Литмир - Электронная Библиотека

Порохов взмахнул руками, будто искал опору в воздухе, выронил чемоданчик и рухнул на спину.

Убийца быстро взбежал на пятый этаж, разблокировал кнопку вызова. Лифт легко поехал вверх…

На тихую зеленую улочку «спального» района Придонска Рубец въехал в радостном настроении. До платной стоянки, на которой он держал машину, оставалось метров восемьсот, когда мощный взрыв превратил «ауди» в груду искореженного металла.

Рубца разорвало на куски. Ошметки мяса и кости разбросало по сторонам. Бушующее пламя до неузнаваемости опалило то, что некогда было головой.

Рубец так и не узнал, что произошло, как не узнал он о том, что мертв, как не мог никогда уже вспомнить, жил ли вообще, какие вершил дела, почему и ради чего, за сколько и в чьих интересах.

Все это за Рубца предстояло выяснять другим.

* * *

Ханыга втиснулся во второй подъезд ровно в назначенный час. Обещанные деньги сделали его на удивление точным. Бутылка на завтрашний день без хлопот была обеспечена, и за нее стоило потрудиться.

Кнопка лифта светилась, обозначая, что подъемник занят. Ханыга дважды нажал ее, надеясь на удачу, но ничего не получилось. Тогда он двинулся вверх по лестнице пешком. В это время лифт тронулся и пошел вверх. Ханыга выругался: вот ведь невезуха! На марше между третьим и четвертым этажами он наткнулся на труп. Лужа еще не застывшей крови рассказывала о случившемся красноречивее слов. Что-что, а трупы ханыга повидал на своем веку.

Рядом с убитым, возле его левой руки, упершись углом о стену, лежал объемистый черный кейс. Не раздумывая и не медля, ханыга схватил его за ручку, потянул на себя и стремглав бросился к выходу…

РЫЖОВ

Городской прокурор Придонска Георгий Демьянович Жук был расстроен. Убийство банкира Порохова не просто встревожило, но испугало его. В памяти жил недавний случай, когда президент страны барским жестом отстранил от должности прокурора Москвы из-за убийства известного журналиста. Еще до того, как начали искать преступников, наказание понес тот, кто должен возглавить этот поиск. Так прокурору вменили в вину то, что в Москве ежедневно стреляют.

Жук боялся: а вдруг кто-то снова решит, что для усиления борьбы с терроризмом надо ударить по прокурору?

С утра, раздраженный и уже готовый к тому, что придется все бросить к чертовой матери, он вызвал пред очи свои следователя по особо важным делам Ивана Васильевича Рыжова. Тот явился в кабинет шефа спокойный, твердо уверенный в том, что визит этот не сулит ни наград, ни премий.

— Читай!

Увидев Рыжова, даже не здороваясь, Жук со злостью швырнул на стол лист лощеной бумаги. Она скользнула по полированной поверхности и, раскачиваясь в воздухе, упала на пол. Рыжов кряхтя нагнулся, поднял лист. Вынул из кармана очеш-ницу, достал очки, приладил их на кончик носа.

«Заявление Ассоциации придонских банков.

Придонское банковское сообщество потрясено сообщением о зверском убийстве нашего коллеги. В очередной раз выступая с резким протестом против произвола бандитов, Ассоциация придонских банков с сожалением констатирует: несмотря на широкий общественный резонанс, многочисленные обращения предпринимательских объединений в адрес президента Российской Федерации и высших государственных инстанций, развязанный преступным миром террор…»

Рыжов поднял глаза на шефа, глядя поверх очков.

— Ну и что?

Ко всякого рода демагогии Рыжов привык давно. Стало обычным делом читать и слышать всякие обращения, заявления, протесты, угрозы правительства, направленные против разгула преступности, и требования с ним покончить. Сперва это его нервировало, задевало, портило настроение, мешало работать. Однако, сидя по горло в дерьме, постепенно привыкаешь и перестаешь обращать внимание на запахи.

— Ты читай, читай! — Жук вспыхнул и с неожиданной резкостью прикрикнул: — Читай до конца!

Рыжов опустил глаза.

«Неспадающая волна безнаказанных покушений, убийств и запугивания банкиров свидетельствует не только о бессилии правоохранительных органов, но также и о недооценке пагубного влияния этого процесса на развитие социально-экономических процессов в стране в целом. В общественном сознании еще не изжито негативное отношение, предвзятость и подозрительность к банкирам, предпринимателям, представителям делового мира; наблюдается недооценка их важной роли, неуважение их прав и законных интересов. В обществе не сформирована убежденность в том, что именно цивилизованная рыночная экономика, главным действующим лицом которой является инициативный предприниматель, способна вывести экономику из кризиса».

На этот раз, прежде чем посмотреть на Жука, Рыжов снял очки.

— Кто-то из бывшего обкома партии писал? «Не изжито негативное отношение». «Не сформирована убежденность». А кто все это должен формировать? Разве не инициативные предприниматели, прихватившие чужие деньги и быстренько смывшиеся, сформировали негативное отношение ко всему, что связано с банками? Что ж это они о себе помалкивают?

— Ты меня выведешь из себя, Иван! — срываясь на крик, взорвался Жук.

— Не вижу причин молчать. И гнать волну не собираюсь. Одной писулей больше, одной меньше, что в мире изменится?

— Ты на работе или мы рассуждаем за рюмкой? Многое может измениться. Нас с тобой попрут, этого мало?! Я с к а з а л: читай до конца!

— Читаю. «Именно поэтому Ассоциация придонских банков вновь обращается к нашим соотечественникам с просьбой оценить проблему преступности и четко сформулировать важный социальный приоритет: проблема безопасности в банковско-финансовой сфере есть проблема общенациональная». Ни хрена себе закидончики! Власть изводит народ под корень. Чечня. Беженцы в каждой подворотне. Бандиты делят города на районы. А тут, оказывается, приоритет: безопасность банков. А частные квартиры что, не надо охранять? Я говорю: не надо гнать волну. Банкиры апеллируют к соотечественникам. Пусть те и решают, что делать. При чем здесь мы?

— А при том, что эту бумагу запулили нам из Москвы. Из аппарата президента. Там считают, что именно мы и есть соотечественники. Ты можешь думать что хочешь, но писулька на контроле. Придет срок, и с нас спросят: что сделано? Тогда будь уверен, президент не пощадит наших голов. Свою он подставил, когда сказал, что лично будет руководить борьбой с преступностью. Значит, станет рубить наши головы. До бандитских ему не дотянуться. Ты читай последний абзац. Читай.

— «Ассоциация требует от Государственной Думы, правительства и президента Российской Федерации создать банкам необходимые правовые условия и обеспечить им правовую защиту в интересах развития национальной экономики».

— Все понял, Рыжов?

— Не понял.

— Чего не понял? — Жук уже не выходил из себя: он устал терпеть подчиненного, который не бросался сломя голову выполнять задание, а докапывался до чего-то ему неудобного.

— Ничего ровным счетом. Первым делом то, как Рыжов обеспечит банкам правовую защищенность и будет способствовать развитию национальной экономики. Ну, найдем убийцу. И что? Завтра появится другой…

Жук устало и безразлично всплеснул руками.

— Ты все паясничаешь? Все тебе смешно? Ну, написали дураки, разве это что-то меняет? Погоди, еще вспомнишь этот разговор. Губернатору звонили из Генеральной прокуратуры. Они разрешили Ассоциации банков проводить собственное расследование, параллельное с нашим. Вот тебе и поручается этим делом заняться. Устанавливай контакты с банкирами. И действуй. Считай, и твоя и моя головы уже на плахе.

— Сколько у меня будет людей?

— Один. Ты сам. Разве мало?

Рыжов остолбенел. То, что предлагал ему Жук, при любом раскладе не обещало успеха. Заказные убийства, как правило, не раскрываются. Значит, его, Рыжова, бросали на заклание, назначив жертвой, которая позволит прокуратуре откупиться от гнева богов. Обычно эта роль отводилась самым худосочным быкам хозяйства. Теперь к их разряду отнесли и Рыжова. Что ж, в каждой игре свои правила.

4
{"b":"27309","o":1}