, – заговорил Мешок, передавая другу кружку горячего кофе. – Часть денег, поступающих от бизнеса, хотелось бы инвестировать. Пассивный доход хочу организовать. Можно ли будет передать деньги под твоё управление?

– Под моё – нет. Но несколько мест, куда можно вложить, посоветовать могу.

– С тобой было бы удобнее, – сказал Мешок, искренне не понимая причину отказа.

– Дело в том, что у меня своя стратегия. Она не предполагает довнесения сторонних средств. Хочу, пока я еще на старте, испробовать только свои силы.

– Понял, – уплетая кусок пиццы, кивнул Мешок. – В таком случае обращусь за советом позже, когда пойдет прибыль.

– No problem. Инвестиции – вещь нужная. Основным трудом можно зарабатывать сколько угодно, но если не инвестировать хотя бы чуть-чуть – разбогатеть не удастся. Так или иначе, какая-то часть денег должна работать, даже если ты отдыхаешь.

Из ванной вышла голенькая блондинка. На голове полотенце, на теле капельки воды. Кусок пиццы выскользнул из пальцев Филиппа, шмякнувшись на стол. Оказалось, «маслом вниз» падают не только бутерброды.

– Доброе утро, мальчики! – Показным жестом она прикрыла соски ладошками. – Пиццу точите? – Девушка подошла к столу и заглянула в коробку. Благодаря Мишиному неуемному аппетиту, выбор оставался невелик, и она подцепила оставшийся кусок. – М-м-м… Вкусняшка.

Филипп пил кофе, украдкой поглядывая на татуировку в виде клубнички внизу её живота.

– Нравится? – спросила девушка, заметив его осторожные взгляды.

«Как её имя? Черт, забыл… Кажется, Белла?»

– Нравится, Беллочка, – кивнул Филипп. – Удачная тату в удачном месте. Неброская и, в то же время, заметная.

– Я хотела сделать еще вот здесь и здесь, – и, забыв о стеснении, она стала показывать на себе разные места. Потом заговорила о желаемых рисунках и прочей ерунде. Слушал её только Мешок, Филипп лишь делал вид. Он резко ушел к мыслям о рынке, о стратегических решениях, которые необходимо принять в понедельник. Под номером один вставала задача диверсифицировать торговый капитал, разделив его на три равные части между тремя разными брокерами. Под номером два – внести изменения в торговую систему…

С мыслей его сбил голос Миши. Вернувшись к реальности, Филипп взглянул в ясное лицо девушки и ощутил счастье.

День проходил в приятном кураже. Филипп надолго занял джакузи, а потом к нему присоединилась Майя. На ужин Мешок заказал еще пиццы и шесть бутылок пива. После того, как ароматные коробки опустели, а игры в «Xbox» наскучили, Мешок выступил с предложением:

– Теперь давайте прогуляемся! А скорее, даже прокатимся, – и стал набирать водителя.

Через двадцать минут «Ауди» подъехала к парадному. Компания с шумом ворвалась в теплый салон, и Мешок велел водителю сделать пару кругов по центру. Скука не вписывалась ни в чье сегодняшнее настроение. Даже Филипп на время оставил попытки вернуться к думам, став бодрым и озорным.

На одном из перекрестков светофор загорелся красным. С обеих сторон подтянулись машины. Филипп рефлекторно повернул голову вправо, разглядывая капот соседнего автомобиля. Водитель данной машины не попадал в поле зрения, но его цепкий взгляд ощущался на уровне энергии. Решив выяснить, чей там такой пламенный взор, Филипп довернул голову. Потребовалась секунда, чтобы узнать сидящего за рулем человека.

«Это Жлоб!» — тотчас отвернулся Филипп. Неприятная волна пробежала по коже. «Нас с Мешком он узнал или нет?»