Он покачал головой, продолжая свой разговор с невидимым спутником, что появился в его голове как раз месяца три назад и больше не отходил ни на шаг, ревностно защищая его разбитый на сотни мелких осколков разум от него самого.

- А это ведь были даже не они, – хихикнул он, прикрывая рот ладонью. – А он поверил! Он ведь их даже не видел ни разу, да? Или просто не запомнил, как ты думаешь? Все они для него одинаковые… Разве это не значит, что нельзя ему верить?

Он спустился по ступенькам на нижний уровень и свернул на первой развилке направо, все больше углубляясь во мрак.

- А он ошибся! Я ведь не последний, да? Скажи мне, что я не последний! Да или нет?..

В его голове не было мыслей. Она была пуста. Впрочем, как и всегда, и он уже успел к этому привыкнуть. Рядом с другими людьми он превращался в какого-то другого человека, уверенного и опасного, но в полном одиночестве он становился самим собой: лишь до смерти уставшим безумцем, чье сердце больше не видело света в конце туннеля.

- Ты вернулся! – откуда-то появившаяся девушка кинулась ему на шею и крепко обняла, и он по привычке провел своей рукой по ее выцветшим седым волосам, доходившим ей до самой поясницы.

- А куда мне деваться? – хмыкнул он, стараясь выглядеть как можно увереннее. – Вернулся…

Девушка отстранилась. Ее странные, будто мертвые серые глаза, не выражавшие никаких эмоций, хищно сверкнули в полутьме пещеры, в которую сквозь трещину в камнях едва пробивался крошечный лучик света.

- Что он опять сказал?

Он нахмурился.

- Сказал, что я труп.

Беловолосая девушка склонила свою голову вбок и поджала губы.

- Разве это не значит, что пора уходить?

- Пора, - согласно кивнул он. – Ты уходишь, а я остаюсь.

- Что? – не поняла девушка.

Он не сдержался и украдкой улыбнулся, переводя взгляд со своей кожи на ее.

Почти все ее шрамы затянулись, он ей в этом помог. Теперь ее кожа гладкая, какая и была, вот только немного бледнее, чем раньше. Жаль, ему не удалось полностью излечить ее разум, как не удалось восстановить и свой, а эти седые волосы и серые глаза всегда будут напоминать ей о случившемся – что поделать, предначертанное не обмануть…

Надо было просто стереть ей память, как она и предлагала.

- Повтори, - твердо приказала Денна.

Он поморщился и измученно выдохнул, хватаясь за голову.

- Я хочу умереть, - прохныкал он, ощущая, как раскаленный клинок снова вонзается в разум и вызывает очередной приступ. – Денна, я хочу умереть! Я устал, мы так устали! Он зовет меня, Денна, я больше не хочу сопротивляться… Не могу…

Седовласая девушка мягко обняла его за плечи и заставила его положить голову на ее плечо. Не в силах больше сдерживаться, он стиснул ее в своих медвежьих объятьях и расплакался, содрогаясь при каждом всхлипе.

- Тише, тише, - шептала она ему в ухо, осторожно раскачиваясь на месте, будто убаюкивая на руках ребенка. – Давай сядем? Пожалуйста.

Он согласно кивнул, вытирая со щек солоноватые слезы.

Денна взяла его за руку и повела вглубь пещеры к широкому каменному выступу, заложенному соломой для удобства. Положив руки на его плечи, она заставила его сесть, а затем пристроилась рядом и обняла его за шею.

- Ложись.

Он послушно положил голову на ее колени. Девушка зарылась пальцами в его волосы и начала напевать какую-то старую мелодичную песню, напоминающую колыбельную, и он послушно пал в объятья спасительного сна.

Очнулся он уже глубокой ночью, обнаружив себя на все том же каменном выступе, устланном соломой. Денна, тихо сопя в небольшую квадратную перьевую подушку, сделанную им месяц назад, лежала рядом, обняв его за талию.

Ее лицо было до ужаса безмятежным, и он едва убедил себя, что она жива. Тоненькая струйка прозрачной слюны тянулась по ее щеке вниз, а веки дрожали, будто ей снились кошмары. Ему они тоже снились.

Он бесшумно выскользнул из ее крепкой хватки и поднялся на ноги, стискивая руками гудящую голову.

В последний раз взглянув на седовласую девушку, он без лишних слов и сопливых прощаний двинулся к выходу. Духи, как ему надоело! Порой ему казалось, что он сходит с ума: временами он по-настоящему становился кем-то другим, а порой куски его воспоминаний вообще исчезали из памяти. Вот сейчас, к примеру, он даже не помнил, как оказался здесь после встречи с Кассином, который предъявил ему ультиматум.

Выйдя на вершину холма, освещенную бледным светом заходящего месяца, он сунул руку в карман и нащупал широкую шипастую цепь, переходящую в обломанную миниатюрную рукоять кинжала – того самого, что он уничтожил далеких три месяца назад.

- Они не должны получить его, - шепнул он кому-то по левую руку от себя. Он не видел своего собеседника, но разумом чувствовал его присутствие, и это успокаивало. – Но пока он существует, они будут пытаться его достать, и я единственный, кто стоит у них на пути...

Он выждал пару секунд, убедившись, что ответа не последует, и продолжил:

- Я до смерти устал, знаешь ли, и мне уже ничего не хочется, только найти свой уголок в этом мире. Однако что-то мне подсказывает, что здесь я все тот же изгой. Что дальше? Если нет будущего, зачем вообще жить?

Пустота снова выслушала его со всем пониманием.

- Мне кажется, я начинаю сходить с ума. Все чаще снятся кошмары, но я не думаю, что это просто сны – скорее воспоминания. И знаешь, что? Мне надоело. Все меня используют, всем нужно только то, что скрыто глубоко во мне, и если бы это можно было получить без меня, все бы с радостью давно меня убили. Думаю, довольно. После ухода хозяина накопленная магия выходит из-под контроля, и все больше людей хотят заполучить ее могущество. Нельзя этого допустить. Нельзя позволить им ощутить власть, иначе все старания уйдут зазря. Все они приходят, требуют доверия, но даже не пытаются его заслужить! Требуют, требуют, требуют!.. – он схватился за голову, пытаясь успокоиться. - Нет-нет, с меня хватит. Я заслужил отдых, заслужил свободу, и плевать мне, что с ними станет без магии – ее они не заслужили. Слишком много пролитой крови, им нельзя доверять. Никому из них.

Он вздохнул и в полном молчании пошел вперед.

***

- Вот мы и здесь, - улыбнулся он, широко расставляя руки будто крылья. – Последний день, прощальный день!

Он закрыл глаза и полностью поддался ощущению свободы, чувствуя, как прохладный легкий ветерок треплет его волосы. Осознав, что какая-то тяжесть тянет его вниз и мешает полету, он отстегнул ремень с ножнами своих мечей и выкинул его, еще несколько секунд наблюдая, как тот камнем летит вниз с высокой башни, которую хозяин называл Птичьим Пиком. Ну, теперь понятно, откуда появилось это название.

Он всегда дорожил своим оружием, но теперь оно ему больше не нужно, и чувства серьезной потери он не испытывал, как не испытывал и тоски.

Вздохнув, он развернулся и присел, ощупывая пальцами твердую поверхность черного камня. Убедившись, что башня выдержит напряжение и продержится достаточно долго, чтобы успеть закончить заклинание, он вернулся к краю и положил руки на острые зубчатые выступы стены.

Люди боялись смерти, но он не понимал, чего тут надо бояться. Наоборот, для него смерть стала желанным утешением, потому что только там, во тьме и забвении, он мог найти покой, найти свое место если не в этом мире, то в другом. Он и пережил то подземелье только затем, чтобы вывести Денну и унять разбушевавшиеся магические потоки, желавшие разрушить тут все до основания и уничтожить каждое живое существо, в том числе и ни в чем неповинных слуг.

Он тряхнул головой, прогоняя плохие мысли.

Чего хочет человек перед гибелью? Напиться? Получить еще хоть секунду жизни или увидеть любимых?

Ему не хотелось ни того, ни другого, ни, тем более, третьего.

В последний раз взглянув на рассветное солнце, он счастливо улыбнулся и закрыл глаза.

Часть 2

Она вскрикнула и по инерции закрыла лицо руками, на секунду забыв, что перед ней всего лишь воспоминания. Когда иллюзорный порыв синего пламени стал стремительно разноситься по тьме, погребая под собой башню и дворец, она отшатнулась, спиной ощущая весь жар, исходивший от него, но не причинявший ей вреда.